Наталия Левитина - Блондинка в Праге

Ознакомительный фрагмент

Владимир – обычный мужчина. И нечего терять голову, увидев ямочки на его щеках. Подумаешь, раритет!

А ещё у моего спутника зелёные глаза. Они бы смотрелись неотразимо в сочетании с тёмными волосами. Именно так выглядела я раньше – была зеленоглазой брюнеткой. Но Володин череп прикрыт только миллиметровым «ёжиком». Рука так и тянется – хочется пощекотать им ладонь, проверить, каков он на ощупь, – жёсткий или мягкий?

Чем дольше рассматриваю нового знакомого, тем больше мне нравится его лицо. А сначала едва не записала мужика в страшилища! Однако я много раз убеждалась в том, что внешность мужчины абсолютно ничего не значит. Сделав карьеру одинокой и раскрепощённой барышни, встречала и брэдпиттов, и орландоблумов. Многие завораживали неземной красотой: брови вразлёт, скульптурный подбородок, высокий лоб. Затем наступал черёд знакомства с «милыми» недостатками. Один болтал без умолку, другой картавил, третий был слабаком, четвёртый – тупицей, пятый – подлецом, а у шестого не стояло (вот это самое ужасное!).

С бриллиантами гораздо проще, чем с мужчинами. Уж если камень тебе понравился, то никогда не разочарует. Именно поэтому «бриллианты – лучшие друзья девушки». Бриллианты, а не мужчины!

Интересно, а сколько Володе лет? Морщинки на лице вселяют надежду, что он хотя бы на пару месяцев старше меня. А если моложе, – то не более чем на два-три года…

Мне тридцать восемь. Я выгляжу на двадцать шесть, ощущаю себя на восемнадцать (спасибо персональному тренеру!).

Но всё же мне тридцать восемь! И от этого никуда не убежать.

– Володя, а сколько вам лет?

– Тридцать девять, – тут же ответил мой спутник. – Но это вообще-то неправда.

– Неправда? Так сколько же вам на самом деле?!

– Тридцать девять. Но это враньё.

– Вы меня запутали!

– Время бежит очень быстро и с каждым годом всё быстрее. Оно сжимается, как пружина. А человек продолжает жить по биологическому, а не календарному графику. Да, нам приходится всё чаще отрывать листки календаря, мы не успеваем справлять новый год и отмечать юбилеи. Даты и числа мелькают, как цифры на колесе раскрученной рулетки. Но какое это имеет отношения к нашему реальному возрасту? Двадцатилетний парень, если заглянуть в его паспорт, уже тридцатилетний мужчина. Сорокалетний мужик превращается в пятидесятипятилетнего. И так далее… – Я тоже заметила! – подхватила я. – И как же это несправедливо! – Вот именно. Да, мне тридцать девять. Отличный, я считаю, возраст. Но если честно, то мне всё ещё двадцать пять. А вам, Лена, и вовсе восемнадцать!

А-а-ах! Он читает мои мысли!

– Мне тридцать два, – честно призналась я.

Появление официанта прервало наш разговор. Парень держал наизготовку две огромные тарелки, каждая вполне удовлетворила бы Гаргантюа. На одной сочилось жиром свиное колено, на другой…

– Вот это порция! – изумлённо произнесла я.

На моей тарелке красовались куски мяса, рядом возвышался холм из капусты свекольного цвета, а сбоку веером лежали ломтики странного батона – белого, пышного, но без корочки. И вся композиция утопала в соусе.

– Это не батон, а тот самый кнедлик, – пояснил Владимир. – Его миссия – не позволить ни одной капле соуса остаться на тарелке. Приступайте, Лена. Не пожалеете.

Удивительное совпадение – мой спутник тоже не любил пиво! Ладно, я, девица, никогда по доброй воле не уничтожила ни одной кружки (если на то пошло – предпочитаю водку). Но встретить мужчину, способного с полнейшим равнодушием взирать на бокал с пенной шапкой, – это чудо!

Дружище Игорь, например, с горящими глазами утверждал, что съездить в Чехию и не попробовать все пятнадцать тысяч сортов их знаменитого пива – преступление.

Но мы с Володей – преступники! – заказали вино.

– Чехи, между прочим, тоже производят вино, и очень им гордятся. Я даже покажу вам виноградники на подступах к Пражскому Граду. Но мир пребывает в твёрдом убеждении, что в Чехии производится исключительно пиво.

Он покажет мне виноградники?

Значит, планирует продолжить знакомство?

Отлично!

К концу первого бокала вина я наконец-то ощутила, как исчезает скованность. Дипломированная стерва, в обществе Владимира я вмиг утратила все блистательные навыки манипулирования людьми. Смущалась, запиналась, говорила глупости. Что со мной случилось? Как ему удалось так быстро околдовать меня?

