Джеймс Чейз - С/С том 3. Фанатик. Билет в газовую камеру. Лабиринт смерти

Ознакомительный фрагмент

Через два дня после ареста Ноны Джакси Шейла подъехала к дому миссис Уотсон. Выйдя из «опель-кадета», который дал ей Киган, она поднялась по ступенькам и вошла в подъезд. Шейла чувствовала себя великолепно: за час до этого Киган дал ей дозу наркотика. Теперь девушка хотела как можно лучше выполнить задание своего повелителя.

Она позвонила, и миссис Уотсон открыла дверь.

— В чем дело? — спросила она с подозрением, кутаясь в неопрятную шаль.

— Я Шейла Мейсон, — сказала Латимер, повторяя слово в слово то, что приказал говорить Киган. — Я кузина Ноны Джакси. Как вы знаете, у нее неприятности. Сюда она не вернется. Я приехала, чтобы уплатить за квартиру и забрать ее вещи.

— Маленькая воровка! — праведный гнев звучал в голосе старухи. — Подумать только! Она заслуживает и большего наказания! Вы не получите ее вещи до тех пор, пока не уплатите за квартиру… Она должна мне за месяц. Это сто долларов!

«Уплати ей столько, сколько она потребует, — велел Киган. — Она, конечно, непомерно повысит цену, но ты уплати!»

Шейла открыла сумочку и вынула деньги.

— Ключ, пожалуйста.

Миссис Уотсон осмотрела банкноты, потом кивнула. Блондинка с привлекательным личиком внушала доверие.

— Я и не знала, что у Ноны есть кузина. Она никогда не говорила о вас.

— Я из Техаса, — сказала Шейла, назубок помня заученный текст. — Она уедет со мной, когда ее выпустят.

Миссис Уотсон фыркнула.

— Да уж, сюда я ее больше не пущу. Забирайте вещи и освобождайте комнату.

Она закрыла дверь.

Шейла зашагала наверх. «Чет будет доволен, — думала она. — Все оказалось очень просто».

Если он действительно будет доволен, то, возможно, оставит ее в покое на эту ночь и даст более сильную дозу. На душе было пусто и легко, когда она отперла дверь квартиры Ноны и вошла вовнутрь.

Линдсей решил, что следующий этап операции он проведет лично. Ни Силк, ни Киган не смогли бы найти общий язык с доктором Алексом Кунтцем.

Лишь после третьей попытки дозвониться до Кунт-ца в трубке послышались долгожданные длинные гудки. Линия была свободна. Щелкнуло, и в трубке послышался холодный, безразличный женский голос.

— Приемная доктора Кунтца.

— Я бы хотел встретиться с доктором Кунтцем, — сказал Линдсей. — Скажем, сегодня во второй половине дня или завтра утром.

— Извините… У доктора нет ни минуты свободного времени до конца следующей недели. Вас устроит в пятницу в три на будущей неделе?

Ожидая нечто подобное, Линдсей сказал:

— Нет. Пожалуйста, поймите меня правильно. Ввиду чрезвычайных обстоятельств я должен встретиться с доктором или сегодня во второй половине дня, или же, самое позднее, завтра утром.

— Кто звонит? — все так же холодно осведомилась женщина.

— Джонатан Линдсей. Будьте добры передать доктору, что я звоню по поручению мистера Германа Рад-ница. Я думаю, он знает, о ком идет речь.

Последовала небольшая пауза, затем женщина сказала:

— Подождите.

Линдсей взял карамельку из коробочки, лежащей на столе. Хотя он не пил и не курил, но очень любил сладкое. Ожидание затягивалось. Наконец женщина сказала:

— Доктор Кунтц примет вас сегодня в шесть вечера.

Линдсей довольно улыбнулся.

— Благодарю… Я непременно буду в это время.

Две минуты седьмого. Линдсей остановил «кадиллак» у внушительного особняка, выходившего окнами на причал для яхт Большого Майами, и, легко одолев семь мраморных ступенек, позвонил.

Дверь открыла медсестра: поблекшая, средних лет женщина. Испытующе глянув на посетителя, она вежливо улыбнулась и провела его в просторную, обставленную дорогой мебелью приемную.

— Доктор Кунтц примет вас через несколько минут, — сказала она, и Линдсей узнал голос. Именно с ней он разговаривал по телефону.

Он кивнул и, усевшись в удобное кресло, принялся листать последний номер журнала «Лайф». Через четыре минуты дверь открылась, и медсестра сказала:

— Доктор Кунтц ждет вас.

Линдсей подошел к двери, обитой дубовыми панелями. Женщина мягко постучала, открыла дверь и отступила в сторону.

В кабинете за столом сидел невысокий полный человек в белом халате. Справа от стола стояла кушетка, вдоль стен выстроились шкафы с разнообразными хирургическими инструментами.

— С вашей стороны очень любезно принять меня столь быстро.

На лице Линдсея заиграла улыбка. Он пододвинул кресло к столу доктора Кунтца и уселся.

У доктора был лысый череп, черные кустистые брови, небольшой крючковатый нос, тонкие губы — типичный представитель своей профессии. Пациент сразу проникается доверием, увидев такое лицо.

