Немая улика - Цинь Мин

полностью совпали с песком, в котором нашли ребенка.

– Теперь у нас есть косвенные доказательства против Цзян Фанфан, – сказал я.

– Может, кто-то другой закапывал малыша, а Цзян Фанфан отчаянно боролась за него, пытаясь выкопать? – Дабао все еще пытался убежать от суровой реальности.

– Мы не обнаружили на теле женщины никаких следов борьбы, – ответил я. – Значит, она ни с кем не дралась перед смертью.

– Отлично, – ответил следователь. – Дело само собой раскрылось. Осталось только найти прямые доказательства; но это не проблема, все-таки курс намечен. Нам нужно разыскать ее дочь. Они гуляли вместе перед тем, как пропал мальчик; девочка должна была видеть, как ее брата закапывают, если это сделала их мать. Как думаете, она ведь где-то оставила ребенка, перед тем как совершить самоубийство? Не могла же она и ее закопать? Все-таки девчонке уже пять лет, не так-то просто вырыть под нее яму…

– У нее периодически случались приступы шизофрении с манией, – ответил я. – Она поссорилась днем двадцать девятого числа с Шэнь Цзюнем, но не напала на него; вероятно, к тому времени ее состояние стабилизировалось и она уже не тронула бы свою дочь.

– Она убила себя, потому что чувствовала вину? – спросил Дабао.

Я помотал головой.

– Я до сих пор не уверен, что это было ее решением.

4

– Что? – удивился Дабао. – Ты думаешь, ее убили? Довольно необычный способ…

– Необычный – еще не значит, что такого не происходит, – сказал я. – Убийцы редко выбирают такой способ; ведь чтобы сбросить человека с высоты, нужно в первую очередь подгадать момент и место. Однако если убийца и жертва знакомы, то, скорее всего, она сама согласится отправиться с ним куда-то, где высоко, потому что будет ему доверять, и у преступника появится возможность осуществить свой план.

– Но, – воспротивился Дабао, – у нас нет никаких оснований, чтобы считать это убийством.

– Есть! – с полной уверенностью в голосе ответил я. – На месте преступления у меня возникло чувство, что мы что-то упускаем. Мне нужно снова все осмотреть. Но перед этим я хочу уточнить, в какой позе лежал труп.

– Ну… ты какой-то странный, – пробормотал Дабао. – Я только недавно спрашивал тебя, можем ли мы это определить, а ты ответил, что нет, потому что тело хаотично крутилось в воздухе.

– Я говорил, что мы не можем определить положение тела в начальной точке падения по положению тела в конечной, – поправил его я. – Но у нас есть и другие способы.

Я указал на штаны погибшей. Брюки были сшиты из черной хлопчатобумажной ткани. От ягодиц до талии тянулся еле заметный белесый след.

– След сохранился, потому что она лежала спиной на сухом камне. Дождь пошел уже после ее падения, а камень был достаточно высоким, чтобы поток воды не достал до верха, – объяснил я.

– Я все понял, – сказал Дабао. – Это след от перил, через которые она перекинулась, падая с моста.

Я кивнул, улыбаясь.

– Не увиливай от ответа; мы обсуждали, как умерла Цзян Фанфан, – напомнил Дабао.

– Положение тела тоже очень важно, – ответил я. – Помнишь расстояние между мостом и камнем, на котором оно было найдено?

– Помню, несколько метров.

Я смочил палец водой и нарисовал линию траектории на полу.

– Если объект находится в свободном падении, он должен приземлиться в точку, находящуюся под местом, откуда он упал. Если же объект начинает движение с каким-то ускорением, его траектория больше напоминает параболу: чем выше скорость, тем дальше он приземлится от точки, куда мог бы упасть в свободном падении.

– Школьная физика, – не удержался Дабао. – Конечно, я это знаю.

– Тогда давай применим твои школьные знания к нашему делу, – предложил я. – Погибшая упала на спину, значит, высокой начальной скорости у ее тела при падении быть не могло.

В глазах Дабао появилось осознание.

– Верно… Во всех делах с разбившимися насмерть самоубийцами, которые мы когда-либо изучали, их тела оказывались сильно дальше возможной точки падения. Это потому, что перед тем, как прыгнуть, они делали небольшой разбег. Спиной вперед не разбежишься, то есть у тела не было бы никакой начальной скорости, да и через перила так сложнее перекинуться.

– Тогда как вышло, что тело приземлилось дальше от точки приземления в случае свободного падения? – спросил я.

– Кто-то ее толкнул!

Я кивнул.

– А при осмотре тела мы могли как-то это определить?

Дабао поднял вверх кровоостанавливающий зажим и указал им на грудь погибшей:

– Да!

– То есть вы считаете, – недоумевал следователь, – что она не самоубийца?

– Ее убили, – в один голос ответили мы с Дабао.

– Ну… ну а кто это мог сделать?

– Меня спрашиваете? – Я улыбнулся. – А кто вызывает у вас подозрения? Когда я впервые увидел Шэнь Цзюня, мне показалось странным, что смерть сына его не тронула, а исчезновение жены и дочери не встревожило. Нормальные люди в подобных ситуациях так себя не ведут.

– Если это он убил свою жену, то куда и зачем спрятал дочь?

– Я думаю, пятилетняя девочка не поняла, свидетелем чего случайно стала, а Шэнь Цзюнь испугался, что она проболтается кому-то о его преступлении, – ответил я. – Поищите ее у родственников и друзей мужчины.

Следователь кивнул и вышел из кабинета.

* * *

Ребенка нашли в доме главного бухгалтера Шэнь Цзюня. Девочка была напугана и дрожала, свернувшись калачиком на кровати. Чтобы не травмировать еще больше психику ребенка, следователи попросили сотрудницу полиции в штатском опросить девочку, а также в качестве представителя ребенка пригласили воспитательницу из детского сада.

Если б девочку нашли немного раньше, дело не зашло бы так далеко. Как я и думал, девчушка видела все, что произошло. Воспитательница умело направила девочку, и та рассказала всю правду.

После возбуждения уголовного дела Шэнь Цзюнь не стал отнекиваться, а сделал чистосердечное признание. Теперь все встало на свои места.

* * *

Шэнь Цзюню было тридцать пять лет, когда он встретил Цзян Фанфан; они влюбились друг в друга с первого взгляда и поженились. Жили счастливо, у них родилась дочка. Шэнь Цзюнь родился в сельской местности, там больше радовались рождению сына, поэтому он настоял на втором ребенке. К сорока годам его желание исполнилось.

Когда родился долгожданный сыночек, Шэнь Цзюнь ни на шаг от него не отходил, пылинки сдувал. Цзян Фанфан после вторых родов тоже изменилась: она постоянно вставала среди ночи, подходила к большому дереву, стоявшему напротив входной двери, и колотила по нему кулаками. Иногда била так, что ломала себе пальцы. К тому же она часто злилась без причины, а когда ее пытались вразумить, никогда не признавала свою неправоту.

Как она так резко