Убийство в старой опере - Лана Шер

– Двести восемьдесят тысяч евро?

– Совершенно верно. А затем вот тут, – он снова ткнул пальцем, – уже она требует вернуть ей деньги некоего Штайна. Затем отец грозится свернуть ей шею и устанавливает срок на возврат денег. Далее она угрожает Штайну и требует деньги. И незадолго до убийства этот же господин пишет ей несколько сообщений, но они стерты.

– Хорошо, спасибо. Можешь идти.

Парень кинул беглый взгляд на застывших словно на «паузе» мужчин и вышел из кабинета.

В допросной повисла тишина. Маркус намеренно тянул время. Смесь отвращения и брезгливости, которую он испытывал по отношению к отцу убитой и подобным ему, буквально душила его. Такие как он, наворовавшие миллионы и набившие ими свои карманы, щеголяющие с молодыми любовницами, годящимися им в дочери, а зачастую и моложе них, уверенные, что за деньги можно купить все, включая место в раю, и ничуть не гнушающиеся этим, считают себя хозяевами жизни. Для таких чужая жизнь ничего не значит. Для них существуют только деньги. Никакими моральными аспектами они себя не обременяют, они им просто не знакомы. В них вообще нет ничего человеческого. Как можно было так поступить с собственной дочерью?

Маркусу приходилось встречаться с такими персонажами. Они ломали жизни людей, причиняя тем невыносимую боль и получая при этом истинное удовольствие. Так они чувствуют себя победителями и властителями чужих жизней и упиваются своей властью.

Маркус пытался не пускать в мысли давно забытые, как ему казалось, воспоминания, но они, как мерзкие тараканы, все равно пытались пролезть. Он тряхнул головой.

Тобиас кашлянул и вопросительно посмотрел на Маркуса.

– Герр Чиолак, вы не единожды солгали следствию. – Адвокат попытался вступить, но Маркус жестом остановил его. – За несколько дней до убийства вы требовали от дочери, чтобы она немедленно вернула деньги, которые она сняла со счета и дала в долг Якобу Штайну.

Обвиняемый попытался возразить. Маркус положил перед ним стопку листов.

– Это распечатки с телефона вашей дочери. Нам удалось разблокировать его, так что не советую больше лжесвидетельствовать. Вот тут все доказательства. – Он похлопал рукой по бумагам. – Далее события развивались так: Арина попросила Штайна срочно вернуть деньги. Возвращать ему было нечем, деньги он спустил и вдобавок имел еще множество долгов, о чем он сообщил ей в переписке. Арина лично пришла в клуб в ночь убийства и потребовала вернуть долг. Штайн повторил, что денег у него нет. Она набросилась на него с кулаками, охрана их разняла, и она покинула клуб. Арина вернулась домой, и буквально спустя несколько минут Штайн написал ей с просьбой прийти одной в парк, в черной одежде и без телефона. Якобы некий человек по его просьбе принесет и передаст ей сумку с деньгами. Арина уточнила, как зовут человека и как она узнает его. Штайн сказал, чтобы она сидела на скамейке в дальнем конце парка, а человек подойдет к ней сам. Арина оставила дома телефон и ушла. Вы слышали, что дочь собирается куда-то посреди ночи, вышли к ней и спросили, куда она направляется. Она ответила, что по делам и через полчаса будет дома, и покинула квартиру. Через какое-то время вы заметили ее телефон, оставленный дома, код блокировки на телефоне Арины – ее дата рождения. Возможно, вам это было известно либо вы прочитали полученные ею сообщения на дисплее.

В отличие от вашей дочери, вы не так наивны и сразу поняли, что это ловушка, и никто никакие деньги ей не принесет. Вы побежали в парк, к той скамейке, где ей назначили встречу, и обнаружили свою дочь убитой, с отсеченной головой. Но вы не бросаетесь звонить в полицию, ведь единственное, что вас беспокоит – это то, что же теперь станет с вашими деньгами. Вам требовалось выиграть время и успеть переоформить компанию и имущество на кого-нибудь другого. Ведь это вы унесли голову с места преступления?

Мужчина молчал, сгорбившись.

