Безмолвный пациент: комплект из 3 психологических триллеров - Алекс Михаэлидес

– А я не ябедничал, – проговорил я, улыбаясь Кристиану. – И я вполне могу поговорить с тобой напрямую.

Повисла неловкая пауза. Он кивнул, видимо приняв какое-то решение.

– Надеюсь, ты понимаешь, что у Алисии пограничное расстройство личности?[15] Это не лечится. Не трать время впустую.

– Откуда такая уверенность в диагнозе, если она не может говорить?

– Не желает говорить.

– Хочешь сказать, она симулирует?

– Да, если уж на то пошло.

– А если она притворяется, то при чем здесь пограничное расстройство личности?

Кристиан раздраженно смотрел на меня. В разговор вмешалась Индира:

– При всем уважении, хочу заметить, что общие понятия вроде «пограничного расстройства личности» напускают туману и не несут в себе никакой полезной информации. Мы с Кристианом часто дискутируем по этому поводу, – мягко произнесла она.

– А что вы думаете о состоянии Алисии? – поинтересовался я.

– У меня к ней скорее материнские чувства, – немного помедлив, ответила Индира. – Это мой контрперенос: вот что она во мне вызывает. Думаю, Алисии просто необходимо, чтобы о ней позаботились. – Тут Индира с ласковой улыбкой взглянула на меня. – И теперь у нее наконец-то появился шанс. У нее появились вы, Тео.

Кристиан резко засмеялся.

– Уж простите за непонятливость, но как вы представляете лечение Алисии, если она не разговаривает? – едко проговорил он, обращаясь к Индире.

– Терапия не ограничивается беседой, – спокойно пояснила она. – В первую очередь нужно создать безопасную среду. А что касается общения, основной поток коммуникации происходит через невербальные источники – это вы и без меня прекрасно знаете.

– Удачи, приятель, – буркнул Кристиан, вскинув на меня недобрый взгляд. – Она тебе понадобится.

4

– Добрый день, Алисия! – поздоровался я.

Прошло лишь несколько дней с тех пор, как ей снизили дозу седативного препарата, но эффект был очевиден. Движения стали быстрее, с глаз словно спала пелена – взгляд сделался четче и яснее. Алисия превратилась в совершенно другого человека.

Она стояла на пороге кабинета с Юрием и смотрела на меня во все глаза, словно видела впервые: изучала каждую мою черточку, явно прикидывая, что я за человек. Интересно, что в тот момент творилось у Алисии в голове? Судя по всему, вердикт мне вынесли положительный: она решилась зайти внутрь и даже села в кресло без приглашения. Я кивнул Юрию, давая понять, что он свободен. Медбрат еще немного постоял в кабинете, а потом вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Мы с Алисией сидели друг напротив друга. И какое-то время молчали. За окном шел дождь, и в полной тишине было слышно, как по стеклу барабанят капли.

– Как вы себя чувствуете? – спросил я.

В ответ не раздалось ни звука. Широко распахнутые глаза Алисии смотрели на меня в упор, не мигая. Я уже собрался задать очередной вопрос, когда меня осенило: нужно перебороть соблазн заполнить пустоту словами. Просто поддерживать молчание, сидя рядом. Я должен наладить общение с Алисией другим, невербальным, путем. Необходимо донести до нее мысль, что говорить не обязательно, что мы можем вот так спокойно сидеть рядом, что здесь безопасно и я не причиню ей вреда. Только завоевав доверие Алисии, я смогу двигаться дальше. И это займет время, процесс не будет рутинным. Дело пойдет. Медленно, но в итоге мы сдвинемся с мертвой точки, как ледник.

Мы с Алисией сидели в молчании. В висках у меня неприятно пульсировало. Первый вестник начинающейся головной боли. Красноречивый симптом. На ум пришла фраза Рут: «Хороший психотерапевт восприимчив к чувствам пациентов, но не удерживает их в себе. Это не его ощущения, и присваивать их нельзя». Получалось, что пульсация в моей голове – не моя головная боль. Она принадлежала Алисии. И тут на меня накатила волна тоски, осталось единственное желание – умереть, умереть, умереть… Я понимал, что и это не мои переживания. Я ощущал то, что происходит с Алисией. Сидел и молчал, а голова раскалывалась от боли, желудок скручивался в тугой узел… Казалось, прошла целая вечность. Наконец я взглянул на часы: пятьдесят минут истекли.

– На этом мы пока завершим, – произнес я.

Алисия опустила голову и уставилась на колени. И я не выдержал.

– Я здесь, чтобы помочь! – горячечно, искренне прошептал я. – Пожалуйста, доверьтесь мне! Я хочу открыть вам глаза!

«Вы не сможете помочь мне! – кричали в ответ ее глаза. – Взгляните на себя: вы едва справляетесь с самим собой! Притворяетесь таким мудрым, будто знаете все на свете, а на самом деле лечить надо вас! Безумец! Обманщик! Лжец! Лжец…»

Я смотрел в глаза Алисии – и внезапно понял, что весь сеанс не давало мне покоя. Психотерапевты довольно быстро учатся распознавать признаки душевного расстройства: от особенностей поведения до речи и нехорошего блеска в глазах. Мы сразу подмечаем слишком тревожный взгляд, страх, помешательство. В случае с Алисией, несмотря на годы лечения, на все то, что она сделала и пережила, ее глаза оставались чистыми, словно небо в ясный летний день. Алисия не была сумасшедшей! Так что же с ней случилось? Что читалось во взгляде этих синих глаз? Я никак не мог подобрать верного слова. Ее глаза…

Прежде чем я сумел сформулировать свою мысль, Алисия вскочила с кресла и бросилась на меня, хищно вытянув руки. Я не успел отодвинуться в сторону, и мы упали на пол. Я с грохотом стукнулся затылком. Алисия, обрушившись сверху всем весом, в исступлении схватила мою голову руками и начала бить об пол: еще, и еще, и еще. Потом стала царапать мое лицо, давала пощечины. Пришлось напрячь все силы, чтобы сбросить ее с себя.

Я отполз к столу и наконец добрался до портативного датчика сигнализации. Однако нажать на кнопку не успел – она выбила устройство из моих рук.

Ее пальцы, будто клещами, сдавливали мое горло, душили.

– Алисия… – просипел я, тщетно пытаясь дотянуться до заветной кнопки.

Ее руки сильнее сомкнулись на моей шее. Я тянулся к устройству, но не мог достать его. Ее пальцы сжались еще сильнее – не получалось дышать. И вдруг мне каким-то чудом удалось извернуться. Я схватил устройство и нажал на кнопку. Оглушительно взвыла сирена. Будто сквозь вату я услышал, как открылась дверь и Юрий прокричал, что нужна помощь. Алисию оттащили, разомкнув ее руки, и я жадно глотнул воздуха.

Чтобы скрутить Алисию, понадобилось четыре медсестры – она извивалась, дралась и брыкалась, как одержимая. В тот момент Алисия ничем не напоминала человека – скорее дикого зверя, чудовище. В кабинет ворвался Кристиан и сделал ей укол. Алисия потеряла сознание. Наконец все стихло…

5

– Сейчас немного пощиплет, – предупредил