Двойка по поведению - Ирина Семеновна Левит

что обычно делала исключительно при появлении начальства. Следы скромного застолья, однако, спрятать не попыталась, напротив, протянула Лизе вазочку с конфетами и при этом потерла пальцы в странном нетерпении. Зачем Лиза пожаловала, Капитоша не спросила, хотя, опять же обычно, подобные вопросы задавала. Все-таки «при исполнении» человек находится, следует интересоваться.

— Капитолина Кондратьевна, что-то случилось?

Вообще-то начать беседу Лиза намеревалась совершенно с другого.

— Ой! — Секретарша прижала цыплячьи ручки к груди, а затем острым пальчиком поманила к себе.

Лиза подошла, причем отчего-то на цыпочках.

— Ты не представляешь, — горячечно прошептала Капитолина Кондратьевна, — я нашла… — Маленькие глазки вдруг расширились, тщательно подкрашенные реснички захлопали, а губы сжались в узелок. — Нет-нет… — процедили секретарша досадливо, — ничего особенного…

Лиза посмотрела с сомнением. Капитолина Кондратьевна поерзала на стуле.

— Я пока ничего не могу тебе сказать. Ни-че-го! Это пока секрет. Не мой и не Киры Анатольевны, а совершенно чужой.

И она горестно вздохнула. Еще свой или Киры Анатольевны секрет она могла бы уберечь, но чей-то совсем чужой… Это было тяжким испытанием.

— Прекрасно вас понимаю, — произнесла Лиза самым наидушевнейшим тоном и присела на краешек стула. — Я тоже хотела с вами посекретничать… — Она придвинулась поближе к секретарскому столу. — Посоветоваться. Вы ведь у нас самая опытная…

— Да-да, конечно! — мгновенно оживилась Капитолина Кондратьевна и всем телом подалась вперед, едва не навалившись грудью на вазочку с конфетами. — Ты мне вполне можешь доверять. Я же тебя еще совсем девочкой знала. И ты меня с девочек знаешь.

— Потому я к вам и пришла, — заверила Лиза.

А к кому идти, если хочешь, чтобы твои слова перестали быть тайной?

— Я попала в очень сложную ситуацию.

— Тебя кто-то обидел? — немедленно отреагировала секретарша.

— Нет, это совсем другое. — Лиза опустила глаза и даже попыталась выдавить себе на щеки чуть-чуть дополнительного румянца, но до такого артистизма она явно еще не доросла, а потому румянец остался прежним — едва заметным, природным. — Я никогда не осмелилась бы в этом признаться, если бы не смерть Галины Антоновны.

Секретарша сглотнула слюну, как будто у нее, известной сластены, под носом покрутили большим куском торта.

— Дело в том, что полицейские подозревают совсем не того человека.

— А откуда ты узнала, кого они подозревают?! — поразилась Капитолина Кондратьевна.

— Как же? — удивилась в свою очередь Лиза. — Многие видели, что они терзали Володю Гриневича.

— Фу ты!.. — всплеснула руками секретарша и головой помотала, словно наваждение отгоняя. — Ну уж терзали! Беседовали, выясняли… Они со многими беседовали, — сообщила она со знанием дела.

— Беседовали со многими. А строго допрашивали только Гриневича, — поправила Лиза.

— Он дал повод. Всех подробностей я не знаю, — на лице Капитолины Кондратьевны промелькнула досада, — но он не только был в школе, когда убили Галину Антоновну, но и выходил из школы, где-то отсутствовал, а вот «где» — не признается. Более того! — Глазки-бусинки блеснули праведным возмущением. — Вроде бы поначалу он даже что-то нелепое врал, но его быстро поймали. Представляешь?

«Вот это да… — подумала Лиза. — Подробностей она не знает. Вполне достаточно знает. Как всегда, в курсе всего». Вслух же произнесла:

— Он вынужден был врать. Он никак не мог иначе.

— Почему?!

— Потому что он некоторым образом защищал мою честь.

— Честь?! Твою?!

