Наталья Андреева - Ловушка для падающей звезды

— Лева, где деньги? — спросил Коля, присев на одну из скамеек.

— Погода хорошая. Ты посмотри вокруг: как красиво, а?

— Лева…

— Деньги, деньги, — проворчал Шантель. — Я надеялся, что ты передумаешь.

— Я уже договорился о встрече с кредитором Эдика.

— Ну хорошо. Я сейчас принесу.

Шантель ушел в дом и вернулся только минут через пятнадцать. «Бронированный сейф, что ли, никак не отопрет?» — усмехнулся Коля. Жадность продюсера становилась забавной. Наконец Лев Антонович вернулся, сунул певцу толстый сверток, буркнул:

— Можешь не пересчитывать.

Коля кивнул. Посидели, помолчали.

— Что мне делать? — вдруг отчаянно сказал солист «Игры воображения». — Что? Он псих, точно. Шизофреник. Избалованный мальчик из богатой семьи, которому просто нечем заняться.

— Ну да, — кивнул Шантель. — Так и бывает: когда у человека есть все, он начинает с ума сходить по какой-нибудь ерунде.

— Я, по-твоему, ерунда? Спасибо, — обиделся Коля.

— А может, обойдется? — не очень уверенно спросил Лев Антонович.

— Ну как? Как обойдется?

— В милицию надо заявить. Или отправить его в психушку, раз он шизофреник.

— Он что, на людей с ножом кидается? — усмехнулся Коля.

— Не кидается, но совершает ряд противоправных действий, — важно сказал Шантель.

— Да? А это мысль! Завтра пойду в милицию, — решительно заявил Николай Краснов. Потом с облегчением перевел дух. — Хотел остаться у тебя ночевать, а тут эта Галя.

— Чем она тебе не нравится?

— Ничем. Сколько уже она у тебя?

— Недели две.

— Где ты их только берешь, таких, таких…

— Ну?

— Таких дур.

— По-моему, нормальная девчонка. Красивая. Между прочим, модель.

— Да ей на тебя наплевать! Как и на всех прочих. Ей только деньги нужны. И слава. Смотри, еще через пару недель попросит, чтобы ты сделал из нее звезду.

— Это мы уже проходили. Ничего не выйдет. А ты что, решил мне мораль прочитать? Большой жизненный опыт, да?

— Поеду, пожалуй, — поднялся Коля.

— Погоди. Поужинай хоть.

— Нет уж, спасибо.

— Ты с деньгами-то поосторожнее! — уже вслед Коле Краснову крикнул Шантель. — Мало ли что.

В окно на втором этаже на отъезжающую «Ауди» презрительно смотрела зеленоглазая Галя.

На следующее утро, едва проснувшись, Николай Краснов пошел в местное отделение милиции. Был воскресный майский день, ярко светило солнце, и на лице у дежурного ясно было написано: «И чего вас носит в такую пору и в такую погоду?»

— Я хочу сообщить о преступлении, — заметно волнуясь, сказал ему солист «Игры воображения».

— Кража?

— Нет. То есть да. Кража, — он вспомнил об украденных у Эдика деньгах, потом поправился: — И кража тоже.

— Адрес?

Он назвал.

— Паспорт?

Протянул паспорт. Дежурный полистал документ, молча пожевал губами, потом со вздохом сожаления посмотрел в окно:

— Пройдите в пятый кабинет. Там напишете заявление. Правая дверь по коридору налево.

В пятом кабинете Николая Краснова встретил молоденький лейтенантик тем же выразительным взглядом: «И чего вас носит?»

— Сегодня выходной, — напомнил сотрудник правоохранительных органов и толстым ярким журналом прихлопнул севшую на стол муху. Потом смачным щелчком сбил ее трупик на пол. — У вас что-то срочное?

— У вас под носом гуляет маньяк! — отчаянно заявил популярный певец, разглядев на обложке журнала знакомое лицо. Ева. Журнал не первой свежести, зачем хранят такое старье? Или у Евы здесь есть неизвестный поклонник?

— Фамилия, имя? Год рождения? — зевнул лейтенантик.

— Николай Краснов, тысяча девятьсот… — (Кажется, парень упомянул, что они ровесники). -…семьдесят четвертый.

— Род занятий?

— Жизнь людям портить.

— Интересно. И давно это с вами?

— Со мной?

— Ну да. Давно ходите, портите людям жизнь? В воскресный день?

— Я?

— Ну да.

— Я вам про маньяка говорю!

— Про какого маньяка?

— Про Николая Краснова!

— Так вы маньяк?

— Не я — он.

— А его как зовут?

— Николай Краснов.

По взгляду лейтенанта он понял, что в психушку сейчас отправят его. Постарался справиться с волнением. Взял со стола журнал, ткнул пальцем в обложку:

— Это моя бывшая жена.

