Последний ряд, место 16 - Давид Кон

снятое сверху черно-белой камерой. Открылась дверь зала, и из нее выехала инвалидная коляска. Сидевший в ней человек активно размахивал руками и что-то говорил.

– А звука нет? – поинтересовалась Дана.

– Нет, – Габриэль покачал головой и опять коснулся щекой ее руки. – Эти камеры не пишут звук.

Вез инвалидную коляску человек в спортивном костюме. Его лицо, как и лицо инвалида, было прикрыто козырьком бейсболки. Не поднимая головы, молодой человек покатил коляску к выходу. Коляска катилась неровно, одно из ее колес явно имело дефект, и коляска ощутимо кренилась в сторону. Молодой человек докатил коляску до двери и толкнул ее. Но дверь не поддалась. Молодой человек закрутил головой, а инвалид замахал руками еще активнее. В кадр вошла молодая женщина. «Вторая билетерша, о которой говорила Клара», – сообразила Дана. Женщина вставила ключ в замочную скважину и распахнула дверь. Молодой человек вывез коляску за дверь и исчез из поля зрения камеры. Щелчком мышки Габриэль остановил изображение.

– Ну и что? – он повернулся к Дане, и их губы почти встретились. Она вздрогнула и поспешно вернулась за стол.

– Тебе не показалось, что эти два человека старательно прятали лица от камер? – спросила она.

Габриэль покачал головой.

– Не показалось. Просто они оба в бейсболках и лиц, разумеется, не видно за большими козырьками.

– Ни один, ни другой ни разу не подняли головы. Весь путь от двери зала до двери фойе они проделали, опустив лица в пол.

– А ты часто поднимаешь голову вверх? – усмехнулся Габриэль. – А я? Мы сидим в кабинете и беседуем уже почти полчаса. За все время беседы ни ты, ни я ни разу не подняли голову к потолку. Будь на нас бейсболки с большим козырьком, нас могли бы обвинить, что мы прячем лица от камер.

– Ты прав. – Дана закусила губу. – Но мне показалось, что в действиях и движениях этого парня есть что-то неестественное. Да и инвалид был как-то очень возбужден. Он слишком активно размахивал руками и крутил головой.

– Тебе не угодишь, дорогая, – улыбнулся Габриэль. – Парень шел, опустив голову к земле. Он прячет лицо от камеры. Инвалид, напротив, размахивает руками и крутит головой. Он слишком возбужден. По-моему, ты подтасовываешь факты под свое видение ситуации.

Дана подняла на бывшего супруга благодарный взгляд. Из них двоих именно Габриэль всегда олицетворял благоразумие и здравый смысл.

– Может быть, ты прав, – согласилась Дана. – Конечно, я несправедлива. Возможно, ни инвалид, ни его сопровождающий не имеют отношения к этому убийству, но…

Дана замолчала, потому что ей в голову пришла неожиданная мысль.

– Что? – спросил Габриэль, привыкший к переменам настроения бывшей супруги. – Что пришло тебе в голову?

– Габи. – Дана старалась говорить спокойно и рассудительно. – Когда молодой человек вез коляску от зала к выходу, камера снимала его со спины. То есть камера установлена над входом в зал. Так?

– Так, – кивнул Габриэль, не очень понимая, к чему клонит Дана.

– Значит, когда молодой человек вошел в кинотеатр и вез коляску к залу, камера должна была снимать его в лицо, – торжествующим тоном закончила Дана. – Можешь найти мне эти кадры?

– Конечно, – Габриэль вновь взялся за мышку. – У меня же запись целого дня.

Поиск занял всего несколько минут. Все это время Дана сидела молча, не сводя глаз с бывшего мужа. «Хорошо, что у меня есть Габриэль, – вдруг подумала она, – что бы я делала, если бы не он? Где бы искала улики? Куда бы пошла? К кому бросилась? Все-таки он хороший. Мог ведь мне отказать, а нет. Сам сидит, ищет».

– Есть, – Габриэль наконец поднял глаза, заметил взгляд Даны и смутился. – Иди сюда.

Дана зашла Габриэлю за спину и обняла его за шею. На экране компьютера открылась дверь кинотеатра, и мимо Клары Дворкин проехала эта самая коляска. Сидящий в ней инвалид смотрел в пол. Молодой человек, сопровождавший коляску, остановился с билетами в руках, но Клара что-то объясняла стоящему около нее зрителю. Парень с коляской сделал еще шаг, и Клара наконец его заметила. Взяла билеты, оторвала полоски контроля. Опустив голову, парень покатил коляску к залу и исчез за его широкой дверью.

– Лиц не видно, – простонала Дана. – А в зале камер, конечно, нет.

– Нет. – Габриэль отставил в сторону мышку. – В зале нет смысла снимать. Темно.

– Габи, они прячут лица от камеры, – решительно заявила Дана. – Неужели ты этого не видишь?

– Может быть, дорогая, может быть, – задумчиво проговорил Габриэль, отмотал видео назад и запустил сначала. – А может быть, это просто совпадение. Инвалид дремлет. А парень… Он не скрывается. Идет и смотрит на инвалида. Может, он просто старательный работник, который беспокоится о своем подопечном. А вот он взглянул в сторону. Увидела? Ты предвзято относишься к ним, вот тебе и кажется, что они прячут лица. Главное другое. Ни инвалида, ни его сопровождающего не было в зале кинотеатра во время выстрела. Ты помнишь об этом?

– Помню, – с тоской в голосе сказала Дана.

– В чем ты подозреваешь этих людей?

– Я же сказала, я их ни в чем не подозреваю. Просто их действия неадекватны, вот я и хочу понять почему.

Дана выдержала паузу и сказала:

– Ну, например, они могут быть заказчиками этого убийства. Которые пришли в зал проверить, все ли готово к исполнению замысла. И они специально вышли из зала до выстрела. Чтобы снять с себя любые подозрения. Возможный вариант?

Габриэль продолжал вглядываться в экран.

– Возможный, – произнес он, продолжая энергично двигать мышку. – Что-то, кажется, есть. А если укрупнить…

– Что? – Дана с надеждой вскинула голову.

– Когда этот молодой человек протягивает билеты, он чуть приподнимает голову и можно разобрать его подбородок и нос. Я поговорю с нашими спецами, пусть поколдуют. Может быть, удастся восстановить изображение лица этого человека.

– Неужели это возможно? – в голосе Даны звучала надежда.

– Адина часто творит чудеса, – улыбнулся Габриэль, отрываясь от компьютера. – Но пойми, дорогая, даже если мы докажем, что они заказчики этого убийства и пришли посмотреть, все ли идет по плану, то нам все равно надо найти исполнителя. А исполнителем может быть либо слесарь завода пищевых добавок с вероятностью в двадцать процентов, либо твой профессор Пастер с восьмидесятипроцентной вероятностью, как бы тебе ни было неприятно это признавать.

– Понимаю. – Дана вздохнула. – Но ты все-таки поговори с Адиной. Пусть поколдует.

– Конечно. Я же тебе обещал. – Габриэль улыбнулся. – Есть еще заказы?

Дана тяжело вздохнула и потупила глазки, словно хотела сказать, что понимает всю нелепость своих претензий на его рабочее время, но…

– Есть, – сказала она кротким голосом монастырской послушницы. – Ты вчера обещал