Чарующая бесполезность - Татьяна Нильсен

чём вообще с ним говорить, и уже засомневалась, правильно ли сделала, что согласилась на встречу. Выпила бы где-нибудь вина, съела салат с помидорами черри, позже бухнулась на диван, повернувшись к стенке и повторяя пальцем узор на обоях, мирно уснула.

— Вы хотели со мной о чём-то поговорить? — Марина расправляла салфетку на коленях.

Николай Петрович открыто улыбнулся:

— Вы сразу берёте быка за рога, как профессиональный журналист определяете круг вопросов и твёрдо придерживаетесь намеченное линии? — Юдинцев открыл толстую папку меню. — А давайте просто кутить, угощаться, танцевать. В последний раз, когда мы хотели этим заняться, наш вечер оказался трагически испорченным, вот сейчас, я предлагаю наверстать упущенное.

Марина молча и с удивлением смотрела на мужчину. Особенно она никогда не приглядывалась к нему и вот сейчас, как будто разула глаза— перед ней сидел полноватый, лысоватый, но очень обаятельный и симпатичный человек с красивой улыбкой и ярко-голубыми глазами.

— Если формат нашего вечера не деловой, а развлекательный, — женщина кокетливо поправила волосы, — может перейдём на ты?

— С удовольствием. Давно об этом мечтал! — Юдинцев приподнялся и протянул через стол широкую ладонь. — Николай, Коля, Николя, Колин, как вам будет угодно! О, пардон, тебе будет угодно. — он уселся на место и снова взял книгу с меню. — Я бываю иногда в этом ресторане. Здесь отлично готовят.

— Вот и хорошо, сделай заказ на свой вкус. У меня нет каких-то предпочтений, я ем всё— свежий лук, уважаю чеснок, рыбу, мясо. Однажды путешествовала по Тайланду и даже пробовала жареных в кипящем масле кузнечиков, личинки и шашлык из мяса крокодила!

— Ну здесь до такого разнообразия не додумались, а вот форель на гриле с овощами просто великолепная! — Николай махнул рукой, подзывая официанта. — Что ты будешь пить? Что-нибудь покрепче или вино? — он посмотрел на Марину и оба замолчали смутившись. Обоим показалось, что ситуация каким-то мистическим образом повторяется— снова рыба и снова вино. Появился проворный официант, и Юдинцев с невозмутимым видом сделал заказ. — Два говяжьих стейка в грибном соусе и коньяк. А пока по бокалу аперитива. Десерт мы закажем позже.

И вечер покатился сначала со скрипом, а после хорошей еды и выпивки дело дошло и до танцпола. Когда официант принёс очередной графинчик с коньяком и в языке появилась характерная эластичность Марина спросила:

— Я не поняла, Николай, зачем вы, то есть ты пригласил меня, ведь не просто для танцев?

— Ты мне нравишься. — просто ответил Юдинцев, вытирая пот со лба. — Как только увидел в первый раз. Долго не решался, ждал развития вашего романа с шефом.

— Что же изменилось сейчас? — Мрина искренне удивилась. Уж чего-чего, а такого поворота она не ожидала.

— Я вижу, что ваши отношения зашли в тупик. Гульбанкин не женится на тебе. Если бы захотел, то сделал бы это давно, как только закончил курс химиотерапии. Я же видел как ты поддерживала его, и как он нуждался в тебе в тот момент. А он решил просто раздать всем сёстрам по серьгам— написал завещание, что бы в случае его кончины все были счастливы. Он решил сыграть в благородство!

— Нет, подожди, как ты можешь оценивать наши отношения? Ты же ничего не знаешь! И о каком завещании ты говоришь?

— О, Марина, не делай вид, что это для тебя новость! Когда болезнь миновала, Эдуард в сентиментальном порыве готов был облагородить всех близких, включая домработницу и не скрывал это, во всяком случае от тех, кому предназначались жирные куски. — Николай разлил коньяк и они не чокаясь выпили. — Эдик, конечно, не сообщал напрямую— кому, сколько, но, считаю, никого бы не обидел.

— Почему ты думаешь, что убить хотели именно Гульбанкина? Вино мог выпить кто угодно!

— Вот и нет! Тот, кто это запланировал, очень близок к нам, знает привычки каждого. Ты сама всё прекрасно видела, бедная Светочка совсем не собиралась пить красное. Ещё до приезда полиции, я попробовал белое вино и понял, что пить его невозможно, голимый уксус. Похоже, что домработница когда делала покупки к столу сэкономила и приобрела некачественный товар.

— А ты говорил об этом в полиции? Ты понимаешь, что все присутствующие на ужине оказываются под подозрением. Каждый из нас, чтобы получить свою часть наследства мог желать ему смерти!

— Меня об этом не спрашивали, а сам я никогда бы не завёл этот разговор. — мужчина взял Марину за руку. — Ты понимаешь, что это лишь мои подозрения, которыми я хочу поделиться с близким человеком.

— Я уже стала близкой для тебя? — она попыталась освободить руку из его горячих ладоней, но безуспешно. — И как давно?

— Давно. Только ты об этом не догадывалась, ты даже не смотрела в мою сторону.

— Но почему сейчас?

— Потому что промедление смерти подобно. Я не хочу чтобы в твоей жизни появился какой-нибудь молодой, и прыткий пока я терзаюсь сомнениями.

— Постой, — Марина тряхнула шевелюрой, — это не совсем правильно. Гульбанкин в больнице…да и вообще.

— Что вообще? Как из старой песни: «Некрасиво отбивать девчонок у друзей своих.» Я Гульбанкину в крепкой дружбе не клялся, мы просто коллеги. Случилось так, что я полюбил женщину, которая ему не нужна, и которую он держит рядом по эгоистической привычке. У меня нет времени и желания ждать когда моя замечательная, будущая жизнь проплывёт в пустых фантазиях.

От таких откровений Марина просто ошалела, она всё-таки высвободила руку и, не зная куда её девать, скомкала салфетку.

— А ты значит рыцарь на белом коне, готов сделать мне предложение?

— Совершенно верно. Надеюсь уже скоро показать мою квартиру, а потом пригласить на ужин не только тебя, но и твою маму.

Марина растерялась вовсе.

— Удивительные дела твои, Господи! А что я скажу Эдуарду? Что ты скажешь?

— Марина, не усложняй. Пока он на больничной койке ничего говорить не надо. Всё устаканится со временем.

— Но я не люблю тебя!

— Конечно не любишь! У тебя просто не было времени для этого. Ты не видела меня, не замечала, не рассматривала как объект для брака. С этого дня всё будет по-другому.

— По-другому это как?

— Будет день, будет пища. Завтра с утра начинается наша новая жизнь!

Глава 6

Рафик так не хотел отрываться от тёплого плеча Наташи, но ещё с вечера он приказал себе встать рано, чтобы выбраться из города до наступления бурного движения. До посёлка Свияга при крейсерской скорости можно добраться часа за два, но если попасть в волну интенсивного движения и останавливаться возле каждого светофора, впору пилить до самого обеда.