Амулет сибирского шамана - Наталья Николаевна Александрова

ясно: Тимофей. Он страшно рассердился на нее за то, что неделю она почти не бывала дома. И, судя по дырам, драл пододеяльник он долго и со вкусом, а она даже не проснулась! Так что кот вообще озверел, и сейчас к нему лучше не соваться.

Алевтина посидела немного, оглядывая комнату, и не увидела ничего хорошего. Кругом пыль, полумрак, воздух спертый, нужно проветрить, только проверить, нет ли поблизости кота, а то выскочит и может свалиться вниз.

Не найдя кота в обозримом пространстве, она ушла в ванную, а вернувшись, осознала, что безумно хочет есть.

Она открыла холодильник – и тяжело вздохнула.

В нем царила, выражаясь словами старой песни, пустынная зима.

Ну это неудивительно – она уже неделю не ходила в магазин, откладывая этот поход, да что там откладывая, просто забыла про это совсем. Но что-то же она ела эту неделю. Ну, доела все, что было в холодильнике, а потом так, перехватит по дороге кусок пиццы или гамбургер. Ужас какой, она же врач и знает, что нельзя так относиться к своему организму!

Надо же, раньше у нее всегда была в доме еда. Готовила заранее, потому что знала, что Александр может прийти без предупреждения, позвонит за двадцать минут: «Я к тебе!»

Так что она всегда была наготове. Первое время привычка брала свое. А теперь вот… ну, все же прошло уже два года, как Александра нет.

Может, пора менять старые привычки? Только не эти, насчет еды.

Потому что сейчас есть хотелось ужасно, а в холодильнике она нашла только банку засохшей горчицы, заплесневелый лимон и согнувшийся верблюжьим горбом кусок зачерствевшего сыра…

Разумеется, на отдельной полке стояли баночки и пакеты с кошачьим кормом – Тимофея она никогда не оставила бы голодным.

Тут вышеупомянутый Тимофей явился на кухню, услышав звук открывшегося холодильника. Вид он имел недовольный, глаза горели, усы сердито топорщились.

– Тимошенька! – Алевтина вспомнила, как завхоз ворковал с кошкой Василисой, и попыталась взять кота на руки.

Но он ловко увернулся и требовательно немелодично мяукнул. Алевтина положила ему двойную порцию корма. Кот рванул к миске, не сказав ни слова благодарности.

Алевтина еще раз вздохнула – и пошла одеваться.

В супермаркет ехать не было сил.

Ближний магазин, в котором она обычно покупала продукты, был, как назло, закрыт по каким-то непонятным техническим причинам – наверно, устроили себе выходной в воскресенье, тоже, нашли время!

Так что пришлось ей тащиться в дальний, который работал всегда – в выходные, в праздники, ночью и днем.

Алевтина добрела до магазина, взяла там, почти не разбирая, каких-то продуктов быстрого приготовления – сосисок, макарон, пельменей (хотя терпеть их не могла) – и отправилась домой.

Для скорости она свернула в какой-то незнакомый проулок и, уже почти пройдя его, наткнулась на незнакомую вывеску.

На ней было нарисовано какое-то странное устройство вроде песочных часов, оснащенное колесом наподобие мельничного. Над этим рисунком красивыми буквами с многочисленными завитушками было выведено:

«Мастерская КЛЕПСИДРА».

И тут она вспомнила, что именно это название было написано на квитанции, которую она нашла в вещах таинственного пациента Конюхова.

Она машинально сунула руку в карман куртки.

И нащупала там сложенную вдвое бумажку.

Это была та самая квитанция… как уж она оказалась в этом кармане? Непонятно… В этой куртке Алевтина на работу не ходит, она, так сказать, для домашнего пользования. Или вот за город как-то ездили на дачу к тому же Валерке. Как он там, нужно позвонить…

Поддавшись безотчетному побуждению, Алевтина толкнула дверь и вошла в мастерскую.

При этом глухо звякнул колокольчик, и тут же раздался хриплый простуженный голос:

– Добр-ро пожаловать!

Голос был какой-то странный.

Алевтина поискала взглядом хозяина этого голоса – и увидела сбоку от входа, на высоких напольных часах, большого ярко-зеленого попугая с красным хохолком.

Попугай распахнул крылья и хрипло выкрикнул:

– Пр-ривет, пр-ривет!

– Привет, – ответила Алевтина и огляделась.

Она находилась в полутемном помещении с низким потолком, заполненном всевозможными часами.

По стенам стояли громоздкие напольные часы с деревянными резными корпусами и ритмично раскачивающимися маятниками. На полках и столах располагались часы поменьше – настольные или, возможно, каминные. По большей части все часы были старинные, украшенные резьбой, чеканкой или инкрустацией.

Впрочем, были и простенькие современные, без всяких украшений и излишеств.

Все эти часы шли, наполняя помещение ровным неумолкающим тиканьем, словно в мастерской дружно стрекотали сотни кузнечиков или цикад.

Алевтина шагнула вперед – и наконец увидела человека, сидевшего за темным деревянным прилавком.

Этот человек, точнее, человечек, был маленький и тщедушный. Непропорционально большую голову его украшала круглая блестящая плешь, окруженная аккуратным венчиком тонких седых волос, делавших его похожим на большой одуванчик.

В правый глаз этого гнома было вставлено маленькое круглое стеклышко, через которое он внимательно разглядывал круглую серебряную луковицу старинных карманных часов, держа их маленькими аккуратными ручками.

Услышав звяканье дверного колокольчика и приветственные крики попугая, часовщик поднял взгляд, уставился на Алевтину и приветливо проговорил:

– Чем могу вам помочь? У вас сломались часики?

– Нет… – Алевтина зачем-то оглянулась и осторожно подошла к прилавку. Потом положила на него квитанцию и проговорила: – Вот, это ведь квитанция из вашей мастерской?

– Из моей, несомненно, из моей! – проговорил часовщик с непонятной гордостью. – Неужели вы думаете, что есть еще одна мастерская с таким же названием?

– Нет, не думаю… – ответила Алевтина. – Кстати, что это за странное название – Клепсидра? Что оно значит?

– Клепсидра, – ответил часовщик, наставительно подняв палец, – клепсидра, или гидрологиум – это старинный прибор для измерения времени в виде сосуда с вытекающей из него водой. Проще говоря, водяные часы. Такие часы были известны еще в Ассиро-Вавилонии и Древнем Египте. В Риме при помощи клепсидры измеряли длину речи ораторов в суде. Древние клепсидры зачастую делались из слоновой кости, золота и драгоценных камней. В моей коллекции есть два или три замечательных образца…

При этих словах он повернулся и показал на устройство, напоминающее античный храм, возле которого на круглой подставке стоял выточенный из слоновой кости кудрявый мальчик с резной указкой в руке. Этой указкой он показывал на стену храма, где были вырезаны римские цифры.

– Вода вытекает из скрытого в храме резервуара, – пояснил часовщик, – амур постепенно опускается и показывает своим жезлом на цифру, соответствующую времени…

Он отвернулся от клепсидры, еще раз внимательно взглянул на квитанцию, после чего переместился на своем передвижном кресле к одной из полок, взял оттуда часы, вернулся к прилавку и поставил их перед Алевтиной.

– Вот ваш заказ, – проговорил он удовлетворенно. – Кстати, хороший экземпляр… изготовлен в