Голова на серебряном блюде - Содзи Симада

прежде чем отправиться в ад или рай. «Не туда ли я попала?» – подумала Флоранс. Сейчас те двери откроются, и за ними окажется ад. Именно такой отвратительный, непередаваемый звериный запах и должен стоять в аду. Флоранс было страшно от мысли, что она подходит к вратам в преисподнюю. Слезы у нее высохли, но тело, напротив, задрожало.

Еще до того, как они остановились у входа, донесся едва слышный стон. Было сложно понять, что это за звук, потому что кричал не один человек. Затем послышался жалобный плач, от которого зазвенело в ушах. Порой в бессонные ночи Флоранс пыталась представить себе ад, но она и не думала, что он настолько ужасен!..

Кучер отворил двери. На ключ они не были заперты – из-за нахлынувшего на нее отчаяния это было единственным, на что Флоранс обратила внимание. За дверями оказалась очень просторная, тускло освещенная комната. Омерзительный запах стал в сотню раз сильнее.

Ее охватил запредельный страх. Как только Флоранс завели внутрь, она внезапно подумала, что ее убьют, и в ужасе закричала. Двое мужчин прижали ее к полу, но затем вновь подняли ее за руки и быстро повели в подвал.

Причудливое помещение напоминало ванную. Мужчины громко зашагали по полу из белой плитки. С потолка свисало несколько цепей. В темноте было сложно разобрать, но, кажется, вдоль стен стояли жуткие механизмы.

Мужчины продолжали идти вперед, и Флоранс надеялась, что ее не убьют прямо на месте. Наконец они отпустили ее, но никакого желания покорно следовать за кучером у нее не было. Флоранс хотела было сбежать обратно той же дорогой, однако тот крепко сжал ее руку и резко потащил ее за собой. Согнувшись, девушка начала с плачем сопротивляться, и тогда мужчины с силой потащили ее дальше.

Ее вывели в коридор с приглушенным светом. Ужасающий хор голосов из преисподней в мгновение стал громче. Казалось, кричали чудища или бесы, выползающие из-под земли. Впереди тряслись какие-то странные предметы белого цвета. Флоранс показалось, будто это дрожащие на ветру цветы. Но это были не цветы, а ладони, которые хватали железные прутья решеток или протискивались между ними.

Оглушительные стоны становились все ближе и ближе. Кучер, сопровождавший Флоранс, крикнул в конец коридора. В темноте никого не было видно, однако на звук вышел стражник. Звеня связкой ключей, он подошел к двери темницы. Стоило ему приоткрыть ее, как к ней бросились человеческие силуэты и попытались выбраться наружу. Внутри камеры бились несколько узниц.

Тюремщик отобрал у Флоранс дорожную сумку, которую она крепко сжимала в руках, и, грубо пригнув ее голову, втолкнул ее в темницу. Налетев прямо на пленниц, пытавшихся вырваться на волю, она ушибла лицо и плечи. Шее тоже было очень больно.

За спиной лязгнул ключ в замочной скважине. Флоранс приземлилась на пол, но из-за облегчения, что ее не убили прямо сейчас, боли не заметила. Не сумев вырваться на волю, девушки вокруг громко заплакали. Флоранс яростно вцепилась в решетку.

– Стойте! Верните мои вещи! – закричала она, про себя понимая, что никакого толку от этого нет. Ничего ценного в сумке не было, однако девушке было стыдно оттого, что внутри нее лежало убогое исподнее.

Но человек, что целый день вез ее сюда из деревни, быстро удалился. Тюремщик вновь присел в углу в конце коридора.

Опустившись на холодный каменный пол, Флоранс присоединилась к всеобщим рыданиям. Слухи оказались правдой. Посланник из замка говорил, что она будет прислуживать здесь. Но новую служанку не стали бы просто так кидать в тюрьму. У нее действительно собирались выпить кровь.

Всего этого можно было ожидать, но от отчаяния и страха Флоранс свернулась в калачик возле решетки и какое-то время не могла сдвинуться с места. Когда слезы высохли, на душе наконец немного полегчало, и она нашла в себе силы осмотреться вокруг. Медленно обернувшись, всмотрелась в глубину камеры – и увидела нечто ужасное.

