Наталья Андреева - Комната с видом на огни

…А через неделю после того, как были оформлены все документы, завещание и доверенность, они с мужем сидели за ужином на открытой веранде и любовались закатом. Был теплый июньский вечер, пахло травами, в саду пели соловьи. Анна была спокойна, а Ленский все время ежился, никак не мог устроиться удобно в кресле, морщился и говорил гадости. Анна старалась не обращать на это внимания, потом тоже завелась. Они почти поругались, потом почти помирились. Вдруг раздался телефонный звонок. Анна сняла трубку. Это был Малиновский. Ленский беседовал с ним недолго, после того как положил трубку вдруг как-то сразу собрался и успокоился.

— Надо ехать, Нюра, дело срочное.

— Они? — встревоженно спросила она.

— Да, Денис договорился о встрече. Я сначала к нему, он будет ждать в условленном месте. А потом решим. Молодец, Малиновский!

— Тебя ждать?

— Я вернусь поздно. Ты лучше ложись.

— Я все равно без тебя не усну, — упрямо сказала Анна.

— С чего вдруг такая сентиментальность? Тебе не все равно, когда я приеду?

— Я теперь тебе как-никак жена, должность такая.

— Ложись-ка ты спать или лучше в парк пойди погуляй. Соловьи-то как поют, заразы этакие! Люблю соловьев, Нюра, ох как люблю…

Через полчаса его расстреляли в упор из автоматов в черном джипе — «Мерседесе» вместе с водителем и охраной. Всех насмерть.

Анна в ту ночь так и не уснула…

Глава 5

ДЭН-ПЕРВЫЙ

Они так и не приехали, двое в черном, хотя Анна их ждала и заранее готовилась к неприятному разговору. Приехал Малиновский в строгом черном костюме и с выражением скорби на красивом лице. Анне показалось, что эту скорбь он долго репетировал перед зеркалом, а потом натянул ее на лицо, словно резиновую маску. И Денису это не идет, нет, не идет. Прошла неделя после похорон Ленского, Анна скулила целыми днями, словно собака, брошенная хозяином, впервые в жизни пила водку, чтобы хоть немного забыться, и почти не выходила из комнаты с камином. Ей все время казалось, что в соседнем кресле сидит Ленский.

«Господи, ведь я же его любила! Я! Его! Любила!» И она принималась громко рыдать. Потому что вдруг поняла и другое: «Да ведь и он меня любил! Потому что ни один мужчина, находясь в здравом рассудке, не будет делать для нелюбимой женщины столько, сколько сделал для меня он. Сколько лет он старательно, с огромным терпением изо дня в день лепил из меня человека! Из глупой самонадеянной девчонки! Подумать только, что я ему говорила! Да за одно такое слово любой другой тут же вышвырнул бы меня вон из этого дома! Какое же у него было огромное терпение! И он правильно сказал: «Придет день, и ты пожалеешь о том, что могло случиться с нами, но так и не случилось. Хотя… Все и случилось. Мы просто не успели друг другу об этом сказать. Господи! Еще бы один день! Ну хотя бы еще один!»

Когда приехал Денис, Анна ему почти обрадовалась: ждала, когда с нее спросят долг, и поскорее хотела покончить со всем этим.

Но разговаривали они в кабинете, Анна и мысли не могла допустить, что в той самой комнате с камином будет что-то обсуждать с Денисом. Малиновский начал крайне жестко, сразу оставив в стороне выражения соболезнования:

— Анна, они прислали меня.

— Что я должна сделать?

— Тебе известны банки и номера счетов?

— Да, — коротко кивнула она.

— Если хочешь жить, отдай все.

— Я не хочу жить, — она подняла на Дениса глаза, в которых давно уже погасли золотые звезды.

— Зря. — Малиновский встал, прошелся по кабинету, потом вновь опустился в кресло. — Хотя я в курсе твоей истории. Но ты о матери подумай и о сыне. Ты слишком уязвима, Анна, ведь у тебя есть сын.

— И что?

— Его могут украсть.

— Убьют?

— Зачем? У тебя красивый мальчик, Анна. Если не будешь паинькой, его ждет страшная судьба. Не жалко? Вспомни, что ты мать.

— Ох ты, как торжественно!

— Для тебя же стараюсь. Отдай все, не жалей этих денег.

— Да плевать мне на деньги! — резко ответила Анна. — Я не могу забыть, что Ленский умер, так ничего и не отдав, значит, не хотел. Зря он мне, что ли, все оставил?

— Просто знал, что ты умница, в отличие от его первой жены и сына. Они стали бы упрямиться от жадности и погубили бы и себя, и его маленького внука. Неужели ты не понимаешь?

— Хорошо, — кивнула Анна. — Что у меня останется?

