Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

В мгновение ока выражение его лица меняется, и он с ненавистью смотрит на Селию.

– Дело не в тебе. – Он поворачивается к Лиле. – Ты должна понять… мы выпили, и… боже, она так похожа на тебя!

Лила молчит.

– Если ты хочешь, чтобы я признался в нападении на нее, если тебе нужно, чтобы я это заявил… – Он позволяет предложению повиснуть в воздухе. – Но… Лила, ты должна мне поверить: тебя я никогда не насиловал!

Селия сверлит взглядом Лилу, которая недоверчиво смотрит на Джону.

– Все совершают ошибки, не так ли? – продолжает он, запинаясь. – Я просто хотел заново пережить время, проведенное с тобой. Я хотел воскресить в памяти нашу идеальную ночь – ночь, о которой ты забыла. Она здесь не причем. Это всегда было только из-за…

– Лилы, – заканчивает Селия, сердито вытирая слезы. – Поверь мне, я поняла это четко и ясно. Ты сам-то разве не помнишь? Когда ты насиловал меня… когда я умоляла тебя остановиться… ты называл меня только ее именем.

– Я любил ее! – Он поворачивается к Лиле со слезами на глазах. – Я знаю, мне не следовало пугать тебя этими мужчинами – я знаю это! Но, Лила, я не мог поверить, что это наконец-то произошло! И я не верил, что ты захочешь быть со мной. Я хотел дать тебе повод остаться и знать, что со мной ты всегда будешь в безопасности. Лила… – Он проводит ладонью по лицу. – Я люблю тебя.

– Это не любовь, – бросает Лила. – Это одержимость. – Затем она качает головой и складывает руки на груди. – Сдавайся, Джона. Теперь нам пора добиться справедливости, которой мы заслуживаем.

Но при этих словах Селия издает недоверчивый смешок.

– Речь никогда не шла о справедливости, – говорит она. – Все делалось во имя Лилы Крейн.

Глаза Лилы сужаются.

– О чем это ты?

Селия задерживает дыхание.

– В первый раз, когда мы встретились лицом к лицу, ты пообещала, что Джону осудят за то, что он сделал с нами. Но тебе было нужно больше времени – собрать улики, выяснить, были ли другие жертвы… Ты обещала сделать все, что в твоих силах, чтобы привести неопровержимые аргументы, доказывающие его вину; и как только ты это сделаешь, мы вместе пойдем в полицию и заявим на него. Ты сказала, что две женщины сильнее, чем одна.

Лила нервно поглядывает на Джону.

– Селия…

– А тем временем ты снимала фильм. И великодушно предложила убедить Курта позволить мне пройти прослушивание. – Она вдыхает. – Ты предупреждала, что с Куртом может быть трудно на кастинге, но для тебя очень значимо, если я получу эту роль. Казалось, ты все делаешь для моего блага. Мы могли бы работать вместе и стать друзьями, собирая доказательства для ареста Джоны.

Селия берет себя в руки.

– Даже после прошлой ночи, когда я узнала, что тебе было известно, что Курт заставит меня заняться с ним сексом, даже тогда я пыталась убедить себя, что у тебя, должно быть, не было выбора, иначе как ты могла позволить чему-то настолько ужасному случиться со мной?

– Но, Селия, я не…

– Когда я появилась сегодня вечером без приглашения, Курт вывел меня на балкон и рассказал мне все. Он был в ужасном состоянии, Лила. Он сказал, что ты шантажировала его в течение многих лет! Тогда я поняла, что тебе ничего не стоило обезопасить меня.

Лила колеблется, и Селия издает легкий смешок.

– Тебе, наверное, понравилось, что я отвлекала его, не так ли? На протяжении всех съемок он приставал ко мне, и из чистого доверия к тебе я хранила молчание. Я даже чувствовала себя виноватой, словно была какой-то разлучницей! Ты, конечно, забыла сказать, что ваши отношения сплошная ложь.

– Но я думала, ты знаешь, что секс был условием! Я думала, ты добровольно согласилась…

– Зачем бы мне вообще это делать? И если это действительно так, почему ты не предупредила меня прямо? Мы обе знаем ответ. Потому что обсуждение этого могло поставить под угрозу твои планы. Поэтому ты молчала и позволила этому случиться. Потому что ты была готова пожертвовать мной.

– Селия…

– Я верила тебе. – Она сердито вытирает слезы. – Была уверена, что мы на одной стороне. Мы пережили одну и ту же травму. Как же мы могли не быть союзниками? Тебя вообще волновало, что Джона изнасиловал и меня? Или я была просто пешкой – катализатором, приведшим в действие твой тайный адский план?

Она видит разгром вокруг себя.

– Убить Курта? – спрашивает она, затем смотрит на Джону. – И выставить его убийцей? – Ее голос был едва слышен. – Даже он этого не заслуживает. Ты превратила его в убийцу, Лила. Ты так же ответственна за смерть Курта, как и он, а может быть, и больше. Ты одна устроила этот кошмар. Если бы я знала, что ты на самом деле запланировала, никогда бы не захотела участвовать в этом. Курт мертв из-за тебя.

– Я не хотела его смерти! – Лила плачет. – Это был несчастный случай…

– Жизнь Курта была риском, на который ты была готова пойти. Сопутствующий ущерб – прямо как со мной.

– Селия, пожалуйста, просто послушай. – Ее взгляд метнулся к Джоне. – У нас не было никаких фактов! Мы обе знали, что он насильник, но у нас не было возможности доказать это. Все, что я сделала, – создала доказательства.

– С помощью лжи? – Селия пристально смотрит на нее. – Ты хоть понимаешь, что натворила? Инсценировала насилие, притворялась, что твой жених регулярно избивает тебя? Тебя волнует, как далеко ты задвинула бы настоящих жертв, если бы эта ложь когда-нибудь выплыла наружу?

– Эта ложь была просто для того, чтобы заманить его в ловушку, – говорит она, взглянув на Джону. – А та запись, которую я сделала… Джона ведь действительно напал на меня. Это произошло; мы просто не уточняем время на видео.

Селия качает головой.

– Ты сфабриковала фальшивые доказательства.

– Я просто создала ему условия! – Лила умоляет. – Все, что я сделала, это дала ему возможность действовать, чтобы в результате собрать улики, необходимые для привлечения его к ответственности.

– Правосудие не может быть построено на лжи, – отрезает Селия. – Это ловушка.

– Селия, пожалуйста! – восклицает Лила. – Мы так близки к тому, чтобы получить то, что хотели…

– То, что ты хотела, – парирует та. – А как насчет того, чего хочу я?

– Разве ты не хочешь, чтобы его посадили пожизненно?

– Ты обещала, что я смогу дать показания!

Лила открывает рот, чтобы ответить, но ничего не выходит.

– Я провела годы на терапии, переживая то, что он