Дом обнаженных страстей - Владимир Григорьевич Колычев

зачем-то посветил в глаза Тимофею. Уж не подумал ли он, что его собираются убить? Или запереть в бане.

– Куда капитан твой ходил? – спросил Тимофей.

– Да не знаю, покурить вышел.

– Когда вышел?

– Часа в четыре… Я не знаю, зачем он вышел…

– А он вышел, – кивнул Тимофей.

– А он вышел! И пропал!..

– Может, застрелился?

– Застрелился?!

– А труп в реку упал.

– Зачем ему стреляться?

– Неразделенная любовь к Лере.

– Ты шутишь? Какая любовь? Он драл ее и в хвост и в гриву!

– А нормально сказать можешь? – нахмурился Тимофей.

– Нормально?.. Ну было у них…

– Что было?

– Это он ее из грязи вытащил.

– Из грязи?

– Я точно не знаю, я тогда еще не служил… Да и какая разница, что у них было? Не было у них никакой любви, просто в одном месте зачесалось, а Лера могла дать. Но не дала.

– И ничего, что это подруга начальника?

– Ну так, а начальник где?

– А где начальник? Вы видели его мертвым?

– Да ясно, что убили его. А тело в реку сбросили… И Мишку могли убить. И в реку сбросить.

– Ну это звездец какой-то! – К ним в баню со стороны дома брел по колено в воде Паша.

И шел он со стороны дома. В сапогах, которые уже не спасали его от воды в самом глубоком месте на пути к бане.

– Даже хуже! – крикнул Тимофей.

– Что там у вас?

– Товарищ капитан застрелился! Или застрелили.

– Кто?

– Чур, не я! – совсем не весело улыбнулся Тимофей.

– И не я!

– И не ты!.. Паша за мной из дома выходил, я видел, – на всякий случай пояснил он, обращаясь к Юркову.

– Может, правда, кто-то чужой убил? – задумался тот.

– Мы не говорили, но у нас еще один друг пропал.

– Ты, может, и не говорил… – усмехнулся Юрков. – Но мы в курсе.

– Да? – Тимофей озадаченно глянул на Пашу, который, ругаясь, переступал через порог.

Ноги у него мокрые, но выше пояса одежда сухая.

– Думали, побыть здесь, посмотреть за вами… Посмотрели! Вот куда Мишку понесло?

– Может, увидел кого-то, – предположил Тимофей.

– Калитка была открыта настежь… Может, правда, кого-то увидел.

– Увидел и пошел к реке.

– А там его поджидали.

– Но он успел выстрелить… Возможно, ранил. Или даже убил.

– А потом оба в воду.

– А потом оба в воду, – кивнул Юрков.

– А может, убийца ушел. И снова где-то ходит.

– Возможно, раненый.

– Поднимай своих, искать надо!

– Кого поднимать? Не видишь, что творится? Река совсем бешеная!

– Раз уж пошла такая пьянка, то и нас всех смоет, – невесело предрек Паша.

– Может, лучше печку затопишь? – спросил Тимофей. – Пока дрова дождь не намочил.

– Лишь бы нас не замочили!

– Вот и я думаю, в дом нужно идти, женщины там. Как они без нас?

– Да, пойдем! – кивнул, соглашаясь Юрков.

– А насчет баньки правильно. Я останусь, здесь побуду, – сказал Паша.

– Нельзя тебе здесь одному находиться. Никому нельзя одному находиться. Нигде! Без баньки обойдемся.

– Ну, можно ванну принять, – поежился Паша.

– Тогда поплыли назад… Калитку на замок надо закрыть. Просто изнутри мало.

– Да, на замок нужно закрыть. Только поможет ли? В принципе, маньяк и через забор может перелезть, – сказал Паша.

– Маньяк? – с интересом глянул на него Юрков.

– Ну а кто еще?.. Хотя… – задумался Паша.

– Что хотя?

– Да нет, маньяк. Есть маньяки, которые падших женщин убивают, а есть, которые ментов мочат. Ты, старлей, следующий на очереди.

– Может, он сам, мент, этот маньяк?

– Это ты про Бутюгова? – глянув на Тимофея, спросил Паша.

– Я не знаю, чем ему Калугин насолил.

– А Плюхин?

– Плюхин тем более. Мы и знать его не знали. Начальник сказал, Бутюгов там с Калугиным разбирался, сначала к нему, потом к вам.

– Вы к нему ходили? – с наигранной беспечностью спросил Тимофей.

– Уже три раза.

– И что?

– Нет его дома.

– Может, не открывал вам двери?

– Может, и не открывал.

– Может, прятался, после того как Родиона убил… И Женю Зуйкова.

– А Зуйкова зачем ему убивать?

– Не знаю. Может, он всех здесь мочит! Льет как из ведра не переставая, может, крыша у мужика съехала.

– Ну да, у кого-то к дождю кости ломит, а кто-то за топор хватается.

– Надо бы сходить к нему, – сказал Юрков.

– Сходим! – глянув на Пашу, кивнул Тимофей.

– Дождь, кажись, закончился.

– Кажись!

Увы, дождь на самом деле не прекратился и вода из огорода не ушла. Паше снова пришлось погрузиться по пояс в холодную воду, чтобы миновать самый глубокой участок по пути к калитке, которую они закрыли – пока только на внутренний засов. Паша пообещал повесить замок, но после того, как они сходят к Бутюгову. А к нему отправились сразу, не заходя в дом.

Сначала прекратился дождь, и сразу же стало светать. Но вода не уходила, она уже залила двор дома до уровня отдушин в фундаменте.

– Нет его дома! – мотнул головой Юрков.

– Спит, наверное, – мрачно усмехнулся Паша.

И он, и Тимофей знали, каким сном спит Антоныч.

– А может, и не спит… Может, это он вчера у вас лодку увел и в город подался… Паша, не знаешь, где он ключ хранит?

– Ну где…

Паша сам лично положил ключ под доску колодца, оттуда сейчас его и достал. Открыл дверь, но заходить не стал, пропустил вперед Юркова. А заходить в любом случае надо. Зайти, как следует натоптать, чтобы потом не возникло вопросов, откуда в доме их следы.

– Ух ты, топор мой! – изобразил удивление Паша.

Юрков поднял лежащий на полу топор, стал рассматривать его. Тимофей щелкнул выключателем, и надо же, свет зажегся. И дождь закончился, и ночь отступила, и свет дали. И на орудии убийства теперь отпечатки пальцев Юркова.

– Да тут кровь! – сказал старлей и едва не отбросил от себя топор.

– А ну!.. – Паша протянул руку, и Юрков с удовольствием передал ему топор. – Ну да, кровь… Родика кровь.

– Думаешь, Родика?

Тимофей брал вчера топор, когда замывали пол, перекладывал его с места на место. Рукоятка полированная, на ней вполне могли остаться «пальчики», но брать его в руки сейчас он не собирался. Зачем, если Юрков протер захват своими «пальчиками»?

Паша прошел в дом, Тимофей за ним, краем глаза он успел заметить, как старлей достает из кармана носовой платок.

Тимофей вошел в спальню, глянул в окно, но трупа на воде видно не было. Не всплыл Бутюгов.

Они с Пашей обошли дом, вернулись, а Юрков все стоял, растерянно глядя на топор, который уже лежал на полу. Но при этом он не обращал внимания на