Искатель, 1998 №11–12 - Василий Головачёв

Я БЫЛ ДО, Я БУДУ ПОСЛЕ…

Несмотря на размеры, каменная плита с изображением Беса действительно весила не более десяти килограммов. Илья с ней легко справился один, вытянув ее из воды на берег, а потом на плечах дотащив из грота к выходу из тоннеля в лес. Лик Беса обладал огромной гипнотической силой, поэтому на него накинули безрукавку Антона, чтобы кто-нибудь ненароком не глянул и не превратился в зомби.

У выхода Илья отдал плиту Антону и вслед за волком выполз на поверхность земли под камнем с руническими письменами. Ему показалось, что он при этом продавил какую-то упругую пленку, лопнувшую с тихим костяным хрустом, но не обратил на хруст внимания, доверяя волку, который выскользнул из лаза без всяких колебаний.

В лесу царил солнечный нежаркий день, напоенный ароматами трав, древесной коры и грибов, к которым примешивались гнилостные болотные запахи, а также запахи ржавого железа и прелой листвы. Деревья вокруг, наполовину сбросившие рано пожелтевшую листву несмотря на то, что осень еще по сути и не начиналась, стояли безмолвно и обреченно, будто ждали неминуемой смерти, не щебетали птицы, не шуршали в опавших листьях и траве мелкие зверюшки, зато в нескольких шагах от камня Илья заметил знакомую живую колонну из муравьев и понял, что пройти «минное поле» — заколдованную территорию вокруг храма — будет очень непросто.

Волк куда-то исчез. С минуту Илья разглядывал «пограничный столб» роящихся муравьев, прислушивался к звукам, долетавшим из чащи леса, чувствуя нависшую над головой гору — так психика воспринимала опасность, хотел было уже звать остальных, как вдруг боковым зрением заметил движение за кустами волчьих ягод. Метнулся в сторону — и вовремя: в то место, где он только что лежал, впилась извилистая голубая молния, с треском разбросав во все стороны пласт слежавшихся листьев, еловых иголок, шишек и мха.

Новая молния, слетевшая с острия жезла Силы, которым манипулировал охранник территории, прошла впритирку к спине Ильи, заставив его вжаться в землю, зато он успел в ответ выпустить стрелу из арбалета, не слишком надеясь на результат. Еще раз перекатился в траве, метнулся за камень, увертываясь от очередной молнии, и вдруг, преисполнившись гнева, направил на противника, в просвет между деревьями, арбалет и представил, как из него вылетает не стрела, а огненный факел.

Результат превзошел все ожидания, ошеломив самого стрелка; все же он еще не привык к своим экстраординарным возможностям: с ложа арбалета сорвалась целая гроздь оранжевых искр и накрыла чернобородого монаха, неосторожно высунувшегося из-за ствола сосны. Раздался вопль, шум свалившегося тела, и все стихло.

Илья подождал секунду, высунул голову из-за камня, на всякий случай нырнул на землю, перекатился под защиту валуна поменьше, выставляя вперед арбалет, сыгравший роль жезла Силы, и замер, когда кто-то сказал ему в спину:

— Отличный выстрел, сударь!

Илья оглянулся.

В десяти шагах от него из-за колючих кустов малины выглядывал высокий мужчина в маскировочном комбинезоне, с непокрытой головой, русоволосый, сероглазый, лобастый, вооруженный бесшумной снайперской винтовкой LR-300 с барабанным магазином на сто восемьдесят патронов. Он был буднично спокоен, с цепким взглядом уверенного в себе сильного человека, и думать о нем как о противнике не хотелось.

— Их было трое, — продолжал незнакомец. — Выводи отряд, я покараулю. Только пошустрее, здесь начинает становиться горячо.

— Значит, это ты — дедов ученик, Витязь?

— Я, — усмехнулся мужчина.

— Имя есть?

— Есть, да лучше его в этих местах не произносить. Зови меня пока просто Другом. Выберемся — познакомимся, как положено.

— Волка не видел?

— Он тут неподалеку, уводит за собой еще одну группу хха.

— Понятно. — Илья бросил заинтересованный взгляд на винтовку в руках Друга. — Где ты добыл такую красивую стрелялку?

— Где добыл, где добыл… купил.

— А вот мы вооружены хуже, да и по здешним лесам с огнестрельным оружием ходить невозможно из-за всяких колдовских эффектов.

— Мое оружие заговорено. — Мужчина в камуфляже шагнул к Илье и внезапно исчез, буквально испарился в воздухе, чтобы оказаться в нескольких метрах левее с винтовкой наизготовку.

— Не стреляй, — быстро сказал Пашин, — это мой напарник.

Из-за толстого ствола вяза вышел Антон, вооруженный суковатой палкой, острие которой смотрело на парня в камуфляже.

— Все в порядке, мастер, — сказал Илья, — это наш друг по имени… Друг. Где женщины?

— В пещере.

— Выводи их сюда, начнем отступление.

Антон кивнул, смерил парня взглядом и бесшумно метнулся за камень. Посланец деда Евстигнея посмотрел на Илью, прищурился.

— Похоже, вас недооценили здешние деятели.

— Скорее, нам повезло.

— Везение, сударь мой, в данном случае есть результат усилий целой спецслужбы. Мы прикрывали вас, как могли. Хотя и вы были на высоте.

— Какой… спецслужбы? — обалдел Илья.

Парень с винтовкой улыбнулся.

— Ну, скажем, службы безопасности внутреннего Круга России. Можно еще назвать ее службой Равновесия. Вообще об этом должен вам рассказать дед, но ты спросил — я ответил. Что тебе не нравится?

Илья медленно пригладил волосы на затылке, сглотнул слюну, разглядывая спокойное лицо ученика Евстигнея.

— Значит, наш поход был задуман… как отвлекающий маневр? Основные исполнители — не мы?!

— Наоборот, именно вы основные исполнители Замысла, а вот наша служба играла роль подыгрывающих исполнителей, отвлекающих силы храма на себя. Расчет деда оказался верен. Но не будем забегать вперед, нам еще предстоит вынести отсюда Врата и уничтожить. Кстати, вся операция может считаться вашим Посвящением в Витязи.

— Благодарю, — глухо проговорил Илья, ощущая горечь, внутреннюю опустошенность, злость и одновременно облегчение. — Рискуя жизнью, мы могли бы как-нибудь обойтись и без Посвящений.

— Ты просто еще не знаешь, что это такое, — качнул головой парень. — Посвящение означает не только введение подготовленного человека в круг новых идей, но и подключение к божественному эгрегору. Но я, кажется, превысил полномочия, заговорив на эту тему. Не обижайся, Витязь. Морок — страшная сила, одни вы с ней не справились бы, да и вся наша служба тоже. На его стороне тысячи зомбированных исполнителей, десятки черных магов, эмиссаров, разрушителей языка, истории, этики и культуры, и чтобы справиться с ним, с результатами его многотысячелетнего воздействия на Русь, нам необходимо объединить все творческие личности в один созидающий эгрегор. Хотя задача эта почти невыполнимая.

— Почему?

— Потому что для этого люди должны прежде всего изменить себя, свои привычки и уклад жизни, мечты и желания. Много ты знаешь таких, кто согласится изменить себя и свой быт?

Илья молча покачал головой.

— Вот видишь, — усмехнулся посланец деда Евстигнея. — Нам еще идти и идти к совершенству, к Идеалу, имя которому — духовность. Может быть, даже дед не представляет,