— Этот дом, две хорошие машины, вилла в Греции и тот банковский счет, на который Владимир положил деньги, заработанные продажей музыкального альбома «Синий шар».

— Да? Оставите?

— Твои деньги никому не нужны. Останешься состоятельной женщиной, дом продашь, купишь что-нибудь поменьше и попроще, уволишь прислугу и будешь припеваючи жить на проценты с банковского счета. Тебе хватит.

— Ладно, забирай. Отстаньте только, — она пошла в свою комнату за ключами от сейфа, в котором остались бумаги мужа. Вернувшись, отдала все Малиновскому и равнодушным голосом назвала все те цифры, которые он спросил. Потом подписала торопливо подсунутые им бумаги.

— Это все?

— Да. — На лице Малиновского было написано явное облегчение. Видимо, он сам не ожидал, что все будет так просто. Анна же усмехнулась:

— Только не думай, что я вас испугалась. Просто мне нет дела до этих денег. Не мною заработано, не ко мне и ушло.

— Героиня! Куда бы ты делась, когда мальчишкой занялись бы на твоих глазах? Считай, что тебе ещё повезло, дуреха. Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо.

Когда с делами было покончено, Малиновский намекнул:

— А не поужинать ли нам вместе?

— Чего тебе еще?

— Как же, Аня? За тобой ведь еще один должок!

— С ума, что ли, сошел?

Но Денис вдруг довольно грубо схватил ее и попытался сорвать платье. Анна громко зарыдала:

— Денис, перестань, мне плохо! Только не сейчас! Неделя всего прошла! Ну, будь ты человеком! Не сейчас!

Он отпустил Анну и настойчиво поинтересовался:

— А когда?

— Не знаю.

— Когда?! — И вновь схватил ее, тряхнув изо всей силы.

Она поняла, что Малиновский не отстанет, пока своего не добьется. А ведь ее больше некому защитить.

— Через неделю приезжай, мне надо успокоиться. А еще лучше, через месяц.

— Хорошо, договорились. Я подожду, это даже приятно.

— Особенно приятно ждать, когда тебя развлекает очередная смазливая девочка с длинными ногами, — не выдержала Анна. Малиновский засмеялся.

— Аня, всегда хочется разнообразия: после сладкого — пресное.

— Смотри, как бы это пресное тебе горьким не показалось!

— Не пугай меня, Аня, не надо. Горько мне уже было. Я ведь не забыл, как ты меня тогда пыталась съездить по физиономии.

— Разве у меня это получилось? Ничего же не было!

— Да? А мне вот запомнилось.

Он наконец ушел, но через неделю не вернулся, не вернулся и через месяц. Анна же попыталась прийти в себя и начать жить заново. Первым делом бросить пить и каждую минуту вспоминать Ленского. Этого уже не вернешь, а надо жить дальше. И Анна велела заколотить дверь в комнату с камином.

А вскоре уехала охрана, исчез садовник, домработница больше не приходила по утрам и шофер тоже. Осталась только экономка, которая по-прежнему суетилась на кухне и три раза в день напоминала Анне, что надо хоть немного поесть. Но Анна боялась, что в один прекрасный день она тоже куда-нибудь исчезнет. В соседнюю с ней комнату из дальнего крыла переселилась мать, на этот же этаж переехал и Сашка. Анна часами бродила по огромному дому и думала о том, что судьба ему умереть вместе с хозяином. Она уже выяснила, что ее личный банковский счет заморожен. В стране наступали тяжелые времена.

Экономка в конце концов согласилась остаться, она прижилась в этом доме и теперь стала для Анниной матери чем-то вроде компаньонки. На пару они кое-как вели дом, закрыли лишние комнаты, бросили ухаживать за садом, подстригать кусты и газоны, а вместо этого разбили в огороде новые грядки с зеленью й теперь уже вместе пропалывали свеклу и морковь. Им помогал Сашка, в обязанности которого входило поливать маленький огородик из шланга. Анна чувствовала себя лишней в этом доме: от нее одной не было никого толку. Надо было как-то решать вопрос с деньгами. Похоже, пора было прислушаться к совету Малиновского и продать этот огромный дом.

Когда Анна почти совсем отчаялась и подумывала о том, чтобы переехать в свою старую двухкомнатную квартиру, в любимую комнату с видом на огни, Денис наконец объявился.

…Это было вечером в начале августа. Анна сидела в бывшем рабочем кабинете Ленского перед открытым окном и подсчитывала, на сколько хватит денег. Может быть, начать продавать вещи из этого дома? Кому они теперь нужны? За окном послышался звук работающего мотора. Давно уже в этом доме не было гостей! Машина подъехала к самому дому, остановилась. Из машины кто-то вышел и направился к дому. Анна прислушалась. Это были мужские шаги, твердые, уверенные. То, чего ей так сейчас не хватало. Сердце невольно сжалось.