Волнующий мир старины - Алексей Зайцев

— Шустрый! Ладно, группу жди, выезжаем.

В ожидании оперативников, банку прикопать пришлось в лесочке, неподалёку. Так, на всякий случай.

Прибыв на место, первым делом майор оттащил Серого в сторону.

— Говори!

— Ч-чего? — Отшатнулся тот.

— Всё говори! Почему ты решил, что это могилка Павла?

— Так Петрович его на следующий день в ближайшей воронке похоронил. Сам рассказывал.

— А родители что ж?

— Сирота он. Родители в первый год войны погибли.

— Почему мне ничего не сказал?

- Так не подумал я! Уже позже дошло, вот и решил сам убедиться.

— Убедился? Молодец. — Прорычал майор. — Чего ещё знаешь?

— Ничего больше, — неуверенно промямлил Серый.

— Ну! В тюрьму захотел?!

— Это, старик говорил, что бандит Пашке в лоб стрельнул. Нужно череп смотреть.

— Посмотрим, — скривился майор. — Ещё чем порадуешь? Может, фамилию парня знаешь?

- Томашев Павел Николаевич 1927 года рождения. Старик говорил.

— Убитый что ли?

— Ага. А, с этим что будет?

— Следствие будет, экспертиза, и прочее. Дальше дело в архив.

— А с Петровичем что?

— Государство похоронит, коли родственников не отыщем. И парня тоже.

— А можно я похороню?

— О как! Обоих?

— Ага! Если можно. И рядышком желательно.

— А чего ж! Доброе дело не хитрое. КАк дело в архив сдам, так и хорони на здоровье. Всеми необходимыми справками для похорон обеспечу. Помогу даже, если проблемы возникнут.

— Спасибо.

- А с Грачкиным что? Этого хоронить не желаешь? Там тоже желающих нет.

— А сожительница его?

- Тимохина Мария Васильевна? Не, эта особо не рвётся. Видно дела поважнее есть. Ну так как с Грачкиным?

— Да ну его!

— Ну как знаешь, хозяин — барин.

Вернувшись, наконец, домой, Серый первым делом полез в банку. Скальпелем крышку вжикнул, и носом внутрь. А там, монетки золотые, числом три лежат. Две обычные, 1902 года. А третья зачётная, с профилем Александра Третьего, что уже не мало. Да и год приятный, — 1888 от Рождества Христова.

************

Спустя месяц, Сергей выполнил последнюю просьбу Ивана Петровича и похоронил обоих приятелей рядом. А через год и памятники гранитные соорудил. Всё как заказывали. Монеты тоже никуда не делись, так и лежат в старом альбоме, в память о чудаковатом старике Иване Петровиче и его погибшем приятеле.

***************

PS: Шли дни, годы, а Сергею всё не давал покоя странный сон. — Пропавший пятак где-то в недрах подвала и скорбный плач рыжего НАНОниста у чугунных врат паперти:

— «Фунансы! Фунансы! Фунансы!»

Волгоград. Сентябрь — октябрь. 2015 г.