Марина Серова - Египетские вечера

Ознакомительный фрагмент

— Тут была уже милиция. Они мне не поверили.

Я молчала и ждала, когда девушка перейдет наконец к делу. Ну что она все кружит да кружит вокруг да около… Хотя в подобном состоянии такое со многими людьми случается.

— Наташа, что все-таки случилось? — Я повысила тон до требовательного. — Рассказывй, что произошло.

— Глеб упал с балкона. Все указывает на то, что он прыгнул. Но я не верю! Он не мог этого сделать, Таня! Он ни за что бы не стал бросаться с балкона. Тем более что и проблем особых у него не было никаких. Впрочем, если бы и были, все равно! Нет, Глеб никогда не стал бы этого делать, — уже спокойнее закончила она.

— Кто такой Глеб? Когда это случилось? — Я вздохнула, потому что поняла: вот оно — новое дело, не получатся у меня каникулы.

— Мы живем с ним, жили… вместе больше года. Я приехала вчера поздно вечером, а тут милиции полно, «Скорая». И он прикрытый на асфальте лежал. Боже! — Наташа снова ударилась в слезы.

Она выскочила в коридор. Я решила последовать за ней.

Девушка вбежала в кухню, налила себе в стакан какое-то лекарство, разбавила водой и выпила. Потом тяжело опустилась на табуретку, закрыла лицо руками и стала безмолвно раскачиваться вперед-назад. Я подошла к открытому окну, прикурила сигарету и решила дать ей время по возможности прийти в себя.

Пока что ясно одно: погиб парень, с которым она жила. По версии милиции, он выбросился из окна. Сама Наташа думает по-другому. Наверное, у нее есть для этого веские основания. Во всяком случае, надо узнать побольше, а потом уже делать выводы.

Загасив сигарету, я села рядом с девушкой и положила руку ей на плечо.

— Давай ты мне снова все расскажешь. С самого начала. Кем работал твой парень, как давно вы знакомы… И вообще как можно больше о нем. А потом подумаем. Значит, его звали Глеб?

Наташа подняла на меня глаза. В них было столько отчаяния!

— Да, Глеб. Мы знакомы с ним больше года. Вместе жили. Он ни за что не стал бы по собственной воле лишать себя жизни. Я не могу в это поверить.

— Теперь расскажи, что ты увидела, когда приехала с дачи? — продолжала я расспрашивать.

— Я приехала последней электричкой. В Тарасове была в половине первого ночи. Как только подошла к дому, сразу увидела, что у подъезда толпится народ. Я и подумать не могла, что это как-то меня касается. И тут одна соседка меня увидела и сразу ко мне подлетела, сообщила, что Глеб выбросился из окна. Потом и милиция на меня налетела.

— Что говорит следователь?

— Мне сказали, что все указывает на то, что Глеб был дома один, а потом спрыгнул или случайно упал с балкона, с шестого этажа. Никаких следов насилия. И свидетелей самого происшествия нет. После падения его увидела соседка, уже лежащим на асфальте. Она сказала, что слышала, как что-то упало, выглянула в окно (она на первом этаже живет) и… увидела. Естественно, сразу вызвала «Скорую помощь» и милицию. Приехали они быстро. Глеб умер сразу. — После этих слов Наташа снова заплакала.

— Милиция квартиру осматривала? — спросила я, оглядываясь по сторонам.

— Да.

— А почему ты мне вчера ночью не позвонила? Я бы сразу приехала.

— До меня только утром дошло, что к чему. Я вообще себя не помню. Мне укол врачи сделали успокаивающий. Как все ужасно! — Девушка снова и снова возвращалась к своему горю.

— Ты не будешь возражать, если я осмотрюсь здесь? — Я встала и прошлась по небольшой однокомнатной квартире.

Ничего особенного не было. Простая обстановка. Сильного беспорядка нет. Только на кухне несколько немытых тарелок и сковородка.

Я вышла на балкон и сразу обратила внимание на разбитую трехлитровую банку. Ее осколки были в крови. Странно. Интересно, это сам Глеб разбил ее и поранился или кто-то другой? И обратил ли на это внимание следователь? Надо будет связаться с Кирьяновым. Возможно, он в курсе дела.

Больше на балконе ничего интересного не было. Ничего не сломано, никаких следов борьбы — ничего, кроме этой банки. Но все-таки зацепка.

Я вернулась к Наташе. Она так и сидела, на том же месте.

— Это ты банку разбила? Там на балконе осколки валяются, — как бы между прочим заметила я.

— Нет. Она так и была.

Я намотала эту информацию на ус.

— А ты сама что-нибудь странное заметила на месте происшествия? С балкона вообще ничего не убирала? — присела я рядом.

