Оскал тьмы - Алексей Николаевич Наст

— Генерал, к сожалению, не до конца рассказал о вас. Вы же наш руководитель теперь. Подчиненные должны знать много о своем начальнике… Вы не замужем, как я понял, но друг-то у вас есть? Или ваше сердце свободно?

Александра готова была к чему-то подобному и не убрала насмешливой улыбки.

— А ты, Петя, разузнай сам все. Ты же сыщик.

Загин не ожидал отпора и остолбенел.

Зато Ваня просиял, оттесняя плечом напарника.

— Александра Сергеевна, а я и так вами доволен как руководителем, без лишней информации! Очень доволен!

Александра хитро взглянула на Ваню — тот еще гусь, тоже, естественно, потом выкинет номер. Ладно, она готова поиграть с ними — так даже интереснее.

— Молодец, Ваня!

Ваня победно подмигнул Загину: один — ноль!

В кабинете капитанов царил бардак: два стола и тумбочки устилали бумаги, в урнах было полно бумажной стружки. На аппарате для уничтожения документов стояла грязная пепельница из панциря черепахи и дешевый электрочайник. Оба старых компьютера были выключены. В лотке принтера лежал лист с распечатанными дурашливыми стишками:

Хочу тебя! Хочу! Несчастный! А, э, у, а! Любовь ужасна.

Александра пробежала взглядом строки, улыбаясь, посмотрела на капитанов.

— Действительно ужасно. Чьи?

— Это новый авангард, — отозвался Загин.

— Петя, ты не женат, — определила майор.

— Еще нет, — согласился Петя.

— И я тоже, — поспешил привлечь к себе внимание Ваня Купчик.

— Как интересно! Красивые, неженатые, веселые, — подкинула им комплиментов. Пусть немного подцепятся на крючок. — Как устоять девушке?

— А я еще и умный, — заметил Загин.

Ваня Купчик удивленно округлил рот: один — один!

— О-о!!! — выдохнул Ваня.

— Да! — обернулся к нему Загин. — Умный!

— Не замечал.

— Правда, умный.

— Вот что, парни, есть у вас тут еда, в этом холостяцком захламленном кабинете? — спросила Александра, садясь за стол.

— Есть. — Ваня полез в свою сумку и извлек пакет с бутербродами. — Пожалуйста.

Все взяли по бутерброду. Александра, жуя смазанный маслом хлеб и сырокопченую колбасу, продолжала осматривать кабинет подчиненных — капитаны не любили прибираться и больше походили на киношных следователей-суперменов, а не на настоящих бумажных крыс, сопоставляющих разложенные в строгом порядке криминальные факты.

— Что ж, задание мы получили. Времени до вылета не так много. Документы оставляю вам. Встретимся в аэропорту.

Доев, Александра вытерла руки платком, поправила платье на плечах.

— Всем по домам, паковать вещи и рюкзаки.

Кстати, какая там погода?

— Погода дрянь. Дождь, сильный туман, — отозвался Загин.

— Тем лучше, — заметила Александра, выходя из кабинета.

— Чем? — удивились капитаны.

Александра усмехнулась.

— Ну и незадачливые вы, ребята. Комаров нет.

— О-о!!! — услышала она, уже шагая по коридору, и засмеялась…

Из управления Александра прямиком отправилась на своей машине домой. Белый «хюндай-соната», почти новый (три года), купленный папой, известным художником, по случаю четвертьвекового юбилея дочурки, незамужней неудачницы, отдающей все душевные и моральные силы службе родине, мчался по улицам, плавно обгоняя российские «Лады» и подержанную иношваль. Крутые на новых «джипах», мерсах и БМВ вихрем уносились вдаль. Какие-то перекачанные молодые удоды, в черных безрукавках, с бритыми затылками, обгоняя на блистающем серой сталью, давно вышедшем из моды и снятым с производства «Хаммере», дерзко проулюлюкали. Как негры в старых голливудских фильмах…

Александра, весело хмыкнув, махнула им рукой — «свободны!».

Заехав во двор и притормозив у солидной респектабельной многоэтажки, она выключила зажигание, вышла из машины. Задрав голову, посмотрела на застекленную лоджию квартиры родителей.

Папы не было дома: он поехал тусоваться на какой-то вернисаж во Франции, мама в цветастом шелковом халате от безделья ходила по уставленным антикварной мебелью комнатам, шлепала хлопушкой мух и иногда спорила с поварихой насчет меню. Скучная преуспевающая жизнь. Отец был в курсе, чем занимается по жизни любимая дочура, мать же (отчаянная либералка, ругающая власть) еще пребывала в сладостном неведении, считала, что Александра работает в важной инофирме УСО или ОСУ — Александра иногда забывала название и меняла буквы по своему усмотрению, общалась на немецком, английском, французском, шуршала клавишами на компьютере почти вслепую и имела в месяц энное количество тысяч рубликов — ставка следователя-секретника плюс доплата за майора, да сердобольный папа под кидывал столько же, в общем, Александре для безбедной самостоятельной незамужней жизни хватало с лихвой.

«Такая ли я неудачница?» — усмехнулась она, вспомнив любимую присказку отца, но тут же помрачнела, войдя в кабину лифта, — представилось обрюзгшее лицо матери, скучающей в одиночестве и боящейся, что папа-«звезда бомонда», заведет роман на стороне.

— Привет, ма! — Александра чмокнула мать в щеку, придирчиво вдохнув через ноздри — запаха алкоголя от любимой родительницы не исходило. Что-то припозднилась она сегодня с началом своих повседневных тихих одиноких возлияний. Ну, тем лучше. — Я уезжаю в командировку. Вещи соберу и ту-ту, полетела.

Мать зевнула, почесала неприбранную голову — Александра умчалась утром, когда она еще спала, — не удивилась очередному отъезду: дочь вечно моталась туда-сюда. Пусть, если ей нравится. Сейчас таков мир — все в движении, все и всё. Одна она не выходит из этих проклятых апартаментов, «стережет» обстановку.

— Есть будешь?

Александра выглянула из своей комнаты с готовым командировочным рюкзаком — у нее дорожный набор был всегда собран, как у отличного солдата, — кивнула:

— Буду. Еще не ела. Так, перехватила бутерброд на работе.

— Пойдем на кухню.

— Сейчас. Загружу в комп данные с флешки!

— Флешки, мышки… С ума вы посходили со своими ноутбуками и смартфонами… Ну, разве это хорошо?.. Ладно… Есть сырный суп с гренками, кабачковые котлеты, какой-то салат Марина приготовила, — ответила мать, сбросив с себя дремоту. Марина — это домработница, пожилая и ворчливая, но мать, хотя и ругалась по поводу ее ворчанья, расставаться с ней не собиралась.

— Где она? — улыбнулась Александра.

— В магазин пошла. Сегодня с утра с ней повздорила.