Истина под кожей - Клиа Кофф

нас пока нет. И мы не знаем, как было введено лекарство. Жертва пропала в октябре две тысячи третьего. Это был его первый семестр в университете; соответственно, надо в первую очередь изучить его контакты дома. Вряд ли он успел завести в колледже много знакомств. Он из Плизантона, пригорода Сан-Франциско. Пока что никаких сведений о старой вражде, тем более о стычках в кампусе. По словам детективов из отдела розыска пропавших, в день исчезновения, 20 октября, никто не заметил ничего подозрительного…

– Он пропал из кампуса? – Скотт оторвался от своего блокнота, в котором быстро записывал за Уэстом.

– Да. Откуда пропал, там и нашелся. По нашему мнению, его никуда не перевозили. Криминалисты это подтверждают.

– Думаете, преступник тоже кто-нибудь из университета? – спросил Эрик.

– Не обязательно. Кампус открытый, туда может зайти кто угодно. Может, какой-нибудь человек из дома, которого он знал и которому доверял…

– Вряд ли какой-то незнакомец мог так запросто подойти к жертве и дать ему препарат, – добавила Санчес.

– К тому же сделать это незаметно, – кивнул Уэст. – Такое, конечно, не исключено, но для преступника вроде нашего здесь слишком много переменных, чтобы решиться действовать.

– Вроде нашего? – переспросил Скотт, пальцами показав в воздухе кавычки. – У вас есть психологический профиль?

Уэст прищурился.

Тут вмешался Эрик:

– Нам было бы интересно с ним ознакомиться, если вы не против. Может, мы сможем что-нибудь добавить…

Обдумав его слова, Уэст сказал:

– Отравление – необычный способ убийства даже без использования этого конкретного сочетания препаратов. Закапывание тела на глубину более фута также необычно. Да и убийство восемнадцатилетнего парнишки в Эл-Эй вне, скажем так, мафиозного контекста или ограбления как-то… нехарактерно.

Скотт кивнул.

– У вас есть подтверждение того, что человек, который ввел лекарство, тот же самый, что занимался захоронением?

– Пока это наша рабочая теория.

– А что по могиле? Есть какие-то особенности?

Уэст нахмурился.

– Я думал, вы ограничитесь отравлением…

– Но вы сами только что сказали, что по вашей рабочей теории человек, который ввел лекарство, занимался и захоронением. Так есть какие-то мысли насчет могилы? Касающиеся преступника?

– По нашим прикидкам, – ответила Санчес, – тело вряд ли мог закопать человек из прошлого жертвы, если только он не был хорошо знаком с кампусом.

– Продолжайте, – попросил Скотт.

Она вопросительно поглядела на Уэста.

– В общем, в примерное время погребения этот участок был выбран для будущего строительства. Дату начала работ еще не назначили, но администрация выпустила меморандум, где указывался две тысячи восьмой год. Строительство началось раньше срока, потому что в две тысячи пятом университет получил грант на новое здание.

Скотт постучал ручкой по блокноту.

– Вы хотите сказать, что труп жертвы закопали там, где он должен был пролежать нетронутым еще три года? То есть всего провести под землей четыре-пять лет?

– Мы так думаем, – кивнула Санчес.

– Иными словами, достаточно времени, чтобы от него осталась только кучка высохших костей? И никаких следов лекарства?

– Возможно, – ответил Уэст. – Но это надо спросить у экспертов.

Скотт поглядел на Эрика, отчеркнул свои записки в блокноте и крупно написал: 32/1.

– Есть информация, кому было известно о планируемой дате начала строительства?

– Толпе университетского персонала, – ответила Санчес. – Но никто из них не выглядит перспективным кандидатом.

– Да уж, – подтвердил Уэст.

Его замечание позабавило Скотта, но тот попытался это скрыть.

– Допрашивали кого-нибудь?

– Пока составляем список.

– Сможете держать нас в курсе? – Скотт поднялся из-за стола.

– Насчет чего именно?

– Хода расследования касательно препаратов.

Взгляды мужчин скрестились. Эрик встал и протянул руку Санчес. Это вывело Скотта с Уэстом из тупика, и они тоже обменялись коротким рукопожатием.

В машине Скотт раздраженно швырнул папку на приборную панель. Эрик усмехнулся:

– Только не делай вид, что тебе не нравится изображать крутого парня. Ты же не думал, что Уэст так сразу и сдастся лишь потому, что мы из бюро? Ты сам не смог бы его потом уважать.

– И правда… – Скотт пристегнул ремень. – Они с Санчес правильно рассуждают. Потенциальных контактов у жертвы могло быть сколько угодно, но они сужают круг, сосредоточиваясь на тех, кто знал о месте захоронения и о том, что копать там начнут не скоро. – Он завел мотор. – Это верный ход мысли.

– Это логика, – парировал Эрик.

Скотт вырулил с парковки.

– И много ты знаешь копов – да даже и агентов, – которые используют логику? Особенно в проблемных делах вроде этого?

– Что я слышу? Уж не нотку ли уважения?

Скотт прибавил скорости, чтобы проскочить на желтый свет.

– Может, и ее. Пожалуй, надо быть сдержаннее…

Он свернул на Мэйн-стрит. Эрик оглянулся на дорогу, по которой они должны были поехать в офис. Та осталась позади.

– Куда это ты собрался, Хьюстон?

– Подумал, что, раз уж мы здесь, стоит спросить мнение Джейн и Стили о месте захоронения. – Скотт продолжал смотреть вперед, но, когда Эрик не ответил, покосился на него. – Думаю, они могут нарисовать нам что-то вроде схемы и дать к ней пояснение. Нашему боссу это понравится.

Эрик постарался сделать свой голос максимально невозмутимым и ровным:

– И что же будет на этой схеме, спецагент Хьюстон?

– Ого, ты говоришь в точности как он!

Эрик продолжил уже нормальным тоном:

– Лучше постарайся придумать ответ. Он понадобится, когда настоящий босс тебя спросит.

Скотт оторвал одну руку от руля и уже открыл было рот, но потом закрыл обратно. Эрик фыркнул.

– Нечего сказать?

– Ты же мой напарник! Помоги мне.

– Неплохая попытка… Напарник, господи боже! – Эрик повернулся к нему. – Мне-то казалось, ты хочешь держать Джейн подальше от этого дела в университете, а не втягивать ее…

Скотт бросил «Субурбан» налево, на Пасадена-авеню, не включив поворотник. Ответом на его маневр стал возмущенный гудок машины, въезжавшей на перекресток с другой стороны, – водителю пришлось притормозить, пропуская их.

– Часть этого дела теперь наша, и их помощь будет кстати, – буркнул он.

– Скотт, мы превратили его в федеральное расследование отравления веществами из красного списка. Реакция преступника может быть… непредсказуемой.

Внутренне Скотт согласился с ним. Тем не менее после разговора с Джейн этим утром он уже не мог выбросить университетское дело из головы. Единственной его мыслью было: «Я должен держаться с ней рядом». Никому, кроме разве что Эрика, он не доверил бы присматривать за Джейн. Меньше всего Скотт хотел повторения Атланты.

Ему пришлось приложить усилие, чтобы скрыть озабоченность в голосе:

– Потому-то мы и должны привлечь максимум ресурсов.

– Ты всегда говоришь «мы», если это твоя идея.

Скотт ухмыльнулся.

– Ну как только ты предложишь какую-нибудь идею, я с удовольствием присоединюсь.

Эрик состроил гримасу, но спорить не стал.