Немного поразмыслив, я пришла к простому выводу. Виной всему воздержание. Грустное стечение обстоятельств: до встречи с Владимиром у меня пять месяцев – ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ! – не было секса. Я даже начала алчно посматривать в сторону компаньона, прикидывая, не использовать ли его в качестве секс-реаниматолога. Коллеги должны помогать друг другу. А мы не просто коллеги. Лишь для Игоря я сделала исключение, объявляя много лет назад тотальную войну мужчинам. Потому что он настоящий товарищ, единственный и преданный. Наша дружба родилась задолго до того, как Наткин папаша превратил меня в мужененавистницу, – мы с Игорем подружились ещё на вступительных экзаменах в мединституте. Конечно, насчёт секса с Игорем – шутка. После стольких лет он мне почти как брат, а с его женой Татьяной мы стали подругами.

Но проблема-то осталась!

Когда я в прошлую пятницу подловила в туалете двух менеджеров, они говорили о том, что отсутствие мужчины усугубляет мою стервозность. Парни отправились на поиски новой работы, хотя доля истины в их словах, конечно, была…

И вот в первый же день паломничества, в самом центре Праги меня хватает в объятья и мнёт, как медведь, потрясающий мужик! Я чувствовала сквозь одежду жар его тела, смотрела снизу вверх в его не очень красивое, но совершенно неотразимое лицо… Да, я пропала! И сейчас думаю только об одном – как бы вновь очутиться в стальном кольце его рук. И пусть бы мы кружились, как трдельники, – в горизонтальной плоскости! Может, прямо сейчас отправимся ко мне в гостиницу?

О боже, я произнесла это вслух?

Или нет?

Четвёртый бокал вина наполнил меня любовью ко всему человечеству. За секунду я проходила путь от буйной радости до умиротворения. Меня всё восхищало и радовало. Зажглись фонари, и золотые стрелы расчерчивали сверкающими полосками всё вокруг, когда я щурила глаза. Я умирала от любви к Володе, официанту, недоеденному торту… И хохотала, наблюдая, как Володя расплачивается по счёту – какие смешные манипуляции, какие смешные деньги! И секунду спустя едва не расплакалась, подумав о голодающих детях Африки: я, раскормленная свинья, торт не доела, а они, бедняжечки, и хлеба вдоволь не видят…

– Лена, пойдём.

– Ку-у-уда?

Ой, кажется, я падаю, падаю!

– Ты можешь идти? Как твоя нога?

– Но-о-ога? Вован! Ты ваще о чём говоришь? Моя нога в полном порядке!

– Держись-ка лучше за меня!

– С огромным удовольствием! Я бы за тебя держалась вечно!

– Стой, не туда! Лена, подожди. О господи!

– Как здорово, что я сюда приехала! Прага-а-аа, я тебя люблю-у-у-у!

– Тише, не кричи так, ненормальная!

Глава 5

Как важно оставаться трезвой

Дикий грохот разорвал сознание на тысячу разноцветных лоскутков, – где-то наверху, в небе, задребезжала гигантская стеклянная крыша и обрушилась миллиардом острых осколков. Нарастал тревожный гул, словно приближалась эскадра бомбардировщиков…

Я подскочила на кровати, села и замерла, ничего не понимая.

За окном шумели автомобили, рама была приоткрыта, и прохладный утренний воздух проникал внутрь. Часы показывали без двадцати восемь.

Я сидела на кровати в платье, покрывало валялось на полу. То, с каким трудом удалось разлепить глаза, свидетельствовало: вчерашний макияж переночевал на мне. Так что сейчас лучше в зеркало не смотреть, не надо травмировать психику.

Чертыхаясь, я с трудом доползла до ванны. Щиколотка ныла, поясницу ломило, а голова раскалывалась. Но самое ужасное – моя память упорно отказывалась предоставить отчёт о вчерашних похождениях. Я ничего не помнила! Мы заказали кофе, торт…

Но что было потом?

Контрастный душ избавил от физической боли, но не реанимировал мои мозги. Я тормозила, наблюдая за каплями воды, зигзагами сползающими по матовой стенке кабины…

Зачем было пить так много? Почему я вовремя не остановилась? Могла бы провести несколько дней в Праге в обществе классного мужика. Мы бы наслаждались свободой и вседозволенностью, отсутствием обязательств и лишних свидетелей. А я всё испортила, надралась, как последняя алкоголичка. Владимир наверняка бежал от меня, как от чумы.

Идиотка.

Я замоталась в махровое полотенце, выползла из душа и минут десять тупо щёлкала пультом телевизора… Настроение хуже некуда!

Тут я наконец-то вспомнила про ребёнка, оставленного без присмотра в лесной глуши. Бедная девочка столько часов не имела возможности обогатиться мудрым советом матери! Звонила, наверное, малышка, каждые пять минут, хотела поделиться новостями, переживаниями… А нерадивая мамаша валялась в отключке. И её телефон тоже.

Конец ознакомительного фрагмента