Лейтенантик посмотрел на телефонный аппарат. «Сейчас будет звонить в «Скорую помощь», — понял Коля.

— Я популярный певец, — отчаянно сказал он.

— Мумий Троль, что ли? — усмехнулся лейтенантик.

— Нет. Я Николай Краснов.

— Вроде есть такой. — Представитель правоохранительных органов глянул на обложку журнала. «Солист «Игры воображения» Николай Краснов сделал пластическую операцию!» — Ваш паспорт.

— Пожалуйста.

Лейтенантик молча полистал документ. Потом задумчиво сказал:

— Вообще-то весьма распространенные имя и фамилия. Надо было брать псевдомим.

— Псевдоним, — поправил его Николай Краснов. — Так получилось, что не взял. Мы с маньяком однофамильцы.

— Бывает. Так что у вас?

— Я же вам сказал! Меня преследует маньяк!

— Он что, вам угрожает?

— Мне нет.

— А кому? — грустно спросил лейтенант.

— Моим друзьям. Он выдает себя за Николая Краснова.

— А разве он не…

— Да! Черт возьми!

— А вы не кричите. Не на сцене.

— Извините. Я просто волнуюсь. Он обманом выманил у моего друга деньги. Двадцать тысяч долларов. Уговорил его подписать липовые документы.

— Это не к нам, — тут же сказал лейтенант. — Мы экономическими преступлениями не занимаемся.

— Он переслал другому моему другу, Олегу, компьютерный вирус.

— Это тоже не к нам. Компьютерными преступлениями в ГУВД занимается специальный отдел.

— А вы тогда чем занимаетесь?

— Вы потерпевший?

— Нет. Не я.

— Тогда давайте заявления самих потерпевших.

Николай Краснов сразу подумал, что никакого заявления Эдик писать не будет. Признать себя лохом? С его амбициями? К тому же это ничего не даст. Мошенника найдут гораздо позже, чем кредитор потребует назад свои деньги. Если вообще найдут. Да и вопрос с деньгами решен, долг сегодня же будет погашен. Так о чем тогда заявлять? И зачем? Что же касается Олега, тут еще проще: противоядие против Бяки найдено.

— Таких заявлений не будет.

— Почему?

— Потому что… Потому.

— Кто же тогда потерпевший?

— В общем-то… Я.

— И в чем этот Николай Краснов перед вами провинился?

— В том, что он Николай Краснов.

— Вы что, хотите заставить его сменить фамилию?

— Какой-то бессмысленный разговор у нас получается.

— Вот и я про то же. Поверьте, половина людей, сюда пришедших, сами не знают, чего хотят. Ладно бы он у вас машину угнал или украл какую-нибудь вещь…

— Нет, машину я сам ему продал.

Лейтенант тяжело вздохнул, взял в руки журнал, посмотрел на обложку:

— Жена, говорите? Красивая.

— Бывшая жена.

— А чего развелись?

— У нее сложный характер.

— Понимаю, — сочувственно посмотрел лейтенант: «От такого сбежишь!» — Шли бы вы домой, гражданин Краснов семьдесят четвертого года рождения.

— Но он же там!

— Кто?

— Маньяк!

— Да сами вы маньяк! — не выдержал лейтенантик. — Помешались на своей популярности! Приходите, людям нервы мотаете. Мы тут начнем расследование, дело заведем, а завтра в журнальчике тиснут статью: «После того как Николай Краснов сделал пластическую операцию, его преследует маньяк! Ведется следствие!» И завертится! Не знаете уже, чем к себе внимание привлечь. Вот.

— Так вы что думаете, я затеял все это для того, чтобы привлечь к себе внимание прессы?

— Да всем знаменитостям до зарезу нужны персональные маньяки, которые их преследует! Вам без этого нельзя. Сами себе их придумываете. Как же, читали.

— Что ж. Я хотел по-хорошему, — поднялся солист «Игры воображения». — А если он меня завтра зарежет?

— Тоже мне, Джон Леннон, — проявил лейтенант некоторую эрудицию. — Зарежет, тогда возбудим уголовное дело. По факту совершения.

— Боюсь, мне тогда уже будет все равно.

— Это ваши проблемы.

Лейтенант прищурился и смачно прихлопнул журналом еще одну муху. На прекрасном лице Евы появилось грязное жирное пятно. Нервы у популярного певца не выдержали:

— Да как вы… Как вы смеете! Мне! Все это!

Лейтенант вскочил:

— Но-но! Ходят тут всякие! Придурки! Маньяков ловят! Психушка по тебе плачет! Как же, певец он! Дежурный!

— Да я сам уйду! Обойдусь без вас!

Николай Краснов громко хлопнул дверью. Вот и поговорили. Тут только вспомнил, что было незаконное проникновение в его квартиру. Почему сразу об этом не сказал? Ах, да! Замок-то не взламывали! Пойди докажи.