Вначале Флоранс не поняла, что это такое, и боязливо подползла ближе. Ей показалось, будто там спали под одеялом две девушки примерно одного возраста с ней. Но она ошиблась. Когда она поняла вблизи, на что глядит, по подземелью прокатился ее истошный вопль. Волосы встали дыбом, по телу пробежала холодная дрожь.

Оттого что единственным источником света был факел в коридоре, внутри темницы было хоть глаз выколи. Но Флоранс поняла, что девушки были при смерти. Одна из них как будто уже и вовсе не дышала, другая же беспрестанно стонала и то распрямлялась, то съеживалась, как креветка. Из-за этого одеяло с нее спало, открывая взору все ее тело. Отчего-то та была нагой, однако Флоранс поняла это далеко не сразу. Тело девушки было абсолютно черным, будто на ней была какая-то странная одежда.

А все дело было в том, что на ее коже засохла кровь. Присмотревшись, можно было заметить, что тело пленницы усеяно маленькими отверстиями. Пролившаяся из них кровь затвердела толстым слоем, почернела и покрыла все ее тело, из-за чего казалось, будто оно усохло.

Дырочки были и на лице девушки. В обеих глазницах запеклась кровь. Она корчилась в муках, но ее глаза уже не видели, и сознание она, похоже, почти потеряла. Никогда в жизни Флоранс еще не видела кого-то в настолько чудовищном состоянии.

– Воды, воды… – постоянно шептала девушка. Ее губы потрескались и страшно воспалились, во рту белели окровавленные зубы.

Флоранс попробовала пригладить назад ее затвердевшие, как сосульки, волосы, чтобы померить жар. Однако весь ее лоб был запачкан кровью – негде было даже дотронуться кончиком пальца.

– Есть у кого-нибудь вода? – спросила Флоранс у девушек.

Никто ей не ответил. Она заметила чашку и потянулась к ней руками, однако в ней ничего не было. Флоранс схватилась за решетку.

– Принесите воды! Пожалуйста! – крикнула в сторону, где сидел охранник. Тот не отозвался.

– Нет воды, – угрюмо сказала одна из пленниц. Другая девушка начала плакать. – Ни воды, ни еды, ни лекарств, ни нормальной одежды – ничего.

– Ничего?.. – разочарованно выдохнула Флоранс.

– Все равно нам скоро помирать. Прямо на наших глазах здесь испустили дух несколько девушек.

– А как же тюремщик?..

– Там никого нет. В этот час он уже уходит спать, – ответил кто-то из темноты. Рыдания и предсмертные хрипы не стихали. В воздухе стоял странный запах.

Флоранс пощупала юбку в месте, куда они вшили пилу. Слава богу, она все еще была при ней. Раз стражник вернется к рассвету, то можно начать пилить решетку прямо сейчас. «Подземная темница, девушки, которых содержат в ужасающих условиях, – я уже достаточно увидела. Никакого смысла оставаться здесь нет», – размышляла Флоранс.

Она задумалась: пилить замок или один из прутьев? Если замок, то надо любой ценой разделаться с ним за ночь. Иначе завтра, когда стражник снова откроет дверь, ее разоблачат. Тогда единственный путь на волю будет отрезан. Но даже если ей и удастся распилить замок за ночь, то у нее должно остаться еще и время на побег. Задача была не из легких. С другой стороны, если корпеть над прутьями, на это можно отвести и два, и три дня. Завтра ее вряд ли убьют, она ведь только прибыла…

Не мешкая, Флоранс извлекла пилу из юбки и приложила ее зубцы к самому крайнему пруту. Провела ею взад-вперед – послышался громкий скрежет. Посреди ночной тишины он казался просто оглушительным. Но стоны и плач были ей на руку.

Обстановка вокруг не слишком подходила для бесед. От страха и безнадежности девушки сходили с ума, и даже если одна из них что-то говорила, то лишь сквозь плач, а остальные ей никак не отвечали. Когда Флоранс взялась за пилу, то они не выказали никакого интереса, что она делает и зачем.

Будь здесь мужчина, он, возможно, и подсобил бы ей с побегом. Однако в темнице были лишь девушки. Впрочем, может, именно поэтому конструкция была не настолько прочной. Зазоры были сравнительно широкими, а сами прутья на удивление тонкими. Достаточно распилить один из них, и, навалившись всем телом, можно было бы согнуть его вниз и вылезти наружу через образовавшуюся щель.

Однако, насколько б тонким ни был прут,