Кровь в наших жилах - Татьяна Лаас

— А я жду подтверждения того, что цесаревича точно нет на территории приюта. Хороши вы будете воду баламутить в Идольмене, когда он всего лишь вышел погулять.

Саша вмешался:

— Петр — инициированный кромешник. Он не может просто так выйти и погулять — он снял метку и сбежал. Он явно направился в Идольмень за матерью. Позвольте нам с Алексеем и Лизой уже приступать к поискам в Идольмене.

Из кромежа вышел Вихрев:

— Территория воспитательного дома осмотрена — Пети там явно нет. Приступать к поискам в Идольмене или расширять по городу?

Аристарх Борисович ткнул пальцем в Вихрева:

— Учись, император, как доклады делать!

Алексей привычно не удержался:

— Мне их по вашей логике теперь только принимать, Аристарх Борисович.

Тот хекнул:

— Твоя правда. Давайте… С Богом.

Глава тридцать шестая, в которой Петю находят

Саша крепко держал Лизу за руку, пока кромежем шли к «Змееву долу». О чем думал Саша, она не знала — только морщинка между бровей подсказывала, что мысли те горькие. О Наташе? О судьбе Пети или об Алешкиной судьбе он задумался? Или только о поисках. Петя, если жил в Идольмене с Наташей, привык, что может дышать под водой. Осталось ли у него это умение или его забрал водяной? Если осталось, то Петю будет легко найти, а если нет? Тогда Петя сейчас где-то барахтается в ледяной воде или бредет по зимнему холодному лесу, от испуга растеряв навыки кромешника — Лиза помнила, как по первости тяжело нащупать кромеж. Были бы навыки кромешника при нем — он уже давно бы вернулся в приют, в теплую кровать. Или Петя куда-то забился, надеясь, что его не найдут и не увезут прочь из страны? Значит, поиски нельзя ограничивать только водой. Надо обыскивать и берег, и лес. Нужна помощь лешего. Иначе поиски будут долгими. Чем запугал мальчика Шульц, что тот ни слова не сказал полиции о себе и даже помощи не просил? Шульц держал его на крючке жизнью Наташи? Петя не знает, что его мама уже умерла. Лиза сцепила зубы — нельзя втаскивать детей в игры в взрослых. Это отвратительно. Так не должно быть!

Саша искоса посматривал на Лизу и молчал.

Алексей вместе с Иваном старательно медленно шагал впереди — помнил, Иван-царевич, что Лиза еще больна или снова больна, это смотря как посмотреть. Она же отдала кровь для родника с живой водой лешему, и опять страдала от кровопотери. Лиза поморщилась собственной недогадливости: чего ей стоило прислушаться к лешему — поняла бы все гораздо раньше. Он же четко давал имена парням, никогда не ошибаясь. Мишка, как ни обидно это признавать, и впрямь Иваном-дураком был — не по своей вине, по вине родителей. Он принял чужую судьбу и счастлив бы не был. Саша действительно купеческий сын — и по происхождению, и по везению. Она от него не отступится — Иван-купеческий сын все же женится на царевне, и плевать на правила! А Алешку леший вечно царевичем именовал и никак иначе, пусть никогда в России не было царевичей, а только Великие князья — леший не обязан разбираться в титулах.

Алексей распорядился Вихреву:

— В приюте поиски продолжать.

Мимо за завесой Яви летели мрачный сосновый лес и редкие огоньки далеких деревушек. Лиза запустила ладонь в завесу — та светом окутала её пальцы, утешая и обещая, что все будет хорошо.

Иван кивнул и отчитался:

— Туда вызваны все воспитатели — если Петя вернется, они телефонируют.

— Городовых… — продолжил Алексей.

— …Известили — у всех дежурных в ночь словесные ориентировки на Петю есть, фотографию в печать отдали — скоро и листовки с ней будут, — подхватил Иван. Лиза посмотрела искоса на Сашу — тот каждый раз кивал, соглашаясь с Алешкиными распоряжениями.

— Жандармы…

— Аксенову телефонировал — он обещал, что поднимет всех, усилит дежурства на вокзалах и пустит патрули по берегу Идольменя. Алешка, прекрати, — не выдержал Иван. — Я все знаю — все подняты по тревоге. Даже егерей предупредил и старост деревенских — поднимут людей для осмотра берега озера. Я даже для вашего линорма одежку Петину забрал — вдруг ваша змеина пойдет на поиски.

Лиза тихо вмешалась:

— Леший. Еще надо поговорить к лешим. И Баюшу попросить.

Алексей невнятно выругался сквозь зубы. Саша криво улыбнулся и сжал Лизины пальцы в своей ладони:

— Алешка дело говорит, — перевел он ругань на человеческий язык. — С лешим сейчас только ты сможешь поговорить. Нас он несколько недолюбливает.

Лиза смирилась с тем, что к поискам в Идольмене её все же не допустят.

— Ладно, вы идите первыми в Идольмень. Я переговорю с лешим и Баюшей, а потом присоединюсь в поисках к вам в Идольмене, если успею. Хоть и хочется посмотреть, как жили русалки, но Петя важнее.

Возмущенное шипение Алешки она пропустила мимо ушей. И зря. Тот неожиданно развернулся к ней и, продолжая идти спиной вперед, вздохнул:

— А ведь я только сейчас понял, почему водяной с меня два выкупа взял. И кровью я отплатил, и хоровод русалочий смотрел, выискивая Наташу, которой там уже и не могло быть. Я платил за Наташу и Петра. Фух, легче стало — теперь не так страшно, если Петя и впрямь в озеро сиганул: водяной не имеет на него прав, я его своей кровью выкупил. Осталось только его найти.

— Найдем, — веско сказал Саша, а Иван еще и по плечу хлопнул:

— Точняк!

Минута слабости у Алексея была закончена — он опять развернулся и скомандовал:

— Иван, головой отвечаешь за Лизу. Понял?

Тот не выдержал:

— Иногда, Алешка, ты такой зануда! Я же могу вспомнить, чей ты папаша теперь и потребовать не рисковать собой. А еще могу императорский конвой к тебе приставить.

— Ва-а-аня! Я же просто волнуюсь, — признался Алексей, вываливаясь в явь «Змеева дола»: — удачи!

Саша напоследок поцеловал Лизу в губы — Иван старательно смотрел куда-то вдаль кромежа.

— Удачи, Лиза, — он чуть отстранился, ладонями обнимая её за лицо. Большие пальцы скользнули по её губам и подбородку. — Будь осторожна.

— И ты.

Он улыбнулся, отстраняясь и запуская руку прочь из кромежа:

— Да что мне сделается! — Он, тут же опровергая свои слова, раскашлялся. — Если только простуда одолеет.

Он выпал следом за Алексеем из кромежа. Еще секунду назад был тут, а сейчас уже за завесой, словно границей между ними. Саша стремительным шагом направился в дом, свистом подзывая к себе мерзнущего в сугробе линорма. Змей опять умудрился сбежать из дома.