— Странное? — подняла голову девушка. — Да я не знаю… На балконе точно ничего не трогала. А так… Глеб лежал на асфальте, его голова была неестественно вывернута. Глаза открыты, в них такой ужас… Очки съехали…

— Очки? — зацепилась я за слово.

— Очки. Он носил очки. У них одно стекло треснуло, другое разбилось.

— А вот это, кстати, на самом деле странно. — Теперь я твердо была уверена, что произошедшее с другом Наташи не самоубийство.

— Что тут странного? — тихо спросила Наташа.

— Понимаешь, дело в том, что по статистике — а все подобные случаи тщательно изучаются и анализируются — человек, который носит очки и собирается закончить свою жизнь самоубийством, очки обязательно снимает. Особенно если прыгает с высоты. Потому что, как бы ни казалось это смешным и странным, боится пораниться.

— Боится пораниться? — переспросила девушка.

— Да. А Глеб не снял очки. Значит, произошло не самоубийство, — резюмировала я.

— Так ты поможешь мне?

— А можно дурацкий вопрос? Зачем тебе это надо?

Девушка задумалась. Лицо ее прояснилось, слезы перестали капать.

— Не знаю. Наверное, не хочу, чтобы люди думали о нем плохо. Мне соседки вчера надоели. Что у вас произошло? Почему Глебушка решил это сделать? Я им говорю, что он не стал бы прыгать, но разве переспоришь, если даже милиция такого же мнения? Ах, Глеб, Глеб!

— Понятно. Давай так: я сначала поговорю кое с кем, поразмыслю, а потом точно скажу тебе, буду ли заниматься этим делом. Хорошо?

— Ладно. Только, Таня, ты уж соглашайся, а… Помоги, пожалуйста. Деньги у меня есть. Я никакой суммы не пожалею, лишь бы найти того, кто это сделал. Это ведь убийство! — затараторила Наташа.

— Ты пока осколки банки на балконе не выкидывай. Может, проверить кое-что придется. — Я встала и еще раз окинула комнату беглым взглядом. — И не убирайся пока. Может, отпечатки пальцев придется снять. И посуду не мой, которая осталась. Свою, конечно, можешь. В общем, особенно ничего не трогай. Если все получится, к тебе завтра эксперт может зайти. А возможно, и еще сегодня.

— Таня, я так тебе благодарна… — пролепетала девушка.

— Пока благодарить не за что. Ну ладно, пока. Если что, звони сама, и я буду звонить.

Я записала телефон Наташи Соколовой, вышла во двор и закурила. Подняв голову, вычислила балкон девушки, потом посмотрела на асфальт. Впрочем, я так и так увидела бы красное пятно.

Подойдя к нему, я внимательно стала осматривать все вокруг. Вон, даже осколки от стекол очков остались. Значит, Наташа не ошиблась, когда сообщила мне, что Глеб в очках упал.

Покрутившись на месте происшествия еще некоторое время, я села в машину и достала сотовый. Необходимо сделать один звонок.

ГЛАВА 2

— Киря, здорово, — энергично поприветствовала я своего давнего друга, подполковника милиции.

— Никак сама Иванова… — Кирьянов, как мне показалось, нисколько не удивился моему звонку. — Чем могу служить? Или ты просто соскучилась?

— Володя, ты прекрасно осведомлен о моих нежных чувствах к тебе, но прости… Я снова по делу.

— Ни секунды в этом не сомневался.

— Вчера на Слонова парень якобы с балкона прыгнул. Ты ничего не слышал об этом?

— Ничего. Но знаю, кто вчера дежурил. — Кирьянов замолчал, видимо, ожидая моего вопроса.

— Кто? — естественно, не выдержала я.

— Мельников.

— Отлично. Спасибо большое, Володечка. Пока.

— Ну, если тебе больше ничего не нужно, то пока, — не пал духом Киря.

Я набрала номер Мельникова. Андрей ответил сразу. Я задала свой вопрос и с нетерпением ждала ответа.

— А ты почему этим интересуешься? — не торопился выкладывать мне информацию мой бывший однокурсник.

— Нет, сначала ты мне скажи. Ты занимаешься этим делом или нет? Если да, то у меня есть разговор к тебе. И будет лучше, если я подъеду. Поговорим с глазу на глаз.

— Жду. — Мельников отключил телефон.

Значит, я попала в самую точку.

Недолго думая, я завела машину и поехала на работу к Андрею. На вахте уже лежал пропуск на мое имя, так что прошла я в здание без проблем, оценив расторопность товарища.

— Неужели это дело показалось тебе таким интересным? — таким был первый вопрос Мельникова, едва я появилась на пороге.

— У меня есть все основания предполагать, что это не самоубийство, — просто ответила я, примостившись на старом, но вполне еще добротном стуле.

— Выкладывай.