Звезда героя - Сергей Малинин

и, вынув из кармана мешковатых брюк, загнал на ее место новую. Одинцов спрыгнул с забора, и треск ломающихся под его ногами гнилых досок заставил Зимина остановиться и повернуться к нему лицом. Трясущейся окровавленной рукой Кит передернул ствол пистолета, досылая в него патрон.

– А может, не стоит? – спросил Иван. – Все равно ведь отбегался.

– Хрен ты угадал, щенок, – сказал Зимин и с неожиданной легкостью плавно вскинул руку с пистолетом.

Иван выстрелил долей секунды раньше. В переносице Кита возникла круглая черная дырка, из которой немного погодя толчком выплеснулась, пачкая фальшивые седые усы, алая кровь. Предсмертная судорога заставила согнуться лежавший на спусковом крючке палец; «стечкин» глухо кашлянул, и пуля с тупым шлепком влепилась в стену в метре от цели.

– А это тебе за Витьку, – напутствовал Одинцов, хотя точно знал, что Кит его уже не слышит.

Тесный захламленный дворик вдруг наполнился вооруженными людьми, которые все одновременно кричали страшными голосами и тыкали в Одинцова пистолетами. Иван бросил ставший ненужным «макаров» на землю и лениво поднял руки, безучастно думая, чем все это для него кончится. Вряд ли за свои подвиги он удостоится правительственной награды или хотя бы очередного звания. В самом лучшем случае его, надо полагать, ожидал очередной перевод – может быть, на Балтику, откуда не так давно приехал Машка, а может, и куда подальше – к примеру, на Северный флот. Эта перспектива его не особенно беспокоила: служба – она и в Африке служба. Немного огорчало, что не удалось по-настоящему поработать бок о бок со старыми друзьями, но к подобным вещам он давно привык относиться философски: чего не можешь изменить, о том и печалиться не стоит. И вообще, по-настоящему думать Иван Одинцов в данный момент мог лишь о том, что в камере, быть может, ему наконец-то удастся выспаться.