Маленький дорожный роман - Анна Васильевна Дубчак

выйдет оттуда, чтобы войти. Конечно, это был пожилой человек с собакой, как в кино. И как же это часто такое бывало, когда заколдованную кодом дверь подъезда открывал именно мужчина с собакой.

Или Жене это только кажется? И зачем она даже в таких мелочах ищет какую-то закономерность? Быть может, потому, что в ее собственной жизни сейчас так много хаоса?

Она вообще после разговора с Ребровым чувствовала себя опустошенной и слабой. Отчитал ее, как девчонку. Пристыдил. Нарисовал неприглядную картину ее возможной семейной жизни с Павлом Журавлевым.

Но даже в этом тяжелом для нее неприятном разговоре она нашла все-таки крупицу радости: Журавлев влюблен в нее и хочет на ней жениться. И сообщил ей об этом сам Ребров! Сообщил, сам, наверное, не понимая, что сослужил ей хорошую службу, обнадежил ее еще больше. Подарил надежду. Но надежду на что? На продолжение романа с Журавлевым?

Она поднялась на лифте и остановилась перед дверью тамбура, позвонила в квартиру Троицкой. Мало ли кто там может быть? Уборщица, подруга, кто-то из родственников. Кто-то уже знает о смерти Валентины, а кто-то — еще нет.

Квартира ответила на звонок тишиной. Вот теперь очередь поговорить с соседями.

Женя нажала на соседний звонок. Не сразу, но послышалась возня, звук открываемой двери квартиры, потом шаги, и вот наконец мелькнуло за стеклом глазка тамбура и послышался вопрос:

— Вы к кому?

— Я к Валентине, на маникюр.

В зависимости от характера соседки (а голос был женским) она могла бы сказать, к примеру, «вот ей и звоните!», но нет, дверь сразу открылась, и Женя увидела пухленькую блондинку лет шестидесяти с круглым добрым лицом и маленькими глазками. Она была похожа на постаревшую куклу.

— Странное дело, к ней идут и идут, да все по записи, постоянные клиентки, я их знаю, а ее нет… Если бы я своими глазами не видела, что она выходила из дома, то забила бы тревогу, решила бы, что что-то случилось, что надо вскрывать дверь… Но нет, в квартире точно никого нет уже двое суток. А человек она очень ответственный, аккуратный. Хотела позвонить, но не решилась… Так уже бывало, что она подолгу отсутствовала, я звонила ей, беспокоила, но потом выяснялось, что она на отдыхе.

Женя растерялась. Имела ли она право сообщать соседке о смерти Валентины? Что, если на ее месте должен был бы находиться специалист, опер или следователь, чтобы, сообщив соседке трагическое известие, задавал правильные вопросы. Хотя, с другой стороны, быть может, именно неформальное общение на волне эмоций окажется более результативным? Иначе зачем ее попросили помочь следствию?

— Я не ее клиентка. И не на маникюр.

Соседка захлопала ресницами.

— В смысле?

— Я ее подруга. Меня зовут Женя. Валю убили. Сегодня. И я первая, решив опередить следователей, приехала сюда, чтобы поговорить с вами. Быть может, вы что-нибудь знаете? Вас как зовут?

— Наталья Петровна, — прошептала женщина, побледнев. — Как это убили?

— Хотелось бы и мне это узнать. По официальной версии, это несчастный случай вроде бы. — Наталья Петровна взялась за руку Жени и втянула к себе в квартиру.

Женя оказалась в забитой мебелью квартире. Почему-то сразу подумалось, что Наталья Петровна по каким-то своим причинам, возможно, в связи со смертью кого-то из близких, переехала сюда со своей мебелью и вещами, да так и не решилась ни с чем расстаться.

— Пойдемте на кухню, здесь есть немного места… Присаживайтесь.

Кухня была хоть и большая, но тоже предельно заполнена двумя старыми кухонными гарнитурами разного цвета, напольными горшками с растениями, какими-то коробками, ящиками. И только за чистым столом можно было спокойно разместиться на твердых старых стульях.

— Вы говорите, мраморный стол… Вы знаете, наверное, что эта квартира является мастерской Валечки, здесь она работает, работала… Приходила сюда рано утром и до вечера работала. Очень самостоятельная, работящая женщина. И клиенток у нее было много, запись велась за неделю вперед. Я хочу сказать, что проблем с деньгами у нее никогда не было. Признаюсь, я частенько занимала у нее небольшие суммы, а полгода тому назад заняла двести тысяч на похороны матери… Но все-все выплатила. У меня и свидетели имеются, еще одна наша соседка, Роза, ее квартира как раз между нашими двумя. Так вот в той однушке у нее нет мраморного стола, если вы это хотели спросить.

— Я бы хотела попасть туда и посмотреть, все ли там в порядке. Ну, не верится мне, что ее убили там…

И тут Женя поняла, что соседка-то ее и понятия, наверное, не имеет, что Троицкую нашли вообще в третьей квартире, не дома.

— Они с мужем проживают где-то на Шаболовке…

— Далековато отсюда.

— Она всегда на такси приезжала, а вечером ее мог забрать Юра, муж, он же таксист.

— Что, вот так каждое утро приезжала на такси?

— Дороговато, да? Но только не для нее. Говорю же, она хорошо зарабатывала и всегда говорила, мол, могу себе это позволить. Знаете, у нее муж Юра, хороший, заботливый, Валя не раз говорила мне, что могла бы и не работать, что муж мог бы ее обеспечивать, но ей нравилась эта работа, она любила людей, да и клиентки ее просто обожали. Она творчески подходила к своей профессии, постоянно узнавала что-то новое. Ну и не за копейки, конечно, работала, знала себе цену. Думаю, что больше всего она зарабатывала на ВИП-клиентках, у нее делала маникюр одна известная актриса, правда, уже в годах, фамилию не вспомню сейчас, то ли Воронова, то ли Воропаева, вот что-то такое… И жена композитора, тоже известного. Вот они хорошо ей платили, Валя сама рассказывала. Жена композитора всегда приходила к ней с подарками, то икру принесет, то какие-то пирожные невероятные из дорогих кондитерских, последний раз она ей принесла земляничный пирог… Постойте, Женя. Так где находился мраморный стол, которым она разбила себе голову? И где ее вообще нашли? Знаете, у меня сейчас такая каша в голове! Она умерла, а я про земляничный пирог рассказываю!

— Смотрите. Валентина с мужем проживают на Шаболовке, так?

— Так.

— Мастерская находится здесь, на Осеннем бульваре.

— Так и где же ее нашли?

— Ее нашли на съемной квартире на улице Добролюбова. Скажите, Наталья Петровна, вы слышали что-нибудь о существовании этой квартиры, произносила ли Валя адрес?

— Она снимала квартиру? Но зачем, если у нее уже есть вот эта, причем собственная? Может, она хотела и там открыть какой-нибудь, я не знаю, массажный кабинет или что-нибудь в этом духе? Или…

Соседка сделала паузу, соображая. Потом вздохнула:

— Хотите сказать, у нее кто-то был? — И, не получив ответа, начала, энергично жестикулируя, рассуждать: — Но