Китайский Шерлок Холмс - Ши Чэнь

очень страшно. Я всего лишь маленькая овечка. Как овечка может бежать навстречу тигру, заведомо создавая для себя безвыходную ситуацию?

Но я же полицейская.

Голос в моей голове говорит: «А ты сможешь забрать с собой всех? Забирать одного или двух тоже эгоистично!»

А другой: «Они же убийцы! Ты уверена?»

Все не так!

Да, они преступники, но они же и пациенты! Они не заслуживают такого жестокого обращения!

Поскольку закон определил, что они не подлежат наказанию из-за психических проблем, кто же может ставить себя выше закона и причинять им вред?

Я хочу сбежать вместе с ними!

Убраться с этого острова!

А потом рассказать всему миру, что тут происходило!

Приняв решение, разворачиваюсь и бросаюсь обратно в темный туннель.

В руке я сжимаю холодный металл скальпеля.

2

Появление Юань Цзин в моей палате сопровождается неожиданно громким шумом. Она махом распахивает железную дверь, и в комнату попадает свет из коридора, огибая ее могучую фигуру. Медсестра выглядит недовольной. В этот момент я сижу на кровати с растерянным видом, будто бы у меня вовсе не было никаких подземных приключений и я все это время находилась в палате, спокойно ожидая вызова.

– Чего вылупилась? Живо подымайся! Все тебя ждут! – доносится до моих ушей ее крик.

Я осторожно встаю с кровати со спрятанным в трусах скальпелем. Сердце у меня колотится так, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Я по-разному представляла приход Юань Цзин, но ни в одном из сценариев мне не было так страшно, как сейчас. Голос у нее всегда такой грубый, громкий и раздражающий.

– Пошли давай, мерзавка!

Выйдя в коридор, я замечаю Дон Кихота. На него кричит охранник, напоминающий обезьяну. Одной рукой он волочит его за воротник, а другой размахивает дубинкой. Охранник свирепо скалится, стараясь казаться более грозным. Дон Кихот изо всех сил старается поспеть за ним, но из-за железных цепей на ногах шагает очень неуклюже.

Я быстро подхожу к ним, чтобы остановить охранника:

– Что он сделал? Почему вы с ним так обращаетесь?

– Вернуться к группе! Ты – никто! Не встревать! – разражается бранью охранник и поворачивается к Дон Кихоту, поднимая повыше дубинку, желая его ударить.

Бедный Дон Кихот сворачивается в комочек от страха, беспрерывно моля о пощаде.

Невеста, стоящая в конце очереди в кабинет, подходит и оттаскивает меня от них за руку:

– Вчера Дон Кихот потребовал от охранников вернуть ему его шлем – он же пропал, помнишь?

Я киваю ей.

Она вздыхает:

– Он никак не умолкал, поэтому его отлупили дубинкой и еще наказали.

Наказание, о котором она говорит, – это, вероятно, кандалы на ногах Дон Кихота.

– Пожалуйста, пощадите меня! Не надо больше, пожалуйста!

Потеряв силы, Дон Кихот падает на пол. Его лицо сморщивается от боли, со лба капает пот вперемешку с кровью.

– Вставай, идиот! Считаю до трех! – кричит охранник, ударяя его дубинкой по плечу.

Дон Кихот поднимает обе руки, а дубинка смачно врезается в тело с характерным звуком. Он визжит, словно перепуганный птенчик, которому обламывают крылья.

– Стойте! Стойте! – кричу я охраннику. – Вы же его убьете!

Я вырываюсь из хватки Невесты и встаю между Дон Кихотом и охранником.

Однако дубинка охранника продолжает подниматься и опускаться по обе стороны от моего тела, иногда пролетая в опасной близости от моей головы. Я подсознательно охватываю голову руками, мой разум пустеет. Вижу, как кровь вытекает из уголков глаз Дон Кихота, а взгляд его наполнен ужасом. Здесь трусость является грехом, за нее не щадят, а наоборот – она побуждает этих подонков глумиться над тобой еще сильнее.

– Не перегибай палку!

Появившийся в этот момент Яо Юйчжоу хватает охранника и прижимает его к стене.

– Медсестра Юань, пожалуйста, уведите их.

После этих слов он вновь смотрит на коллегу, как бы предупреждая его. Охранник-обезьяна тяжело дышит и не отводит от нас взгляда.

Юань Цзинь еще раз пересчитывает всех, а потом уводит в игровую.

Проходит некоторое время, прежде чем мне удается вернуть самообладание.

Дотрагиваюсь до скальпеля. Он на месте, и мне становится легче.

В ту минуту я едва сдержала порыв вытащить скальпель и вонзить его тому охраннику в шею. Это похоронило бы мой план.

Я подхожу к Невесте и шепотом рассказываю ей, что обнаружила у себя в комнате:

– Я планирую еще забрать Е Пин и Дон Кихота.

– Уверена? Чем больше будет народу, тем сложнее.

– Они не плохие люди и не заслуживают такого обращения, – твердо говорю я. – Когда я покину остров, то обязательно расскажу все, что видела и слышала. Когда придет время, вытравлю этих негодяев отсюда, каждый из них ответит за свои преступления!

– Ты такая дура, – горько усмехается Невеста.

– А?

– Могла бы уже сбежать и не возвращаться за нами. Ты же понимаешь? Остров покинуть очень и очень нелегко. Вдруг у тебя сейчас не получится сбежать в третий раз?

– Получится. Как мне собрать всех в своей палате?

Я поднимаю критически важный вопрос, и если он не будет решен, то любые разговоры напрасны.

Невеста на мгновение задумывается, а потом качает головой:

– Это слишком сложно. Каждый раз, когда мы возвращаемся в палаты после групповой терапии, охранники проверяют каждого пациента. Пробраться втроем к тебе в комнату – это почти невыполнимая задача. Они же не слепые. И еще не забывай, что тут повсюду понатыканы камеры.

От ее слов у меня опускаются руки.

– Разве что…

– Разве что – что?

– Создать переполох. – Невеста подмигивает мне. – Мы воспользуемся хаосом и проскользнем к тебе в палату. А когда все утрясется и они заметят неладное, мы уже успеем сбежать.

– Но как создать этот переполох?

Невеста медленно произносит:

– Есть один способ… – и подмигивает мне с улыбкой.

Несомненно, она кое-что задумала.

– Чуть позже я уйду, а эти два идиота остаются на тебе. Ты за них в ответе. – Она кивает подбородком в сторону Дон Кихота и Мамаши.

Я киваю.

Обстановка на групповой терапии по-прежнему достаточно умиротворенная. Все слушают приятную музыку и спокойный голос психотерапевта и постепенно погружаются в медитацию. Е Пин и Дон Кихот сидят совсем рядом со мной, но у меня нет возможности что-то им сказать: вокруг слишком тихо, и любой посторонний звук привлечет внимание охранников.

Нам не разрешают общаться с друг другом еще в течение пятнадцати минут, пока не заканчивается музыка. Я притворяюсь, что тереблю книгу в руках, но при этом украдкой оглядываю комнату и понимаю, что Невесты нет среди пациентов. Вернее, нет не только ее, но не хватает еще одного охранника. Только что в