Паутина жизни (ЛП) - Калмз Мэри

— Да пошел ты, Джонс!

Трудно выглядеть угрожающе с тампонами, засунутыми в нос, рейнджер ты или нет. Оделл, весь опухший и возмущенный, представлял собой ту еще уморительную картину. Даже когда я попытался перестать смеяться, с ухмылкой ничего поделать не мог.

— Гордишься этим дерьмом? — вспыхнул один из незнакомых мне парней, в его голосе звучала неприязнь, а руки были сжаты в кулаки.

Я пожал плечами.

— Он напал на меня первым, приятель.

— Это же похороны, ублюдок!

— Да, я знаю, — ответил я, указывая на Оделла. — Расскажи своему другу.

К ним присоединились еще двое мужчин, и я заметил, как Ян глянул по сторонам. Мы стояли вдалеке от других и были в меньшинстве, так что драка пройдет с переменным успехом, а рисковать не хотелось. Все эти мужчины являлись обученными солдатами, которые могли навредить мне, не беря в расчет пьяного в хлам Оделла, и я не собирался позволить кому-либо из них снова причинить вред Яну. Одного раза было более чем достаточно.

— Эй, что происходит?

Все обернулись и увидели улыбающегося заместителя маршала США Криса Беккера. Ростом в шесть футов три дюйма, сложенный как полузащитник — кем он и являлся в колледже, — Беккер казался одним из приятнейших парней, которого только можно мечтать встретить, только вот это было совсем не так.

— Как дела, дамы? — спросил он нас с Яном, фыркнув от смеха.

— Извините, что беспокоим вас на похоронах и все такое, — вмешался его напарник и лучший друг Уэс Чинг, пробираясь сквозь толпу мужчин, окружавших нас, и подходя ко мне. — Но если мы едем страдать в «Долбанутую Сову», то должны быть уверены, что и вы с Дойлом тоже.

Будучи самым низким в нашей команде — при росте в пять футов десять дюймов, — Чинг не производил на людей впечатление самого пугающего среди нас, и зря. Все было совсем наоборот. Я видел, как Чинг с тремя пулями в теле арестовывал преступника, видел, как он несся по середине скоростной автострады Эйзенхауэра, уворачиваясь от легковых и грузовых автомобилей, и как он бежал по лесам двенадцатого этажа на строительной площадке. Его яйца были настолько большими, что удивительно, как он мог ходить, поэтому, когда Чинг шел через толпу, люди убирались с дороги. Даже собравшаяся военная элита. Они освобождали для него путь. Он, как и наш босс, являлся бывшим морским пехотинцем. Очевидно, даже когда покидаешь службу, выправка остается.

— Смирно! — раздался крик из-за спины собравшихся.

Все замерли на месте и отдали честь мужчине, который тоже легко пробирался сквозь толпу. Ян выказал такое же уважение, отдавая честь, и стоял смирно, когда мужчина подошел прямо к нему. Черная нашивка формы гласила: «ДЕЛАНИ».

— Вольно, — сказал он Яну, но все остальные тоже расслабились. — Дойл.

— Сэр, — ответил Ян, и я уловил насколько холодно прозвучал его голос.

— Мне нужно, чтобы ты присоединился ко всем в доме Лэрда, тогда мы сможем обсудить вопрос очень деликатного характера, который затрагивает всех нас.

— Простите за вопрос, сэр, но я уже довольно давно не являюсь частью этого подразделения.

— Но ты был его частью, когда в нем служил Лохлин, и в этом вся проблема.

— Сэр?

— Думаю, он пытается убить некоторых из нас.

ГЛАВА 8

ПО ПУТИ К ДОМУ Эдди Лэрда в Канаривилле, расположенного в 700-м квартале Западной Сорок восьмой улицы, я попросил Беккера остановиться у кафе «Данкин Донатс», мимо которого мы проезжали, чтобы захватить что-нибудь с собой. Три десятка глазированных пончиков — самое малое, что мы могли сделать. Когда наша компания добралась до дома, меня удивило, насколько Дженис оценила этот жест.

— Заходите, поешьте чего-нибудь, — пригласила она нас.

— Мэм, — произнес Ян, представляя ее Беккеру и Чингу, которые сейчас были с нами, а также Райану и Дорси, задержавшихся в офисе, но так как Райан знал, что мне нужна поддержка, то послал остальных вперед.

