Алмазы для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич

– Ишь, как сердце колотится! Не бойся, не на столб веду!

Траоле облизал пересохшие губы. Он знал, что в карцер и на столб отправляли с общей утренней переклички – так получалось наглядней и поучительней. Перед побудкой выводили тех, кого ждали руководители тюрьмы, либо иные заинтересованные лица из внешнего мира, облечённые властью карать и миловать.

– Выходи. Руки за спину.

В коридоре, позёвывая, дожидался второй охранник. Траоле подумал, что парни, похоже, не выспались – и, скорей всего, он смог бы намертво уложить обоих, только как выбраться из бетонных казематов со стальными дверями и охранной сигнализацией?

– Прямо!

Траоле выполнил команду. По обе стороны коридора, за решетками одиночных камер раздавались звуки, шевеления и проклятия от утреннего возвращения из чудесных снов в будни тюремного ада. Впрочем, вряд ли здесь кому-то снились чудесные сны: ад владел осужденными круглосуточно…

Впервые за всё время отсидки его вели не в душевую, не к прогулочному дворику, не к оперативникам и не к врачу. После второго досмотра в тамбуре, выводящем в административный корпус, они поднялись по лестнице, и охранники приказали повернуть направо. Траоле понял, что его ведут в кабинет Амана Кермеса, начальника тюрьмы. Сердце вновь заколотилось – на этот раз радостно. Визит к начальнику несет с собой перемены!

Траоле нервно улыбнулся и вдруг громко икнул. Охранники за спиной рассмеялись и обменялись репликами на языке тутси. «Самая тупая народность, – злорадно подумал Траоле. – Они на много ступеней ниже нас – донго!» Но вслух, естественно, ничего не сказал: пока власть и дубинки в их руках! Вот если его судьба чудесным образом изменится…

Они свернули в крыло руководящего состава, и звук шагов пропал: на полу лежали ковры. У Кермеса были свои представления о том, как должны быть обставлены апартаменты начальства. Наконец, все трое остановились у двери из красного дерева. На блестящей металлической табличке витиеватым шрифтом было выведено: «Его превосходительство Аман Кермес». За спиной больше не смеялись и не переговаривались – здесь начиналась другая реальность, перед лицом которой охранники чувствовали себя так же, как заключенные чувствуют себя перед ними. Один из тутси с таким видом, будто сует голову в клетку льва, робко заглянул в приёмную и тут же вернул голову обратно в коридор и кивнул Траоле:

– Можно, – в голосе его проскользнуло что-то похожее на вежливые нотки. – Входите…

Абрафо Траоле, бывший начальник, занимавший различные должности, а ныне бесправный заключенный, перешагнул полированный порог. И сейчас осколки характера начальника оживились и стали соединяться, вытесняя убогую сущность обитателя Фермы дядюшки Тома. Он даже выпрямил спину и приосанился.

– Вас ожидают, – сухо бросил помощник Кермеса, не поднимаясь из-за своей резной конторки, выполненной в стиле ретро.

В кабинете, заставленном мебелью из черного дерева, за длинным столом для совещаний его ждали двое – Аман Кермес, затянутый в строгий форменный китель, и Абиг Бонгани в штатском. Траоле встряхнул головой. Он не знал слова «дежавю», но то, что эта сцена уже происходила в его жизни, помнил совершенно точно. Только тогда Бонгани в арестантской робе привели из режимного блока, а он, будучи Директором БББ, в легком европейском костюме, вальяжно сидел с Кермесом за столом и пил коньяк.

А пришел он, чтобы предложить заключенному заработать свободу содействием в поиске карты алмазного месторождения. Сейчас картина повторялась, даже костюм Бонгани кроем и оттенком напоминал тот, в котором семь лет назад в этот же кабинет явился он сам! Неужели нарочно подобрал такой же? Да нет, чушь…

– Присаживайся, – пригласил Бонгани.

Траоле молча сел за стол. На дальнем конце, где к длинной столешнице примыкал короткий стол Кермеса, он заметил поднос с хрустальным графином и бокалами. Судя по цвету, в графине был коньяк или виски. В прошлый раз хозяин кабинета лично наливал ему элитное спиртное. Но сейчас, даже уловив его жадный взгляд, Кермес только поморщился.

