Море никому не расскажет - Юрий Юрьевич Усачёв

class="p1">– Любые факты сложно спутать с фантазией. Люди часто бывают уверены в том, что помнят, и совершенно не осознают: их мозг умеет легко обманывать. Он добавляет новые воспоминания, стирает старые, изменяет алгоритмы увиденных событий и даже изобретает что-то сверхъестественное. Я много чего повидал. В том числе и непреднамеренную ложь. Но ваши истории с переходами в другие пространства нарочно не придумаешь. Предположу, что где-то вы сами себя обманываете, где-то неосознанно сбегаете от реальности. К черту все! В чем я уверен на сто процентов, так это в существовании интуиции. И вот сейчас моя профессиональная интуиция говорит, что мне нужно довериться вашей, хоть она и вытекает из видений. Добудем факты, и картина станет яснее.

Резкий звук тормозов. Толчок и глухой удар. Меня резко бросило вперед. Ремень безопасности врезался в плечо, но свое дело выполнил. Мы чуть не сбили большую лису, которая выбежала из-за угла магазина. Она остановилась посреди дороги и посмотрела на нас.

– Тео, вы тоже это видите? – прозвучал мой шепелявый шепот.

– Безусловно.

– Значит, это все на самом деле. Что она здесь делает? Посреди города…

Животное застыло и продолжало выразительно смотреть на нас. Тео завел машину и повернул руль влево, чтобы объехать лису. Мы медленно тронулись в объезд, но она двинулась в ту же сторону, снова преграждая путь. Мотор оставался заведенным, животное – настороженным. Вдруг она резко повернула морду вправо и принюхалась. Несколько шагов мягкими лапами по асфальту – и наша гостья пулей скрылась в каменных джунглях города.

– Надеюсь, это не начало эпидемии бешенства. Вторая лиса вблизи людей. Это ненормально, – прокомментировал Тео.

– Вы серьезно? – раздраженно удивилась я. – Мы едем доставать новые факты о вашем деле и жизни Эрика, а лиса преграждает нам путь посреди улицы. Дело в распространении бешенства среди животных? И кто из нас обманывается своим же мозгом?

Оставшийся путь до центральной библиотеки мы ехали молча. Там нас встретила девушка маленького роста по имени Сиа, которая с улыбкой поприветствовала Тео и засмущалась. На первый взгляд ей было не больше шестнадцати, но умелый подбор белой блузки к бордовым брюкам и черным ботинкам на невысоких каблуках плюс брошь в виде стрекозы выдавали в ней взрослость. Кожа тоже немного потрескалась парой-тройкой морщин. От нее пахло сигаретами.

Девушка оценивающе посмотрела на меня раскосыми глазами и уставилась на Тео в дурацкой улыбке со словами:

– Я все приготовила, как ты и просил! Все газеты за 1991 год в кабинете номер шесть прямо по коридору от библиотечной стойки. С удовольствием помогу, если нужно! Один ты не разберешься с такой кипой! Я специально отпросилась на час!

Тео проигнорировал всю эту услужливость, поблагодарил Сию, сухо отказался от помощи и направился к указанному кабинету, забыв про меня. Я быстро догнала его и поинтересовалась с усмешкой:

– Вы совсем не заметили ее расположенность к вам? – Моя речь была все еще шепелявой.

– К чему вы клоните? – ответил вопросом на вопрос Тео.

– Боже, она же запала на вас и готова все сделать!

Мой подавленный смешок задел чересчур хмурого следователя, который почему-то покраснел:

– Запала? Вы что, подросток, чтобы кидаться такими словечками? Я давно знаю Сию, она частый помощник в поиске старых документов. Мы познакомились по работе. Продолжаем оставаться коллегами. Точка.

– Бедная девушка, хотя она взрослее, чем хочет показаться. Ей придется попотеть, чтобы растопить холодное сердце господина Теодора Вальца!

Я снова прыснула.

Дальше мы шли молча.

Кабинет номер один… два… три… четыре… пять… семь!

Тео остановился, и я врезалась в его спину.

– Если вы такой хороший сыщик, определивший возраст Сии, то, может, найдете дверь кабинета номер шесть? – спросил следователь без каких-либо эмоций.

Нумерация дверей продолжала возрастать после цифры семь. Нужный нам будто нарочно спрятали. Мы подергали ручку в пятый и седьмой, надеясь обнаружить внутренний проход к другим комнатам, но ничего. Все заперто. Кабинеты шли по правой стороне, кроме одного. В дальнем конце была дверь в левой стене коридора. Одна-единственная. Мы подошли проверить – номер ноль. Досада намекнула нам, что нужно вернуться к Сии и все уточнить. Пара шагов обратно, и табличка с номером ноль отвалилась, рухнув на пол. Дверь тихо заскрипела, приглашая войти.

Договариваться не пришлось. Мы просто откликнулись на молчаливое приглашение и вошли. Молодой следователь и девушка с подернутой психикой – та еще компания авантюристов.

Вокруг бродили люди в рабочей суете. Все мужчины в светло-голубых рубашках и черных брюках, женщины – в строгих черных костюмах: пиджак и юбка-карандаш ниже колен. Велись записи, перемещались стопки книг. Все было в движении, нас никто не замечал.

– Темная история, но кто из нас святой? Говорят, он отсталый у них. Буквально из каждого угла слышно про семейку с такой крутой фамилией. Это же надо – обрести такую судьбу – Голды, а денег-то прям очень не очень. В фамилии заложено само золото! Джетта, ты меня вообще слушаешь? – Голос звучал из-за письменного стола, где две скучающие дамы пили кофе, наблюдая за всеми.

Мы подошли к ним. Нашего присутствия они также не заметили. Не вдаваясь в причину этого, Тео и я решили воспользоваться ситуацией и вслушались в разговор.

Женщина средних лет с многолетней сединой отпивала со свистом из своего бокала коричневую жидкость и кивала. Вторая, госпожа с баклажанового цвета волосами, продолжала распинаться:

– Джетта, ну ты представляешь? Меня заставили писать об этом скандале. Семейка влипла в авантюру с непонятными акциями, причем они отдали деньги мошенникам из другой страны. Им выдали якобы ценные бумаги с тремя нарисованными буквами «М», расшифровывая эту аббревиатуру как «Мост. Монеты. Мироздание». Ну что за чушь? Там была идея распространить свои акции по всему миру и построить «межгосударственные мосты». Такая идиотская ситуация, и писать для нашей газеты… Людям это неинтересно. А вот их странный сын! Его даже никто не видел никогда. Говорят, они ночами выгуливают его у моря. Может, он самый настоящий урод? Джетта, как считаешь? Ему года четыре всего. Вот о нем я бы написала! Представляешь: «Лицо таинственного мальчика из семьи Голд раскрылось миру! Теперь все узнают его настоящую историю!» Тут были бы и слезы, и скандалы. Размечталась я…

В единственную в комнате дверь стремительно вошла женщина. Тео икнул и шепнул мне на ухо:

– Это Дея Голд. Мать Эрика. Хоть я видел ее только на фото, но ни с кем не перепутаю. И она сейчас должна быть… мертва…

Дея прошла мимо нас в черном пальто к столику нашей рассказчицы и замахнулась маленькой зеленой сумочкой под крокодила. Удар раздался