Джеймс Чейз - Двенадцать китайцев и девушка

Феннер попытался усмехнуться, – но только скривился от боли. Он медленно поднялся и поставил кровать на ножки, пнул безжизненную тушу Миллера ногой, потом наклонился и выломал одну железную ножку. В изорванной одежде, весь залитый кровью, он был страшен. Шаг за шагом он стал медленно продвигаться к выходу, волоча за собой злополучную кровать. Проходя мимо зашевелившегося Рейджера, он саданул его ножкой по голове. Тот свалился набок, схватившись руками за голову. Феннер сделал еще несколько мучительных шагов и вышел из комнаты в коридор. Ноги вдруг подогнулись, он упал на четвереньки. Перед глазами пошли красные круги. Больше всего на свете ему хотелось сейчас лечь, но он знал, что надо идти дальше.

Он оперся рукой о стену и, шатаясь, поднялся. Но, сделав еще шаг, он опять упал и снова стал медленно подниматься. Его бросало от стены к стене узенького коридорчика, почище чем тогда на баркасе, а кровать тянула вниз, как многопудовый якорь.

Внизу раздались возбужденные голоса, и Феннер попытался вернуться в комнату, где было больше места для маневра. Несколько пар ног застучали вверх по лестнице. «Эти подонки все же достали меня», – с горечью подумал он, слабеющей рукой держа наготове железную ножку. И тут ему в ноги нырнул ловкий пуэрториканец. Второй схватил его за горло, увернувшись от ножки.

– Эй, вы! Только не сильно. Он мне нужен живым, – теряя сознание, услышал он голос Карлоса. Потом кто-то вырвал ножку из его рук и с хрустом опустил ее ему на голову. Он еще слабо сопротивлялся, но после второго удара по голове черная пелена сомкнулась перед его глазами, и он провалился в пустоту.

«Кажется, меня неплохо отделали, – подумал Феннер, придя в себя. – Они думают, что я уже не могу драться, иначе бы опять привязали меня».

Потом он понял, что лежит не на кровати, а на вонючем, заплеванном полу все той же комнаты. Только теперь к нему еще добавились пятна крови. Он попытался приподняться, но, к своему удивлению, обнаружил, что не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой.

«Что за чертовщина!» – подумал он, явственно ощущая, что не связан, но двигаться не мог. Он взглянул наверх и понял, что свет все-таки горит, но вместо лампочки сквозь распухшие веки смог рассмотреть только яркое расплывчатое пятно. Когда он попытался повернуть голову, резкая боль молнией пронзила его избитое тело, и он едва не потерял сознание. Полежав еще немного, он вновь забылся тяжелым сном.

Он проснулся оттого, что кто-то больно пнул его ногой в ребра:

– Просыпайся, сволочь!

Феннер открыл глаза и увидел возле себя осклабившегося Рейджера. Превозмогая боль, он схватил его за ноги и дернул. Рейджер с грохотом свалился, испуганно отбрыкиваясь от поверженного детектива. Убедившись, что Феннер очень слаб, он подскочил к нему, схватил за ворот рубашки и несколько раз стукнул головой о пол. В этот момент в комнату вошел Карлос.

– Развлекаешься? – недовольно сказал он Рейджеру.

Рейджер повернул к нему искаженное злобой лицо.

– Послушай, Пайо. Он чуть не угробил нас с Миллером. И чего ты с ним возишься?

Карлос подошел поближе и взглянул на Феннера. Потом он перевел строгий взгляд на Рейджера.

– На вашем месте я бы помолчал. Дармоеды! Или он вышиб тебе последние мозги? – Потом, несколько успокоившись, добавил:

– Прихлопнуть его мы всегда успеем. Надо узнать, что у него на уме. Не удовольствия же ради он явился из Нью-Йорка и затесался в нашу компанию. Я нутром чую, что он очень опасен.

– Ты прав. Так, может, попотрошить его? – спросил Рейджер.

– Не сейчас. Он очень слаб. Еще, чего доброго, сдохнет. Пусть немного отлежится.

И они вышли из комнаты.

Спустя час Феннер опять пришел в себя. Он ничего не ощущал, кроме сплошной боли, с трудом разлепил заплывшие глаза и огляделся. Ему показалось, что стены вот-вот обрушатся и раздавят его. Он со стоном закрыл глаза, стараясь не потерять сознание. Потом подполз к двери и попробовал ее открыть. Дверь была заперта. Сейчас он был поглощен единственной мыслью: не дать им восторжествовать и достойно уйти из жизни. Его так долго били по голове, что он был на грани помешательства. «Нет, они не успокоятся, пока не замучают меня, как того китайца», – подумал он. В его глазах появился сумасшедший блеск. Феннер лихорадочно ощупал пряжку своего пояса. Он вытащил пояс и затянул его вокруг шеи. Потом поднялся и, держась за стены, обошел комнату в поисках какого-нибудь крюка или гвоздя. Но стены были совершенно голыми. Он отупело уселся на пол с болтавшимся на шее ремнем. «Не дамся, не дамся, не дамся! – стучало в его воспаленном мозгу. – Кретин», – обругал он себя, остановившись взглядом на дверной ручке.