– Как видишь, Абрафо, жизнь напоминает качели, – спокойно произнёс Бонгани, глядя на Траоле с гримасой легкого презрения.

– Я бы сказал, она похожа на игру в загадки, – Траоле старался, чтобы голос его звучал так же солидно, как голос Бонгани, но чувствовал, что у него это не получается. – Когда судьба задаёт тебе какую-нибудь загадку, ты вынужден давать тот ответ, который она от тебя ожидает. Иначе судьба засчитывает тебе проигрыш и…

Абиг Бонгани понял смысл замысловатой метафоры бывшего подчиненного и начальника. Когда-то они немало времени провели вместе и менялись должностями. Сейчас наступило время очередной рокировки.

– О, я совсем не злопамятный, – сказал Бонгани. – Я понимаю, в какую игру мы все здесь играем и каковы в ней ставки. И не смотри так жадно на спиртное, с утра приличные люди не пьют!

– Я тоже не пью, – сказал Траоле. Ему в голову уже ударила волна опьянения – но не алкоголем, а близостью вожделенной свободы. Просто так Директор БББ не приходит к заключенному.

– Понимаю, ты намекаешь, что тоже относишься к категории порядочных людей, – кивнул Бонгани. – Но это должно подразумеваться само собой…

Начальник тюрьмы усмехнулся, поняв издёвку. Заключенный просто не обратил на нее внимания – он думал совсем о другом. Разумеется, Бонгани пришёл, чтобы предложить какую-то сделку. Разумеется, Траоле заранее согласен. Что бы за это ни пришлось сделать. Кого-нибудь застрелить. Сдать всю цепочку причастных к распилу ооновских денег. Поделиться адресом тайника, в котором спрятан компромат на верхушку правительства. Даже опубликовать фотографии президента с итальянской любовницей. Но ритуал следовало исполнить от начала до конца – и поэтому Бонгани говорил, а Траоле слушал.

– Не знаю, что ты успел себе нафантазировать… Неплохо было бы подключиться к твоему мозгу и прочитать мысли, которые сейчас там крутятся. Но, к сожалению, таких технологий наши белые партнёры нам пока не поставили. Итак, – Бонгани чуть повысил голос, переходя к главной части разговора. – Я пришёл с тем же, с чем приходил сюда ты, Абрафо. Алмазы Архангелов. Они не найдены. Карта у нас, но в ней допущена какая-то ошибка. Возможно, намеренно. И с этим предстоит разобраться в полевых условиях. Попросту говоря, мы отправляем экспедицию, которая пройдёт по маршруту Архангелов и найдёт разгадку ребуса, который они сочинили. Или не они, а кто-то другой. Или сама судьба… Что скажешь, Абрафо?

Бонгани впервые с начала их встречи улыбнулся – почти как в те времена, когда они работали в паре.

– Похоже, это дело связывает нас неразрывными узами.

Не думая о том, как это выглядит, Траоле встал, налил себе коньяку и одним шумным глотком осушил бокал. Ему выпадал вполне приемлемый расклад. Экспедиция по джунглям – не самое страшное…

– Я готов.

– Разумеется, ты готов, – Бонгани вдруг рассмеялся. – Никаких сомнений на этот счёт у меня не было.

И в этот момент Траоле понял, что упускает важную деталь. Основа его новой жизни, а после тюрьмы жизнь всегда начинается с нуля – закладывается сейчас: с первых жестов, с первых сказанных в этом кабинете слов. Оттого, как он себя ведёт, будет зависеть отношение к нему Бонгани. Будет ли тот обращаться с ним как с равным или начнёт давить, как охранники на заключенного.

– Гарантии будут? – обронил он, меняя тон.

– Обсудим по дороге.

Похоже, Бонгани действительно торопился. Или не хотел вдаваться в детали при тюремщике.

– Я вижу, каша уже заварилась, – Траоле поднялся из-за стола. – По дороге, так по дороге. Но я прошу позволить мне по дороге еще зайти в мою камеру…

При этих словах начальник тюрьмы и полковник Бонгани удивлённо переглянулись.

– Там остался дорогой мне амулет. Это не займёт много времени.

– Что ж, – Бонгани пожал плечами. – Я не возражаю.

Кермес нажал на кнопку, встроенную в стол, через секунду в бесшумно отворившихся дверях появился помощник.