Дом построили примерно в 1800-х годах, насколько можно было судить по округе. Оглядевшись, я понял, что он был двухэтажным, с маленькими комнатами и крышей цвета асфальта, подвалом, обшитым деревянными панелями, который Эдди и Роуз так и не отремонтировали. Изогнутые металлические перила — коричневые от ржавчины, а не черные — окружали переднее крыльцо, у входной двери имелось крошечное окошко, похожее на иллюминатор, а внутри ворсистый ковер с зеленым, белым и черным узорами плавно переходил в бежевый линолеум на кухне. Я понятия не имел, что творится в ванной, потому что нужды туда идти у меня не было. Гнетущий влажный холод внутри захламленного дома казался необычайно реальным, но с таким же успехом все это могло быть просто игрой моего воображения. Я никого не спрашивал, ощущают ли они то же самое. Мне просто нужно было дождаться подходящего часа, чтобы забрать Яна домой.

Пока мы стояли в гостиной, все еще в пальто, с тарелками и напитками, на которых настояла Дженис, Ян наконец-то собрался спросить наших коллег-маршалов, что они тут забыли. Он был так занят в машине, наверстывая упущенное после четырехмесячного отсутствия и радуясь встрече с ними, что даже не заметил, насколько для этого неудачное время.

— Тебе требовалось подкрепление, — объяснил Беккер, улыбаясь Дженис, когда она подошла, чтобы проверить, как у нас дела. — Мадам, позвольте мне сказать, что курица тетразини просто великолепна.

Дженис мгновенно улыбнулась, и ее щеки покрылись красивым розовым румянцем.

— Спасибо, это рецепт моей матери.

— Ну, должно быть, она отлично готовит.

Дженис похлопала его по руке.

— Да, так оно и было.

— О, мне очень жаль.

— Нет, нет, это было много лет назад. Просто так приятно видеть, как вы едите. Я всегда хотела готовить для Эдди, но его никогда не было дома, а теперь у меня и внуков не будет, для которых можно готовить.

— Примите мои соболезнования, — мягким голосом произнес Беккер.

Дженис сжала его накаченное плечо и повернулась к Яну.

— Я знаю, что ты больше не служишь в их подразделении, мне Роуз только что сказала, но ты все еще на действительной службе?

— В резерве, — ответил ей Ян.

— О, хорошо, очень хорошо, — вздохнула она, улыбаясь ему сквозь слезы. Я подозревал, что она будет плакать весь день напролет. — Оставайся дома и заведи семью, Ян. Жизнь не заключается только в том, чтобы быть солдатом.

— Да, мэм, — машинально ответил Ян.

Само собой, у меня ком в горле застрял, так что я не мог произнести ни слова. Удивительно, что люди высказывают вслух твою самую безумную мечту.

Когда она ушла, мы все молчали, пока к нам не присоединилась Роуз.

— Еда замечательная, — поблагодарил Чинг.

Она кивнула.

— Да, Грета, жена Оделла, отлично готовит, и моя мама приготовила курицу, потому что это было любимое блюдо Эдди.

Мы снова замолчали, не зная, что еще сказать ей. Она не являлась мне другом. У меня не имелось никаких общих с ней воспоминаний, о которых можно было бы поговорить.

— А где же родители Эдди? — наконец спросил Ян. Я наблюдал, как он осматривает комнату.

Она усмехнулась.

— Ян, да ладно тебе. Ты же знаешь, они всегда думали, что я недостаточно хороша для их сына. Они похоронили его на семейном участке и забрали флаг прямо из моих рук. Видел, как она это сделала на могиле?

Ян кивнул. Она наклонилась к нему и прижалась к его груди.

— Это последний раз, когда я с ними сталкиваюсь, вот увидишь.

— Нет, — сказал он, потому что именно такой ответ и ожидался.

Она подняла руку, на которой красовалось обручальное кольцо с бриллиантом и еще одно, похоже, свадебное.

— Если она явится за этим кольцом, которое он мне подарил просто потому, что оно уже давно принадлежит их семье, я тебе вот что скажу: она может поцеловать меня в задницу.

Ян крепко обнял ее, она нежно похлопала его по спине и оставила нас, чтобы проведать других.

— Дойл.

Это оказался его бывший командир, тот самый человек, который позаботился о том, чтобы мы пришли в дом, майор Делани, и он жестом пригласил Яна следовать за ним.