Мартин Рассел - Срочно в номер

Ларкин рассказал. Хупер присвистнул.

Во время собрания Ларкин неоднократно вспоминал о ангелах-хранителях. Он допускал, что те ждут снаружи, и надеялся, что они подстраховались. Во втором ряду сидел мужчина в большом шарфе, который время от времени его разглядывал. Когда Ларкин взглянул на него, их взгляды встретились.

Собрание - акция протеста против перепланировки улиц, в жертву которой собирались принести семьдесят домов, начальную школу и гостиницу - тянулось больше трех часов. Хупер предложил подвезти его домой и был немало озадачен отказом Ларкина.

- Вы в курсе, что идет дождь?

- Это очень мило с вашей стороны, но я люблю гулять в дождь.

Хупер как-то сник.

Разговаривая на сцене с организаторами, Ларкин не упускал из виду человека в шарфе. Он видел, как тот беседовал с группой женщин, потом надел свой плащ и покинул помещение. Ларкин расспрашивал активистов до тех пор, пока зал окончательно не опустел и даже все ещё оптимистично настроенный Хупер не ушел вслед за всеми. Оказавшись наконец под навесом крыльца, он потянул немного время, открывая зонтик, потом шагнул на тротуар и повернул налево. Так и тянуло обернуться, но Джим пересилил себя и прикрылся зонтом.

Безумная идея, сказал Смат. Шли ли вообще его телохранители за ним?

Он прибавил шагу и стал под деревом. Шорох показал, что наживку заглотнули. Джим опустил зонт, чтобы расширить поле зрения: дренажные канавы и темные лужи, густые живые изгороди, заборы с покосившимися от ветра столбами - и чья-то тень. Тень, которая пересекла улицу и направилась к нему.

- Мистер, огоньку не найдется?

Он бросил осторожный взгляд за плечо - никого. Хваленая защита! Прикрытый с одной стороны забором, он не двигался, оценивая комплекцию противника. Тот явно был крупней его. Свободной рукой Джим похлопал по карману:

- Боюсь, что нет.

Мужчина ждал. Дождь капал на его мокрые волосы. Ларкин переложил зонтик в другую руку.

- Нет, у меня нет зажигалки, - он заметил движение позади, на повороте: всего лишь тихий, но несомненный шорох.

- Одну секунду...

Мужчина подошел ближе. Ларкин хотел пошевелить левой рукой, но не смог - зонт прочно застрял в заборе. Он дернул сильнее, зонт выскочил и Ларкин с размаху угодил мужчине по колену.

- Ой!

Ларкин отскочил в сторону. Мужчина услышал что-то за спиной и стремительно обернулся. Правая рука поднялась, он сжимал что-то в ладони. Приближавшиеся тени остановились.

- Ох черт, - мужчина массировал колено. - Что это значит? Черт возьми!

- Не двигайтесь!

- Кто вы вообще такие?

- Полиция! Бросьте то, что у вас в руке!

- Вы что, с ума сошли? Я спросил у человека, нет ли у него огонька...

- Мы это слышали. Бросайте!

Что-то упало в сточный желоб. Разъяренно посмотрев на Ларкина, мужчина сделал шаг назад.

- Как вас зовут?

- А вас?

- Здесь спрашиваю я. Итак...

- Предъявите ваши документы!

Ларкин сказал:

- Послушайте, мне кажется, это не...

- Предоставьте это дело нам, сэр.

- Черт возьми, я просто попросил закурить!

- Где вы живете?

- В доме. Где ещё живут?

Сделав ещё шаг назад, мужчина смог одновременно обозревать всех троих. Полицейские тоже шагнули вперед, чтобы восстановить равновесие. Ларкин отошел от забора. Дурацкая ситуация. Один полицейский нагнулся и осторожно поднял брошенный предмет.

- Это ваше?

- Да. Вам нравится?

- В такую погоду следует держать его раскрытым.

- А вы попробуйте, заставьте эту чертову штуку раскрыться!

Полицейский повертел в руках зонт и передал его напарнику.

- Я хочу, чтобы вы ответили на мои вопросы.

- Мне бы тоже этого хотелось, мистер.

- Почему вы заговорили с этим человеком?

- Потому что мне нужна была зажигалка, черт вас возьми!

- Однако это выглядело так, будто вы хотите на него напасть.

- Я? Это он ударил меня зонтом по коленке!

- Действительно, - вмешался Ларкин, - зонт застрял в ...

- А где вы живете?

- Если хотите знать, на этой улице, на той стороне. И когда я приду домой, я позвоню в полицию! Так что не зарывайтесь!

- Вы женаты?

Мужчина схватился за голову. Ларкин увидел, что между пальцами он держит сигарету.

- Да, я женат, у меня трое маленьких детей, теща, которую нужно навещать, и собака, которая лает. Как вы думаете, отчего я выбрался на улицу, чтобы спокойно покурить?

