Кольцо королевы Фредегонды - Ольга Баскова

страны. Было когда-то такое время, когда мы были молоды и энергичны. А сейчас… – он махнул рукой.

Дмитрий усмехнулся:

– Вам ли говорить о старости? Вы прекрасно выглядите.

– До смерти Вити я выглядел еще лучше, – ответил Истомин. – Каждый день бегал вдоль берега моря, ходил на теннисные корты. Его смерть меня здорово подкосила. Седых волос прибавилось, да и силы уже не те.

– В Японии молодыми считаются люди до семидесяти, – вставил Лихута. Хозяин скривился:

– У них другая жизнь. Если эту теорию брать за основу, то у нас умирают молодыми. Давайте вернемся к нашим баранам. В общем, с Геной мы проработали не один год. Дружили семьями, вместе выезжали на природу. За Симферополем есть прекрасные места. Одно из них называется «Марьино». Вот туда мы и ездили. Это сейчас там ничего интересного, все застроено коттеджами. А тогда… Крымский лес, ручьи, ягоды… Земляники набирали столько, что наши жены варили варенье и компоты. А потом подвернулась возможность заняться бизнесом, и мы с Геной ее не упустили. У него аптечное дело. Он не такой богатый, как я, у него более серьезные конкуренты, которые не раз доставляли ему хлопоты. Потом из Симферополя мы переехали в Мидас. Почему в Мидас? Трудно ответить вот так сразу. Однажды мы с нашими женами решили проехаться по Южному побережью. Ну и приглянулось нам это место. Прикупили мы здесь земельку и построили домики. Все это время мы близко общались. Его супруга очень любила мою Нину. Она переживала не меньше меня, когда Нина умерла. Вот и все, что я могу сказать о Гене. – Борис Дмитриевич вздохнул: – Да не он это, голову даю на отсечение.

– Ладно, – согласился Лихута. – Давайте о других.

– Два других – это довольно молодые люди, во всяком случае, по сравнению со мной и Геной, – продолжал Истомин. – Мы познакомились с ними уже здесь, на партийных заседаниях. Это два брата Панарины, Петя и Федя. Петру пятьдесят пять, а Федору – тридцать восемь.

– Тоже предприниматели? – поинтересовался психолог. Борис Дмитриевич кивнул:

– Разумеется. Петя сделал состояние на пластиковых стаканчиках и полиэтиленовых пакетах. В бизнесе он главный, Федя так, на подхвате. И вовсе не потому, что младший. Просто у Петра голова в этом деле лучше варит. Петр женатый, воспитывает сына Семку, студента университета, Федька пока холостой. Мы с Геной часто обращаемся к Петру, когда намечаются крупные сделки. Как я уже сказал, голова у него что надо. Тут же все разложит по полочкам, да так, как ни один мой сотрудник. Братцу до него далеко.

Во время разговора Дмитрий делал необходимые пометки в электронной записной книжке.

– Значит, остался четвертый. Кто это?

– Илья Лазебников, – ответил хозяин. – Из всех четверых его я знаю меньше других. В городе он на хорошем счету, тоже член нашей партии и предприниматель. У него частные хлебопекарни. – Он достал платок и протер лоб. – Знаете, я даже не скажу, почему мы начали общаться. Однажды он подсел ко мне на заседании партии, завязался разговор, потом мы выпили по рюмке вина в находящемся рядом кафе, и… вот так и началось наше общение. Он пришел в нашу компанию самым последним. Братья сразу приняли его, наверное, потому, что по возрасту он лет на пять старше Петра. Ничего не могу сказать о нем плохого, но если выбирать из четверых, я бы выбрал его на роль убийцы, – закончил он. – Вы опять спросите, какие у меня доказательства, и я опять вам отвечу: никаких. Просто я знаю его хуже всех остальных.

– Какие отношения были у них с вашим племянником?

Борис Дмитриевич задумался.

– Да нормальные. Витя общался с Семкой, сыном Петра. Они почти ровесники. Вот и все, что я могу сказать вам о своих друзьях. Страшно подумать, что кто-то из них причастен к гибели мальчика. – Он замахал руками. – Да нет, быть такого не может! Я ведь не один год всех знаю. Но кто-то из них должен был что-то видеть, хотя бы один. Ума не приложу, почему он молчит. Если его кто-то запугал, важно выяснить, кто и зачем? Да вы подливайте чаю, не стесняйтесь, – мужчина потянулся за заварным чайником. – Верю, что и у вас мед хороший, да не такой.

Дмитрий улыбнулся:

– Согласен! И природа великолепная.

Как психолог он знал: нет ничего лучше отдыха на природе. Своим пациентам Лихута всегда советовал почаще выезжать за город, потому что самым эффективным и здоровым способом успокоения нервов и расслабления во все времена считался выезд на природу. Здесь, вдали от мегаполиса, отсутствовал информационный поток, характерный для города: шум, реклама, принятие быстрых решений, появлялась возможность переключиться с умственной деятельности на деятельность физическую: прогуляться по лесу или берегу реки, поиграть в игры на природе, развести костер, в конце концов…

Здесь разрывался круг обыденности, открывалась красота мира, появлялась возможность взглянуть на свою жизнь сбоку, под новым, необычным углом. Даже один день такой жизни показывал всю красоту и простоту бытия на земле и восстанавливал силы для новых достижений.

– Тогда прогуляйтесь по тропинке через лес к морю и наслаждайтесь отдыхом, – предложил Борис Дмитриевич, словно прочитав его мысли. – Вижу, вы не возражаете.

– Не возражаю. Спасибо за чай. – Психолог встал и направился к дому. Тучи рассеялись, лишь белые ватные облака гуляли по небу. Лихута поднялся к себе, взял куртку от спортивного костюма. Когда молодой человек вышел на участок, хозяин по-прежнему сидел в беседке с печальным выражением лица. Увидев Дмитрия, он крикнул ему:

– Выйдете за ворота и пойдете по тропинке. Она одна среди сосен. Идите не сворачивая. Приятной вам прогулки.

Психолог кивнул и вышел за ворота. Действительно, вниз вела единственная тропинка, усыпанная рыжими еловыми иголками. Она словно ввинчивалась в сосновый лес и терялась в нем. Лихута медленно зашагал к морю, вдыхая неповторимый крымский запах, с ароматом сосен, можжевельника и моря, казавшийся вкуснее самых дорогих яств. Изумрудная хвоя с крупными, вертикально сидящими шишками-свечами ярко выделялась на фоне голубого неба. Заповедная тишина оглашалась только щебетаньем птиц. Лихута вспомнил слова Екатерины II о Крыме, вычитанные им в одной из книг, рассказывавших о путешествии императрицы по благословенному полуострову. Она писала: «Право, все это до того похоже на сказку из «Тысяча и одной ночи», что не знаешь, находишься ты наяву или во сне». Когда сосняк закончился, тропинка привела психолога в можжевеловую рощу. Мама Димы, Анна Антоновна, очень любила изделия из можжевельника, и молодой человек прочитал несколько статей об этом растении. Он знал, что в Крыму растет пять его видов. Можжевеловая роща, в