Двое мужчин некоторое время изучали друг друга. Линдсей был спокоен — спешка была ни к чему. Для себя он решил, что первым должен заговорить доктор Кунтц. Наконец доктор сказал:

— Вы пришли по поручению мистера Радница?

— Совершенно верно. Я на него работаю. — Линдсей скрестил длинные ноги, посмотрел на сверкающие носки туфель ручной работы, затем глянул в глаза доктора Кунтца. — Возможно, вы помните его?

Кунтц взял золотую авторучку и принялся вертеть ее.

— Известное имя.

Линдсей засмеялся. У него был легкий заразительный смех, и обычно люди подхватывали его. Однако лицо Кунтца осталось бесстрастным.

Последовала долгая пауза, и Линдсей понял, что зря теряет время. Он решил взять быка за рога.

— У меня есть пациент для вас, доктор. Вам необходимо прекратить прием на три-четыре недели и заняться его лечением. Это очень важная особа. Вам заплатят за это время десять тысяч долларов. К работе необходимо приступить через шесть дней… Вы должны приехать третьего.

Кунтц положил золотую авторучку. Кустистые брови взлетели вверх.

— Это совершенно невозможно. Буду рад лечить вашего пациента, но он должен прибыть в мою клинику. Я слишком занят, чтобы отлучиться на столь длительный срок.

— Но у вас нет иной альтернативы, доктор, — улыбаясь, сказал Линдсей. — Вам не будет скучно, если я поведаю одну историю? В 1943 году в Берлине жил талантливый нейрохирург. Он добровольно — заметьте, добровольно — отправился работать в концлагерь, так как там получил возможность проводить эксперименты на заключенных-евреях. Известно, что этот нейрохирург умертвил две тысячи триста двадцать два человека, прежде чем в совершенстве постиг механизм операций на мозге. Эта операция позволяет излечивать маниакально-депрессивный психоз. Ведущие медики признали ее подлинным переворотом в психиатрии. Этот доктор, его звали Ганс Шульц, проводил и другие эксперименты, правда, менее значительные. При этом погибло еще около пятисот евреев, но на этот раз совершенно бесполезно, так как не было достигнуто никаких важных результатов. У меня есть документальное подтверждение всему сказанному. Имеются также фотографии этого доктора, которые были сделаны непосредственно во время экспериментов. Документы и фотографии были получены мной от мистера Радница, который, как вы должны помнить, тоже активно сотрудничал с нацистским режимом. Но это к делу не относится. Так уж случилось, что мы нуждаемся в вашей помощи. У нас на руках очень важный пациент. Мы гарантируем вам десять тысяч долларов и, разумеется, молчание. Доктора Ганса Шульца считают мертвым. Он может оставаться мертвым, разумеется, если вы согласитесь сотрудничать с нами.

Мужчина в белом халате вновь взял золотую ручку и принялся за свои игры. Затем невозмутимо глянул на Линдсея холодными, ничего не выражающими глазами.

— Очень интересно, — сказал он негромко. — Третьего, вы сказали, не так ли? Да, возможно, я смогу освободиться на… вы сказали, три недели? Да, предполагаю, это возможно. — Черные глаза-бусинки буквально ощупывали безмятежное лицо Линдсея. — Кто пациент?

— Это вы узнаете в свой срок.

— Понимаю, — пухлые пальцы прикоснулись к кнопке звонка, не нажимая на нее. — Как мы договоримся?

— Я приеду сюда третьего в десять утра. Затем мы вместе отправимся в… определенное место, где находится пациент, и вы пробудете там, предположительно, три или четыре недели. Захватите с собой все необходимое. Если понадобится что-то дополнительно, дайте мне знать.

Кунтц кивнул, нажимая кнопку звонка.

— Вы сказали, десять тысяч долларов? — алчность сверкнула в маленьких глазках.

— Да. Вы получите их, если мы будет удовлетворены вашей работой.

В кабинет вошла медсестра, и Линдсей поднялся.

— До встречи третьего, доктор, — кивнув на прощание, он пошел вслед за медсестрой к выходу.

Спускаясь к «кадиллаку», Линдсей едва слышно мурлыкал себе под нос. Сев за руль, он открыл отделение для перчаток и взял леденец из коробочки.

Действуя по инструкции Линдсея, Чет Киган подъехал к клубу «Гоу-гоу». Это увеселительное заведение обслуживало, главным образом, простой люд. Здесь собирались моряки, сходящие на берег в поисках крепких напитков, доступных женщин и веселой музыки. В клубе всего этого было в избытке. А еще там умели утихомирить любого подвыпившего буяна. Скандалы и разборки происходили так редко, что полиция была довольна и почти не заглядывала в это заведение. Ее отношения с клубом строились по принципу: живи сам и давай жить другим. Для поддержания порядка в клубе держали шестерку вышибал, способных в мгновение ока пресечь любую потасовку еще в зародыше. Они не знали никаких запретов в драке, использовании кастетов, дубинок и прочих подручных средств. Бывало, отчаянные матросы, подогретые большими порциями виски, затевали потасовку ради собственного удовольствия. Но драка моментально гасла, как костер под проливным дождем, а ее участников профессионалы-вышибалы выносили на стоянку машин перед клубом. Очухавшись, избитые весельчаки возвращались на родные корабли, надолго усвоив полученный урок.