Розанна. Швед, который исчез. Человек на балконе. Рейс на эшафот - Май Шёвалль

Ознакомительный фрагмент

М.: Все очень просто. По правде говоря, я уже давно был в нее влюблен. Она мне очень нравилась. Но мы никогда не говорили о любви, и я не хотел ей в этом признаваться.

К.: Почему же?

М.: Потому что не хотел ее потерять. А когда однажды я сказал ей об этом… ну, все сразу было кончено.

К.: Как это произошло?

М.: Вы должны понять, что Розанна была самой рациональной женщиной из всех, кого я когда-либо знал. Я нравился ей, а главное, она с удовольствием со мной спала. Но жить со мной она не хотела и никогда этого не скрывала. Мы оба очень хорошо знали, почему встречаемся друг с другом.

К.: Как она отреагировала, когда вы сказали, что любите ее?

М.: Ей это не понравилось, потом она сказала: «Сегодня напоследок побудем вместе, завтра уйдешь, и все. Мы больше не будем встречаться».

К.: И вы согласились без всякого сопротивления?

М.: Да. Если бы вы знали ее так же хорошо, как я, то поняли бы, что ничего другого не остается делать.

К.: Когда это было?

М.: Третьего июля прошлого года.

К.: И всякие контакты между вами прекратились?

М.: Да.

К.: У нее были какие-нибудь мужчины, кроме вас, в тот период, когда вы встречались?

М.: И да и нет.

К.: Другими словами, у вас создалось впечатление, что иногда у нее что-то было и с другими?

М.: Дело не в том, какое у меня создалось впечатление. Я это знал. В марте я был в четырехнедельной технической школе в Филадельфии. Еще до моего отъезда она сказала, что мне не следует рассчитывать на то, что она сможет… может так долго сохранять мне верность. Вернувшись, я спросил ее об этом. Она ответила, что сделала это один раз – через три недели.

К.: Она вступила в интимную связь с другим?

М.: Да. Это отвратительное выражение. А я оказался таким болваном, что спросил, кто это был.

К.: Что же она вам ответила?

М.: Что это не мое дело. Что ж, возможно, это и правда, с ее точки зрения.

К.: В течение этих восьми месяцев у вас были регулярные интим… вы регулярно спали вместе, если я вас правильно понял?

М.: Да.

К.: А в те вечера, когда вы не встречались, чем она занималась?

М.: Сидела одна. Ей очень нравилось быть одной. Она читала невероятное количество книг. Кроме того, по вечерам она работала. Все время что-то писала, не знаю что. Никогда мне об этом не рассказывала. У Розанны был ужасно самостоятельный характер. Кроме того, у нас не было никаких общих увлечений. Разве что одно. Но нам было хорошо вдвоем. Правда.

К.: Откуда у вас такая уверенность, что она сидела одна, если вас там не было?

М.: Я… иногда меня охватывала ревность и несколько раз, когда она не хотела меня видеть, я шел к ней и ходил возле ее дома. Два раза я стоял там с той минуты, когда она пришла домой, и до тех пор, когда она утром ушла.

К.: Вы давали ей деньги?

М.: Никогда.

К.: Почему?

М.: Ей не нужны были мои деньги, она сказала это в самом начале. Когда мы иногда куда-нибудь ходили вдвоем, она всегда за себя платила.

К.: Что она делала потом, когда вы перестали встречаться?

М.: Не знаю. Я больше никогда ее не видел. Вскоре я нашел другое место и переехал в Омаху.

К.: Какой у нее, по-вашему, был характер?

М.: Я уже сказал, она была очень самостоятельная. Порядочная. И очень естественная – во всех отношениях. Например, никогда не пользовалась косметикой и не носила драгоценностей. Она производила впечатление спокойной, терпеливой, но однажды сказала, что не хочет видеть меня слишком часто, потому что знает, что я начну действовать ей на нервы. Вроде бы у нее это так со всеми, но она не хочет, чтобы так произошло между нами.

(Молчание.)

К.: Теперь я задам вам несколько вопросов весьма интимного характера.

М.: Спрашивайте. Теперь уже я готов отвечать на все вопросы.

К.: Имеете ли вы приблизительное представление о том, сколько раз были вместе?

М.: Да. Сорок восемь.

К.: Вы это знаете настолько точно?

М.: Да. Могу вам даже сказать почему. Каждый раз, когда мы были вместе, я ставил красный кружок в рабочем календаре. Прежде чем его выбросить, я их сосчитал.

К.: Как вы считаете, ее сексуальное поведение было нормальным?

М.: Она была очень сладострастная.

К.: У вас было достаточно опыта, чтобы судить об этом?

М.: Мне был тридцать один год, когда я с ней познакомился. У меня уже имелся кое-какой опыт.

К.: Она испытывала оргазм во время полового акта?

М.: Да, каждый раз.

К.: Вы совершали половые акты несколько раз подряд?

М.: Нет. Никогда. В этом не было необходимости.

К.: Вы пользовались противозачаточными средствами?

М.: У Розанны были какие-то таблетки. Она каждый раз принимала одну.

К.: У вас была привычка обсуждать сексуальные проблемы?

М.: Никогда. Мы знали все, что нам нужно было знать.

К.: Она вам рассказывала о своем предыдущем опыте?

М.: Никогда.

К.: А вы?

М.: Только один раз. Мне показалось, что это ее абсолютно не интересует, и больше я на эту тему не говорил.

К.: А о чем вы вообще разговаривали?

М.: О чем угодно. Большей частью о самых обыкновенных вещах.

К.: С кем она встречалась, кроме вас?

М.: Ни с кем. У нее была подруга, коллега по библиотеке, но в нерабочее время они виделись очень редко. Я уже говорил, что Розанна была самым настоящим затворником.

К.: Но на ту вечеринку, где вы познакомились, она пошла.

М.: Да, чтобы найти там кого-нибудь, с кем она бы могла переспать. Она до этого… у нее долго никого не было.

К.: Как долго?

М.: Больше шести недель.

К.: Откуда вы об этом знаете?

М.: Она мне сказала.

К.: Ее было трудно успокаивать?

М.: Как для меня – нет.

К.: Она была капризная?

М.: Она требовала лишь то, что требует любая нормальная женщина. Чтобы мужчина отдавал себя ей всего без остатка. Надеюсь, вы меня понимаете.

К.: У нее были какие-нибудь странные привычки?

М.: Вы имеете в виду в постели?

К.: Да.

М.: А закон Гаррисона[17] в Небраске действует?

К.: Нет, насчет этого здесь вы можете не опасаться.

М.: Ну ладно, уже все равно. У нее была одна довольно