– Можете не отвечать. Вы схватили голову и хотели унести ее с места преступления подальше, чтобы вашу дочь не могли объявить мертвой как можно дольше. Но когда вы вышли на свет, то поняли, что лицо ее так изуродовано, что ее и так невозможно будет опознать. А идти с головой в руках даже ночью слишком опасно – вдруг встретятся запоздалые прохожие. Вы оставили голову в кустах, а телефон спрятали дома. Ведь так обстояло дело?

– Моему клиенту необходимо посоветоваться со мной перед тем, как ответить, – взял слово адвокат и, наклонившись к уху клиента, что-то зашептал. Тот, в свою очередь, зашептал что-то ему в ответ.

– Герр Добберт, мой клиент неважно себя чувствует, поэтому с его разрешения отвечу я, – начал адвокат бодрым голосом спустя пятнадцать минут таких перешептываний с клиентом. – Все, что вы сейчас рассказали, – всего лишь ваши домыслы. Мой клиент действительно вышел из дома в поисках дочери, но исключительно потому, что сердцем почуял неладное.

Маркус усмехнулся, но адвокат, сделав вид, что ничего не заметил, продолжал тем же бодрым тоном:

– Переписку в телефоне он не видел и труп своей дочери не находил. Он дошел до парка, но вглубь не заходил, там было очень темно и ничего не видно, поэтому мой клиент вернулся домой. А в полицию о пропаже дочери не заявил, потому что такие исчезновения на несколько дней, а то и недель, были для нее обычным делом. Поэтому, если это все, что у вас есть, я требую снять с моего клиента все обвинения и отпустить его прямо сейчас, если необходимо, то под залог. Мы готовы внести указанную сумму прямо сейчас. – И он посмотрел на Добберта с видом победителя.

Маркус поднялся и, обращаясь к Тобиасу, бросил на ходу: «Оформляй».

Не говоря ни слова, он вышел из кабинета. Настроение было настолько поганое, что хотелось со всей силы ударить кулаком в стену. Оглянувшись назад и удостоверившись, что никого рядом нет, он так и сделал.

Глава 17

Маркус Добберт сидел у себя в кабинете мрачнее тучи. Телефон беспрестанно звонил. Не нужно быть медиумом, чтобы угадать – звонило начальство, чтобы рассказать ему, Маркусу, что он в очередной раз облажался и убийца до сих пор не пойман.

Он решил не отвечать, а вместо этого набрал номер телефона и замер в ожидании. Он звонил Штайну, управляющему ночным клубом «Подвал», а с недавнего времени – совладельцу заведения. Автоответчик сообщил, что телефон абонента выключен.

Маркус набрал другой номер. Ответили сразу.

– Тобиас, слушаю.

– Это Добберт. Выясни, на месте ли патрульная машина. Съездим в этот ваш знаменитый «Подвал». Хочу поговорить с управляющим и выяснить, с каких таких щедрот Арина Чиолак подарила ему половину клуба и дала взаймы такую астрономическую сумму. Может быть, с отцом возник конфликт по поводу передачи всего бизнеса его новой жене и таким образом она решила себя подстраховать, чтобы хоть что-то досталось ей? Может, это и есть мотив для убийства?

– Хорошо, сейчас вызову машину. Буду ждать вас внизу, шеф.

– Уже спускаюсь.

Маркус Добберт действительно появился в холле через пару минут. Дежурный офицер поднялся из-за стойки:

– Герр Добберт, вас тут начальство ищет.

– Скажи, что я на выезде, – отмахнулся он.

Добберт вышел из здания КРИПО и сел в машину.

Спустя несколько минут машина остановилась прямо напротив ночного клуба. Водитель и еще один офицер полиции остались снаружи – так было положено по протоколу.

Добберт и Тобиас стали спускаться по лестнице ко входу в ночной клуб. Маркус потянул на себя ручку двери и буквально нос к носу столкнулся с высоким мужчиной в костюме.

Мужчина был каким-то неестественно худым. Лицо его выглядело мертвенно-бледным, под глазами черные круги. Оделся он явно не по погоде: в такую жару в теплом костюме, и при этом подергивал плечами, будто озяб. На лбу у него выступила испарина. Маркус преградил ему путь, и мужчина удивленно поднял брови.

– Криминальная полиция. Я главный криминалист КРИПО Маркус Добберт. – Он протянул удостоверение