Пятьдесят на пятьдесят - Стив Кавана

Этот судебный процесс представлялся мне сплошным кошмаром. Однако и у Драйера имелись некоторые проблемы – у него пропал свидетель. Он никак не мог разыскать Майка Модина, поверенного Фрэнка. Когда он сказал, что у него нет полученных от того показаний, я уловил что-то у него в голосе – нотку тоскливого раздражения. Модин, кем бы он ни был, наверняка не хотел быть замешанным в судебный процесс по делу об убийстве даже в качестве свидетеля и просто водил окружного прокурора за нос, скрываясь от него. Дело было и вправду не из лучших – из тех, к которым вряд ли захочешь иметь хоть какое-то касательство.

Суть же наихудших дел всегда сводится к тому, кто говорит правду.

Проверка на полиграфе в подобном деле подобна ручной гранате, готовой в любой момент взорваться прямо у кого-нибудь перед носом. Либо у Софии, либо у Александры. И не важно, с какой стороны посмотреть – одна из них точно убийца. Я просто надеялся, что это не София.

И у меня было чувство, что я вот-вот это выясню.

Глава 9

Кейт

На тротуаре Хоган-плейс Леви первым делом подтянул штаны и вопросил:

– Каким местом ты там думала, Кейт?

Та почувствовала, как кровь бросилась ей в щеки.

– В офисе окружного прокурора веду переговоры я. Ты – младший помощник. Тебе следовало бы об этом помнить. Ты поставила меня в неловкое положение, ты вообще это осознаешь? Ты подорвала мою репутацию. Еще раз так поступишь – получишь коленкой под зад. Понятно излагаю, малышка? Или ты хочешь, чтобы я говорил помедленней?

Это заявление Леви повергло ее в шок, вызвав целую бурю эмоций. Долгое время Кейт задавалась вопросом: может, такое занятие ей просто не по силенкам? Регулярные подколки Леви касательно ее мелких промахов автоматически заставляли ее чувствовать себя неполноценной. Хотя в последнее время она стала все чаще приходить к выводу, что дело отнюдь не в ее способностях и профессиональной подготовке – по крайней мере, не целиком и полностью. Однако эта обращенная к ней тирада была изрядно сдобрена ядом. Кейт посмотрела на Скотта, который опустил голову и начал отходить в сторонку. Она чувствовала себя ребенком, которого отчитывает родитель и который не понимает, что такого он натворил. Открыла было рот, но не произнесла ни слова. Быстро заморгала, что-то неразборчиво пролепетав, а затем плотно сжала губы, когда на смену растерянности пришло иное чувство – гнев. Кейт хотела заговорить. Хотела сказать Леви, куда именно он может засунуть эту работу. Что он самодовольный сексист и говнюк. Она стиснула зубы, во рту пересохло. Прохожие на улице явно видели, что происходит, и, проходя мимо их примолкшей троицы, с любопытством поворачивали к ним головы. Леви явно дожидался ее реакции.

Кейт покачала головой.

– Если ты собираешься и дальше заниматься этим делом, то будь больше похожа на Скотта. Мы с ним сейчас возвращаемся в офис, а тебе я предлагаю воспользоваться остатком утра, чтобы хорошенько подумать. Никакой самодеятельности, Кейт. Приходи после обеда, подготовленная, настроив голову на игру. Если ты не готова к этому, то, пожалуй, тебе стоит сменить отдел. Уоллесу постоянно нужен младший юридический персонал для оформления завещаний. Пошли, Скотт, – поедем на моей машине.

На этом оба ушли. Кейт начинала уже привыкать к чему-то подобному, и чувство пустоты в груди лишь росло. Она хотела пользоваться успехом у Леви. Он был и вправду хорошим адвокатом. И ее начальником. Он мог бы сделать ей отличную карьеру. А еще хотел переспать с ней. В этом Кейт была совершенно уверена. И чем больше отвергала его ухаживания, тем более агрессивным становилось его отношение к ней. В первый же месяц работы под его началом Леви предложил подбросить ее домой, и она почувствовала, что у нее нет иного выбора, кроме как согласиться. Он ведь ее босс. В машине, возле ее дома, Леви завел с ней неловкий разговор.

– Красивое здание, – заметил он.

– В прошлом году его чуть не снесли, – сказала Кейт.

– Да ну? А так никогда не скажешь. Оно выглядит таким… историческим, – продолжал он, изо всех сил пытаясь выдумать какой-нибудь комплимент в адрес громоздящегося перед ними обшарпанного монстра. – Я жил примерно в таком же доме, когда только переехал в этот город. В этой округе все квартиры примерно одинаковы. Было бы здорово взглянуть, вспомнить юность, – добавил Леви, улыбаясь своими маленькими черными глазками.

– Простите, Тео, но у меня там полный бардак. Я не могу принимать гостей в неубранной квартире, – ответила Кейт, хватаясь за ручку дверцы.

– Не стоит смущаться. Мы же знаем друг друга. Мы ведь коллеги. Пожалуй, нам стоит получше узнать друг друга…

Кейт наконец дернула за ручку, быстро выбралась из машины, обернулась и сказала:

– Спасибо, что подвезли. – И тут же захлопнула дверцу. А потом закинула сумку на плечо и как можно быстрей двинулась к зданию, прислушиваясь к звуку мотора у себя за спиной и страстно желая, чтобы Леви наконец прибавил газу и свалил от нее подальше. Однако единственным звуком у нее в ушах было биение ее собственного сердца и тихое пофыркивание машины Леви, которая неподвижно стояла на прежнем месте.

Она буквально спиной чувствовала на себе его взгляд.

С того самого дня Кейт стала брать с собой на работу кроссовки. В конце рабочего дня, когда Леви собирался ехать домой, она сидела за своим столом, сжав плечи и застыв от страха.

– Ты слишком много работаешь. Пошли, я подброшу тебя домой. Мы могли бы даже перекусить по дороге. Любишь суши? Погоди-ка, что за дурацкий вопрос?.. Ну кто же не любит суши? Я знаю отличное местечко на…

– Нет, всё в порядке, Тео. Спасибо, но я прихватила с собой спортивную форму. Домой я побегу. В нынешние дни трудно найти время, чтобы поддерживать себя в форме, – отозвалась Кейт, достав из спортивной сумки кроссовки и воздев их над головой в доказательства своих намерений.

– Тебе это ни чему. По-моему, ты и так в отличной форме, – сказал он.

От этих слов ее едва не стошнило.

Иногда Леви проявлял настойчивость, выдвигая подобные предложения по два-три раза за вечер. Не хочет ли она чего-нибудь выпить или поужинать? Или объявлял, что купил через интернет билеты на какое-нибудь бродвейское шоу, или снял на сутки номер в «Четырех сезонах» – не хочет ли она составить ему