Михаил Петров - Гончаров попадает в историю

- Красиво говоришь, паскуда. - Прижимая к себе дрожжащую Милку выругался я. - Но только опять у тебя, козла, не клеется. Если рок и судьба, если знамение, зачем же тогда ты сожрал её руки и ляжки?

- Вам этого не понять... Я... Что это?...Нет, недо! - Вдруг заорал Столетов.

- Что это? - Я так и не понял, потому что стальная броня люка с грохотом поставила на нашем диалоге точку.

Вот теперь стало по настоящему темно. И если бы не слабеющий луч фонарика, то можно было подумать, что мы с Милкой провалились в тартарары. То ли от страха, то ли от холода, но её плечо упираясь мне в ребра стучали отбойным молотком.

- Прекрати вибрировать, овца! Не все ещё потеряно.

- Неужели ты ел её мясо? - Как будто теперь это что - то значило с тревогой спросила она. - Ты её ел? Нет, ты ответь, ты её ел?

- Перестань дурить. - Зло и сурово отозвался я. - Ты же знаешь, что после первой я не закусываю. У тебя что, более серьезной темы для размышлений нет?

- О каких размышлениях ты говоришь? Костя! Мы пропали? Здесь можно сойти с ума.

- Можно. Если постоянно об этом думать, а если повернуть свои мозги к более актуальному вопросу, то никакое сумасшествие нам не грозит.

Лучше соображай как нам отсюда выбраться, если глубина десять метров, а наверх ведет ненадежная ржавая лестница, которая падает отвесно и если в конце этого пути выход нам преграждает восьмидесятимиллиметровая плита, вес которой не менее двухсот килограммов.

- Я уже ничего не знаю. - Вдруг разревелась она. - Понимаешь Кот-Ничего Ты только подумай - есть человечесое мясо! Что может быть гнуснее.

- Не есть его вовсе. - Чисто автоматически ответил я чувствуя как горло подпирает тошнота. - Милка, нас обязательно отсюда вытащат, ты только не хнычь, мы с тобой ещё не в таких переделках бывали.

- Кто? Кто нас отсюда вытащит? Смотри правде в глаза!

- Вытащат. - Неуверенно ответил я и как будто в подтверждении моих слов заскрежетал люк и насмешливый голос Никитина спросил.

- Ну как вы там? Долго еше сидеть собираетесь?

- Олежка!!! - Взвыла от радости Милка.

- Ну вот, а я что говорил, уже Олежка. - Карабкаясь следом за ней ворчал я.

Прикованный к ржавому швеллеру Столетов светло и радостно смотрел в небо. Видимо он твердо решил выдавать себя за идиота. А может так оно и было на самом деле. Черт его знает. Психиатрия разберется. Никитин сидел на корточках и старательно курил. И смотрел он не на солнце, а на милкины ноги, что мне жутко не понравилось, но на этот раз я его прощал.

- И давно ты нас пасешь? - Присаживаясь рядом закурил я.

- От самой остановки. - Нехотя ответил он.

- Случайно или сознательно опасаясь за нашу жизнь?

- А Бог его знает. В отношении этого типа смутные шевеления в моей душе возникли давно, но и только. Не было никаких фактов и улик. Одно сплошное наитие. Вы мне в этом плане здорово помогли. Что у него внизу? Наверное целый мясокомбинат?

- А ты спустись да посмотри, мало не покажется. Он здорово сопротивлялся?

- Нет, не сделал даже движения. Как будто готовился к нашей встрече. Сволочь!

- Он наверное больной. Значит больная сволочь. Ну ладно, надо ехать.

КОНЕЦ

Петров М Г

г.ТОЛЬЯТТИ

июнь - июль 1999г