Он поспешно подполз к двери и закрепил свободный конец ремня на ручке. Потом привалился к ней спиной и отпустил руки. Злорадная улыбка появилась на его лице, когда он подумал, что все-таки провел Карлоса.

Тонкий ремень врезался в его плоть, и перед глазами пошли черные круги. Задыхаясь, он чуть было вновь не оперся руками в пол, но усилием воли превозмог себя. И тут ручка с треском обломилась, и он рухнул на пол.

Некоторое время он лежал в полуобморочном состоянии, со свистом втягивая горячий воздух в отбитые легкие. Осознание поражения было сильнее терзавшей его боли.

С огорчением он снял ремень с шеи и некоторое время лежал неподвижно, уставившись в засиженный мухами потолок. Думать было мучительно больно. Все его существо жаждало покоя, а мозг выдавал мысли очень скупо. Вдруг на него вновь нашло озарение сумасшедшего. Он схватил пояс и посмотрел на пряжку, как будто видел ее впервые в жизни. Центральный стержень, который входил в дырочки пояса, был острый и блестящий. Теперь надо было только нащупать вены и проткнуть их. Смерть от потери крови будет тихой, медленной…

Нащупав толстую вену на ноге, он глубоко вонзил в нее стержень пряжки и в изнеможении рухнул на пол. Голова его со стуком ударилась о доски, и он потерял сознание.

Из яркого тумана материализовалась смутная фигура, от которой исходило странное сияние. Феннер подумал, уж не ангел ли это, но картинка стала отчетливее, и он узнал склоненное над ним лицо Керли. Она шевелила губами, но Феннер ничего не слышал.

– Привет, детка, – слабо произнес он.

Постепенно туман рассеялся, и из него выплыли очертания какой-то комнаты. Позади Керли с озабоченным лицом стоял какой-то человек с козлиной бородкой.

– Теперь он поправится, – сказал козлолицый. – Не разрешай ему вставать. Если я понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.

Слова врача доносились откуда-то издалека и с трудом оседали в сознании Феннера.

– Дай мне воды, – попросил он и тут же заснул. Он чувствовал себя лучше, когда проснулся. Стены комнаты больше не плыли, а барабан в голове затих. Керли сидела на стуле рядом с его кроватью. Ее красивое лицо выглядело усталым, а веки слипались.

– Ради Бога, объясни… – начал он, но Керли быстро поднялась и поправила его простыню.

– Пока тебе нельзя разговаривать, – произнесла она тоном профессиональной сиделки. – Все в порядке. Спи'.

Феннер закрыл глаза и попытался вспомнить, что же с ним произошло. Бесполезно. Белоснежная постель действовала успокаивающе, уверенность Керли передалась ему. Тело не так болело, лишь кое-где отдавалась тупая боль. Он вновь открыл глаза. Керли принесла ему воды.

– А чего-нибудь покрепче нет? – спросил он.

– Послушай, тупоголовый. Ты болен. Они сделали из тебя отбивную, и сейчас я собираю тебя по кусочкам. Поэтому пей то, что дают.

– Где я нахожусь?

– В моей квартире на Уайт-стрит.

– А каким образом я тут очутился?

– Сейчас поздно. Спи. Завтра я тебе все расскажу. Феннер приподнялся на локте. Он приготовился скривиться, но боли не было. Он чувствовал только сильную слабость.

– Я и так проспал полжизни. Рассказывай сейчас.

– Хорошо, хорошо. Везет же мне на упрямцев. Феннер хотел сострить, но голова еще плохо работала, и он просто молча ждал, что она скажет.

– Найтингейл страшно зол на тебя. Таким я его никогда не видела. Что ты еще наделал?

– Не помню. Керли фыркнула.

– Он рассказал мне, что Пайо дал тебе куском трубы по голове, а потом они отвезли тебя на старый склад в доке. Когда Найтингейл поостыл, он очень встревожился. Он все сетовал на то, что подвел какого-то Гротти. Мне не пришлось его долго уговаривать поехать в порт и выяснить, что они с тобой сделали. Потом он привез тебя, едва дышавшего, сюда и приказал мне позаботиться о том, чтобы ты не окочурился.

Феннер был очень удивлен и недоверчиво спросил:

– Как ему удалось вырвать меня из рук Карлоса? И он так просто уступил?

– В это время там никого не было. Карлос со своей бандой зализывали раны в отеле.

– А, тогда понятно, – проговорил Феннер. – А какое сегодня число? Еще май?

Керли утвердительно кивнула головой. Он быстро прикинул, что Глория находится в отеле без него уже пятый день.