- Очень убедительно. Я думаю, мы...

Голос потонул в шуме подъезжающей машины. Лица четырех мужчин озарились резким светом фар. Машина затормозила и остановилась рядом с ними. Суперинтендант Хатчет выглянул в окно.

- Эрскин! Что тут у вас?

- Этот человек приблизился к нему, сэр, под предлогом...

- Не имеет значения. Все равно. Посадите его в машину.

- Есть, сэр. Что произошло?

- Еще один расчлененный труп. Третий. И, судя по тому, что я слышал, самый ужасный.

У моста на обочине стояли три патрульные машины. Футах в тридцати от парапета кончалось освещение, и промежуток строящейся улицы тонул во тьме. Сейчас там стояла полицейская машина; её фары бросали яркое пятно на кусты на откосе, по которому от моста вилась тропинка.

- Пресса, - сказал он констеблю, преградившему им путь.

Хатчет поспешно обернулся.

- Не подходите ближе, мистер Ларкин.

Он с благодарностью остановился. Отсюда были видны склонившиеся над чем-то силуэты. Луч света на мгновение выхватил страшные очертания. У него зазвенело в голове.

Суперинтендант подошел к Грегори. Ларкин слышал, что они о чем-то шепчутся. На улице завыла сирена. Констебль рядом с Ларкиным отошел к припаркованным машинам. Ларкин остался один.

Внезапно кто-то шепнул ему в ухо:

- Нам опять повезло. А то шумиха уже начала стихать.

Он узнал репортера из "Скетч", но так ему и не ответил. Теперь Джим заметил, что и в других местах стоят репортеры, наблюдающие за работой полицейских. Примерно в двадцати шагах был слышен чей-то хриплый голос, отвечавший на вопросы, сыпавшиеся со всех сторон.

- Снова девушка?

- Это отнюдь не так свежа.

- И где её нашли?

- Вон там, - репортер из "Скетч" указал через улицу.

Ларкин присоединился к кругу спрашивавших. В его центре стоял человек лет шестидесяти.

- Я вижу сумочку и думаю - привет! Потом присматриваюсь...

Ларкин заметил Картера за левым плечом мужчины, закрыл блокнот и подошел к нему.

Картер дописал что-то, прежде чем обратить на него внимание. Он поставил футляр с пишущей машинкой на асфальт и использовал его как стол. Не оборачиваясь, он сказал:

- Грегори обещал официальное сообщение через пару минут. Можете подождать?

- Разумеется. Что вы выяснили?

Картер покосился на него.

- На этот раз, похоже, все заняло побольше времени. Части разбросаны по большей территории.

Желудок Ларкина подпрыгнул к горлу:

- Невообразимо...

Мимо них протиснулись репортеры.

- Кажется, Грегори начинает. Идемте, Джим.

Голос инспектора звучал невыразительно.

- Женщина, возраст - примерно тридцать пять лет. Жестокость, выходящая за все границы. Пока мы не нашли орудия убийства. Поиски продолжаются.

- Вы знаете, кто она, инспектор?

- Да. Мы сообщим об этом позже.

- Когда совершено убийство?

- Женщина мертва около двух часов.

- С ней сделали то же, что и с остальными?

- Да.

- Отрезали ногу и голову?

Инспектор помедлил:

- И руки.

- Есть какие-нибудь улики... зацепки?

Полиция, уклончиво ответил инспектор, продолжит расследование.

Некоторые репортеры разбрелись в поисках телефона. Другие остались и внимательно разглядывали окрестности. Фотографы снимали мост, щиты вдоль дороги, мужчину, нашедшего труп. Сверху на мосту собрались жители окрестных домов. Ларкин поговорил с некоторыми из них. Кроме полицейской сирены они ничего не видели и не слышали. Потратив впустую десяток минут, он вернулся к Картеру.

Суперинтендант стоял на полоске травы и пытался разжечь трубку. Когда Ларкин проходил мимо, тот буркнул, вероятно, своей трубке:

- Почему все женщины такие невозможные дуры?

- Не знаю, - Ларкин подошел к нему. - А она была такой?

Суперинтендант мрачно пыхнул дымом:

- Представьте себе, что вы - женщина. Вы бы стали в одиночку бродить впотьмах?

- Если бы у меня не осталось другого выбора... Скажите, суперинтендант, это намек? Нам следует предупредить читателей?

- Предупредите, но ведь люди не обратят на это внимания. Можете также написать, что мы нуждаемся в их помощи. Не важно, что, нам нужна любая информация.

- Вы имеете в виду, любая зацепка?

- Все. Полезная она или нет - решаем мы.

Карандаш Ларкина застрочил по бумаге: "Все решать будем мы."

- То есть, если миссис Джонс заметит, что её сын по вечерам подолгу отсутствует без видимой причины... Все в этом роде?

Хатчет долго смотрел на него поверх трубки:

- По возможности.

Ларкин захлопнул блокнот: