Причудливо тасуется колода… - Анастасия Сидорчук

А подружек здесь у меня нет – не обзавелась еще. Иди.

– Галь, я позвоню!  – Антон уже обувался, стоя возле двери. – Я не потеряюсь – не волнуйся! И ты позвони сама, как захочешь. Если я трубку не возьму, значит – занят на работе, и потом обязательно перезвоню…  Пока?

Он вышел за дверь.

***

Дверь ему открыла Лиза. Поэтому он, не мешкая, оглядел ее с головы до ног.

– Все нормально?

Лиза, не ответив, жестом пригласила его на кухню.  Пришлось разуваться и раздеваться.

"Интересно, у них из еды есть что – нибудь? Или Лиза так ничего и не готовила, надеясь на вчерашние запасы?".

Он прошел на кухню. Включил чайник, достал кружку и чай. Лиза и Сергей Васильевич все это время смотрели на него молча.

– Что случилось?! – не выдержал Антон. – Вы своими взглядами мне всю спину просверлили!

Вода в чайнике закипела.

– Изольда в больнице, – наконец, ответил ему Сергей Васильевич.

Антон, наливавший кипяток в кружку, пролил воду себе на пальцы. Молча, он подошел к раковине и подставил руку под холодную воду.

– Что с ней?

– Ножевое. Как и у Светланы. Только Лиза его спугнула, поэтому она и осталась жива. Ну и потому, что скорую Лиза тоже быстро вызвала.

Антон взял кружку и сел за стол.

– Лиза? Расскажи.

Лиза, сев напротив него за стол, открыла рот… и тут же зарыдала…

– Ну, ну, Лиза, не волнуйся! – Сергей Васильевич сел рядом с ней, обнял ее одной рукой, а вторую – положил ей на живот. – Ты – молодец! Ты все сделала как надо! – Он повернулся к племяннику. – Лиза смотрела в окно. Часов в шесть вечера пришла Изольда. Села на лавочку возле твоего подъезда. Тебя ждала, значит. Минут через пять кто – то, в шапке и куртке, непонятно – мужчина или женщина – подошел к ней и ударил ножом. И еще бы ударил, если бы Лиза не открыла окно и не закричала. Спугнула его.

– В какой она больнице?

– В пятой. Состояние – тяжелое, но стабильное. Ты там пока не нужен. Съездите потом с Лизой.

Антон задумчиво отхлебнул из кружки.

– Да… Молодец, Лиза! Что бы мы без тебя делали… Лиза, а ты его описать сможешь? Рост, телосложение, во что одет был?

Лиза, уже успевшая успокоиться, благодаря заботе Сергея Васильевича, сказала:

– Рост средний, 170 примерно, но я не уверена. Телосложение тоже среднее, под курткой не понять. Куртка коричневая, старая, старомодная. Засаленная какая – то. В таких по городу только бомжи ходят. Штаны спортивные черные, теплые, как все сейчас носят. Обувь я не заметила, тоже вроде черные какие-то ботинки. Шапка черная. Да я же говорю – под одеждой не понять даже – мужчина это или женщина…

На последних словах Лиза запнулась. Антон обвел их удивленным взглядом.

– Я еще чего – то не знаю?

– Да, – ответил ему Сергей Васильевич. – Еще, до нападения, Лиза видела твою Галину.

– Где? Во сколько?

– Она подошла почти одновременно с Изольдой, – ответила Лиза. – Изольда села возле подъезда, а Галя из – за угла смотрела. Я подумала – она тоже хотела к тебе прийти, но увидела Изольду и передумала.

"Хотела. Я же сам ее звал".

– Во что Галя была одета?

– Шапка черная, штаны черные, пуховик серый длинный, – ответила Лиза, не задумываясь. Видимо, эти же вопросы  ей уже задавал Сергей Васильевич.

Сам же Сергей Васильевич сейчас внимательно смотрел на Антона.

– Ну и что, Сережа! Думаешь, она за углом куртку переодела, пырнула ее ножом и к себе спать спокойно поехала? Когда я приехал к ней – она спала. И из-за чего? Ревность? Тогда это бы Изольде логичнее на нее нападать. И, кстати, по характеру это на Изольду больше похоже, чем на Галю. – Антон обхватил голову руками и задумался. – Сережа! Ну, помоги мне – объясни, что происходит! Видишь – я не соображаю!

Сергей Васильевич, в отличие от Антона, был серьезен и сосредоточен, хотя при этом машинально гладил Лизину коленку под столом.

– Если отбросить Галю – с ревностью, то … И Светлана, и Изольда связаны с тобой.  Светлана – родственница твоя. Изольду со стороны можно было принять за твою подружку. Кстати, мог кто – нибудь из ее хахалей,  из ревности. Тоже версия…

– Еще жены хахалей, – добавила Лиза.

– Вот! Молодец. Еще жены хахалей.  Тоже версия, между прочим. Но основной я бы сделал, все-таки, месть. Кто-то пытается убить женщин вокруг тебя. Может, помнишь дела свои похожие, подобные?

– Вспомню, если подумать. Дядя – Маша. Лиза – вдвойне.

Сергей Васильевич, молча, кивнул.

– А что значит – Лиза вдвойне? – поинтересовалась Лиза.

– Значит – поживешь, как королева! С охраной. Вы с Машей – женщины из его близкого круга. Ты, к  тому же – свидетель.

– А Галя? Может, и о Гале подумаете?

– Подумаем и о Гале, – ответил ей Сергей Васильевич. – Непонятно, правда, что о ней думать…

***

Уснуть так и не удалось. Поэтому, Антон ходил по гостиной вокруг журнального столика посередине. Круге на двадцатом он опомнился. Остановился, посмотрел на часы: шесть утра. Прошел  на кухню и включил свет. Включив чайник, выглянул в окно.

Во дворе на качелях сидела Лиза.

"Блин, что ей дома – то не сидится…".

Он быстро оделся и тоже вышел во двор. Спросил:

– Ты что здесь сидишь одна? Объяснили же тебе вчера…

Лиза меланхолично посмотрела на него.

– Сережа спит. А я уснуть не могу. Вышла подышать. Да все равно на улице никого нет. Антон, даже маньякам когда – то спать надо, не волнуйся.

Антон сел на соседние качели.

– А я все про Изольду думаю, – продолжила Лиза. Видимо, до его появления она вела этот монолог сама с собой. – Я виновата перед ней. Зачем я у нее Гарика отбила? Еще войну эту с ней начали!   А она в больнице сейчас лежит… Надо бы их помирить как – то. Если она не умрет… А ты с Галей встречаешься? Галя хорошая.

Антон кивнул, соглашаясь и с одним, и с другим. Затем, в основном, чтобы отвлечь ее от грустных и абсолютно неполезных для беременных мыслей, он спросил:

– Тебе Макс тетрис не отдал?

Лиза в очередной раз посмотрела на него, как на дьявола.

– Ты и про это уже знаешь? Ну, вот откуда ты всегда все узнаешь?!

– Лиза, ты учти, что Макс – детдомовский. А тетрис – это практически единственная его личная вещь с того времени.

– Да? – удивилась она. – Я