Райский плод - Татьяна Витальевна Устинова

будут включены финансовые штрафные санкции. Например, в случае его нарушения я должна буду возместить средства, потраченные на медицинское сопровождение моей беременности. Что ж, это справедливое требование, я и не рассчитывала наблюдаться в частной клинике бесплатно. Так что задача найти необходимые для этого деньги останется в силе, вот и все.

А если будет прописан пункт, что я возвращаю деньги в двойном объеме? А если в тройном? Нет, вероятность при моем расследовании потерять деньги, пусть даже и очень большие, пугала меня неизмеримо меньше, чем утрата ребенка. Отобрать малыша у меня не могли ни при каких обстоятельствах. Окончательно сформулировав у себя в голове этот постулат и повторив его для храбрости несколько раз, я поехала в клинику, где не появлялась уже две недели.

– Ну, что же вы, – с укоризной покачал головой Эппельбаум при моем появлении. – Елена Сергеевна, в вашем положении две недели не показываться врачу категорически неправильно. Куда вы пропали?

– Думала над вашим предложением, – честно призналась я.

На его лице отразилась заинтересованность.

– Да? И к какому выводу пришли?

– Мне нужно еще немного времени и гораздо больше информации, – я смотрела Эппельбауму прямо в глаза и мило улыбалась.

– Какой информации, Елена Сергеевна?

– Какие у меня гарантии, что малышу найдут хорошую семью? Поймите, я не собиралась избавляться от ребенка. Мое решение рожать осознанное, хотя я прекрасно понимаю, что мне будет непросто вырастить его и создать достойную жизнь в моем положении матери-одиночки. Я готова отдать моего малыша, но только ради него самого и его будущего. Поэтому семья, в которой он окажется, имеет большое значение. Я должна быть уверена не только в том, что его там не обидят, но и в том, что ему смогут обеспечить достойный уровень жизни. Няню, жизнь в экологически чистом месте, качественное питание, отдых, образование, всестороннее развитие. То есть все то, что я ему дать никогда не смогу.

– Понимаю вас, – важно сказал Эппельбаум, откинувшись на спинку кресла. – И уверяю, что это ваше пожелание легко исполнить. Видите ли, у нас собрана большая база родителей, которые мечтают о здоровом малыше с хорошими генетическими данными и при этом не хотят действовать обычным путем, предлагаемым государством. Разумеется, они готовы платить за эту услугу, которая, в силу определенных причин, весьма недешева. Так что в нашем списке все клиенты весьма и весьма обеспечены. Но мы можем подобрать вам тех, кто проходит по самому высокому разряду.

– И я смогу выбрать? – Я постаралась, чтобы на моем лице была написана наивность.

– Нет, конечно, нет. Наша база сугубо конфиденциальна. Вы не сможете узнать, кто именно стал матерью и отцом вашему ребенку. Но получить общее представление об их возможностях – такое право мы вам предоставим.

– И что будет дальше? Предположим, я соглашусь с тем, что выбранные вами родители мне подходят. Наши дальнейшие действия?

– Мы составим трехсторонний договор, в котором будут прописаны их обязанности: оплатить медицинские расходы по сопровождению вашей дальнейшей беременности и родам, передать вам после рождения ребенка и подписания отказа от него определенную сумму.

– Какую? – требовательно уточнила я.

– Не буду вас обманывать. В сравнении со всем остальным, чисто символическую. Обычно речь идет о двухстах, максимум трехстах тысячах рублей.

Ну да, эта сумма была вполне сопоставима с той, которую платили биологическим матерям на существующем в интернете черном рынке, про который Таганцеву рассказывал его коллега. Оно и понятно. Основная часть денег шла клинике. Во-первых, за медицинские манипуляции, обеспечивающие здоровье будущего малыша. А во-вторых, за оказание не совсем законной услуги.

– И увеличить ее никак нельзя? – спросила я.

Эппельбаум покачал головой и слегка улыбнулся.

– Вряд ли, дорогая Елена Сергеевна. – Вы же не продаете своего ребенка. Вы просто даете ему билет в более счастливую и богатую жизнь, при этом попутно решая все свои в противном случае неминуемые проблемы. За такое еще и самой доплатить не грех, а вы при этом не только ничего не тратите, но и получаете приятный бонус в виде фиксированной суммы.

– Но она платится только после официального усыновления?

– Нет-нет. Сразу после родов и оформления отказа от ребенка. На этом ваша часть обязательств считается выполненной.

– А если процедура усыновления пойдет не так гладко, как хотелось бы? Например, суд откажет или еще что-нибудь?

Эппельбаум снова улыбнулся.

– Суд не откажет, – заверил он мягко. – Поверьте, наши юристы не зря едят свой хлеб и получают очень достойную зарплату. Они готовят все документы так тщательно, что у суда нет ни малейших оснований отказать в праве новой семьи на ребенка. Да и у судьи, который будет рассматривать дело, не появится такого желания. Я вас уверяю. Но в любом случае это уже наши риски, как организующей стороны, но никак не ваши.

– А в каком суде будет рассматриваться дело? – спросила я. – По моему месту жительства?

По лицу моего собеседника скользнула легкая тень. Понятно, что мой вопрос его напряг, поскольку явно выходил за рамки объяснимого интереса беременной женщины, планирующей отказ от ребенка.

– А какая вам разница? – спросил он.

– Никакой. Но в суде будут озвучены мои паспортные данные, и мне бы не хотелось, чтобы это произошло в непосредственной близости к моему дому. Соседи могут узнать. Мне и так придется куда-то переехать на время окончания беременности. Иначе неминуемо возникнут вопросы.

Эппельбаум расслабился, видимо, мое объяснение вполне его удовлетворило.

– Конечно, этот пункт в нашем договоре будет прописан отдельно. Приемная семья либо снимет вам квартиру в том районе Москвы, который вы укажете как максимально далекий от вашего нынешнего места проживания, либо оплатит ваше пребывание в загородном доме отдыха, с которым сотрудничает наша клиника. Сосны, свежий воздух, четырехразовое питание, прогулки. И все это за счет будущих родителей вашего ребенка. Тут работают те же правила, что и для суррогатных матерей. А что касается вашего вопроса, то мы предпочитаем работать с одним проверенным судом и временно регистрируем ребенка по адресу в пределах его юрисдикции.

Что ж, умно. Я прекрасно знала, что иски по усыновлению рассматриваются судом по месту проживания ребенка. Так что обеспечить его юридическое нахождение на территории «прикормленного» суда – вполне логичное решение. Вот только получается, что из всех районных судов Москвы именно этот рассматривает дела об усыновлении гораздо чаще остальных. И установить это странное искажение статистики полиции не составит труда.

– А каким образом мне передадут деньги?

– Любым удобным для вас, – охотно объяснил Эппельбаум. – Их могут перевести вам на карточку или передать наличкой. Как захотите.

– А если я вдруг после рождения ребенка передумаю