— Вот именно.

— А в чем дело?!

Изумление и любопытство фонтаном вырывались из Капитолины Кондратьевны, обдавая Лизу живительными брызгами. Какая же она, Лиза, молодец! Как все правильно придумала! Вот теперь точно все получится!

— Володя выходил из школы, чтобы тайно встретиться со мной, — произнесла она покаянно.

— Тайно?! Зачем?!

— Я назначила ему встречу.

Секретарша недоуменно пожала плечами. Какие еще тайные встречи, когда чуть ли не каждый день можно встретиться в школе?

— Это была не совсем обычная встреча. Это было свидание… любовное.

Фонтан выдал очередную мощную струю.

— Мне Володя очень нравится… — Лиза потупила взор. — Больше чем нравится…

Глаза секретарши заблестели лихорадочным блеском.

— Влюбилась, что ли?

— В общем, да…

— А он?

— Он об этом ничего не знал. И даже не догадывался… До вчерашнего вечера. Ну, знаете, как бывает: скрываешь, скрываешь… а потом… Вот и я вчера вечером из школы пришла домой, чувствую, вот просто умру сейчас, если все не выясню… не поговорю…

Лиза даже не предполагала, что у нее такая богатая фантазия. И столько… лицемерия. Уж кем-кем, а лицемеркой она себя сроду не считала. Конечно, она все заранее обдумала: любая импровизация только тогда по-настоящему удачна, когда хорошо подготовлена. Где-то она вычитала это утверждение, где именно, не помнила, но была с ним согласна. Однако в действительности все оказалось еще лучше, еще убедительнее, чем во время «репетиции». Лиза приписала это вдохновению.

И впрямь, как не вдохновиться таким потрясающим слушателем! У Капитолины Кондратьевны не только глаза, но даже, кажется, уши увеличились раза в три.

— …В общем, вы понимаете, сколько я всего передумала. А потом решилась и Володе позвонила, попросила выйти на улицу, сказала, что буквально на несколько минут… Он очень удивился, но согласился… Он почему-то решил, что у меня что-то случилось… А у меня случилось… В общем, я ему сказала, что в него влюблена, но он этого не замечает, потому что я скрываю… И еще я сказала, что мне неловко от этого разговора, что очень глупо с моей стороны и что он может сделать вид, будто ничего не слышал и ничего не знает…

— А Гриневич? Он-то как? — нетерпеливо перебила Капитолина Кондратьевна.

— Ну-у-у… Ответил, дескать, все это для него полная неожиданность, он не знает, как реагировать, но пообещал никому ничего не говорить, все в тайне сохранить, чтобы не ставить меня в неловкое положение.

— Ну надо же, прямо рыцарь!

— Самый настоящий рыцарь! — подхватила Лиза. — Он потому полицейским и врал, что мне обещал молчать. Глупо, конечно, в нынешней ситуации…

— Глупо, — согласилась секретарша и, блаженно улыбнувшись, добавила: — Но очень романтично!

— И что теперь делать? — спросила Лиза грустно. — Может, мне тому следователю все рассказать?

— Все-все рассказать? — уточнила Капитолина Кондратьевна.

— А как по-другому? Иначе он не поверит.

— Ну да, — веско изрекла секретарша. — не станешь же говорить, будто вызвала Гриневича на улицу, чтобы обсудить какого-нибудь ученика или еще какие-нибудь школьные проблемы. Да-да, не будешь. Этот Горбунов не поверит.

— Не поверит, — вздохнула Лиза. — Хуже того — заподозрит еще какой-нибудь ужас несусветный.

Капитолина Кондратьевна завздыхала в ответ, в очередной раз поерзала на стуле, заскребла ноготками по крышке стола, потянулась губами к Лизиному уху.

— Ладно, — прошептала она заговорщицки, — я тебе тоже по секрету кое-что скажу. Я сегодня утром нашла убийцу.

От неожиданности Лиза даже ойкнула. Капитолина Кондратьевна прижала палец к губам и посмотрела