Дмитрий Харитонов - Репортаж не для печати

– Алло-о, это «Токио трибьюн»? – кричал он в трубку. – С вами разговаривает президент Эфиопии Менгисту Хайле Мариам. Что значит бывший? Временно проживающий в другой стране. – распалялся он. – Да, находящийся в изгнании. Я хочу сделать заявление. Записывайте…

Правительство Зимбабве долгое время терпеливо оплачивало все телефонные счета экс-президента. Но когда услуги телефонистов превысили пять тысяч долларов в месяц, то зимбабвийские чиновники попросили Менгисту быть поэкономнее. «Красный негус» начал громко возмущаться тем, что его притесняют.

Наконец, у министра иностранных дел Натана Шамуариры иссякло терпение, и он в изысканном дипломатичном стиле, сформулировал предложение:

– Менгисту, ты или заткнись, или убирайся вон «Красный негус» остолбенел и, смекнув, что дело действительно может закончиться его выдачей на бывшую родину, начал жалко лепетать:

– Я хотел бы иметь возможность изредка покидать дом и выезжать в город…

– Нет, – резко отрезал министр.

Менгисту решил не настаивать на поездках и попытался выбить другую уступку.

– Разрешите хотя бы в теннис играть…

– Увы, – грустно заметил министр. – Снова ответ – отрицательный.

Менгисту подумал, что он неточно выразил свою мысль о желании проводить время на кортах возле самого дома, и снова открыл было рот:

– Я страдаю клаустрофобией…

Однако Натан Шамуарира по-прежнему не собирался выслушивать некогда могущественного вождя.

– Знаю, знаю, – печально заметил он. – Но оба ваших телохранителя страдают еще больше, – с этими словами он достал из папки жалобу из канадского посольства, по иронии судьбы находившегося в соседнем крыле того же здания, где жил «красный негус». – Канадский консул написал заявление о том, что вы зверски избиваете своих людей, отчего они громко кричат и барабанят в стену с призывами о помощи…

– Я убью их, – злобно прорычал Менгисту, сжимая кулаки.

– Что ж, если вы убьете телохранителей, то будете моментально высланы в Аддис-Абебу.

Менгисту гордо вскинул подбородок.

– Придет время, и я вернусь в свою страну. Вернусь как победитель. Я проиграл только битву, но не всю войну. Борьба продолжается, и меня ожидает победа.

Министр иностранных дел Зимбабве грустно покачал головой и вскользь заметил:

– Вас ожидает суд Линча. Вы будете моментально растерзаны толпой, если осмелитесь вернуться на родину без тридцати тысяч телохранителей.

ЭПИЛОГ

1

В своем разговоре с Тэдом Тернером – а он продолжался более часа – я поведал боссу обо всем, что мне пришлось пережить. Я взволнованно сообщил ему о смерти Вулворда, произошедшей на моих глазах. О поездке в Египет: центральное место в рассказе занимали ковчегоподобные контейнеры Тутанхамона, история Хирама Абифа и ужасное убийство доктора эль-Салеха. Благодаря тому, что Питер Арнетт весьма подробно информировал Тэда о встрече с мэром Роммелем и об опасных приключениях в Шотландии, мне удалось сократить свой доклад минут на десять-пятнадцать. Сэкономленное время я использовал для информации о встрече с «красным негусом» и о поездке в Аксум.

Я говорил взволнованно, не упуская ни малейших, но важных, как мне казалось, подробностей. Исповедь была длинной и обстоятельной. Тэд слушал с большим вниманием, изредка задавая короткие уточняющие вопросы.

Я рассказал ему обо всем, за исключением только одного.

Мне удалось не обмолвиться ни словечком о том, что я видел настоящий Ковчег Завета. В моем отчете фигурировала лишь копия священной реликвии.

– Увы, босс, – закончил я, глядя прямо в лицо Тэду Тернеру и изо всех сил стараясь не отвести глаза в сторону. – В легенде о Ковчеге нет вымысла. Она правдива в своей основе. Менелик, действительно, похитил драгоценный сундук и, к несчастью, погиб в кратере вулкана Кибо. В отличие от Генриха Шлимана, мне не повезло. Я ничего не сумел обнаружить.

Тэд немного поерзал в кресле.

– Что ж, по крайней мере, ты пытался. И, нужно признать, поработал блестяще.

– Спасибо, босс, – с благодарностью отозвался я.

– В самом деле, – задумчиво произнес Тэд. – Никто не может нас ни в чем упрекнуть. Когда ты думаешь сделать серию репортажей о своем расследовании?

«Лет через сто, – чуть не сорвалось у меня с языка. – Это может быть обнародовано лишь после конца света».

– На следующей неделе, босс, – механически сказал я. – Пару дней отдохну и буду как огурчик.

– Начни с программы Ларри Кинга, – посоветовал Тэд. – Пусть он проведет с тобой часовое интервью.

– Мне будет о чем рассказать. О погибших древних цивилизациях и затерянных реликвиях. И о том, что происходит сегодня в Африке. Кстати, снова можно будет поднять тему терроризма.

– Может быть, это и к лучшему, что Ковчега Завета больше нет, – предположил Тэд, подойдя к своему любимому львиному чучелу. – Трудно даже представить себе, что могло бы произойти, узнай охотники за сокровищами о сенсации: библейская святыня находится в Аксуме.

– В лучшем случае, ее бы украли, – согласился я. – Подобно тому, как похитил сокровища Трои Генрих Шлиман. Ведь клад, найденный на холме Гиссарлык у западного склона горы Ида, находился на территории современной Турции. Обнаруженные драгоценности были переправлены контрабандой сперва в Афины, а затем – в Берлин. Теперь турки заявляют свои права на сокровища царя Приама и требуют вернуть их Стамбулу.

Слегка нахмурившись, Тэд потер подбородок.

– Я знаю, Стив. После войны сокровища были вывезены из Германии по приказу Сталина. Сегодня они находятся в Москве, которая долгое время категорически отрицала, что клад Приама спрятан в Советском Союзе. Так что, может быть, и к лучшему, что в Аксуме ты обнаружил лишь многочисленные копии ветхозаветного Ковчега. У нас совесть чиста: мы проверили легенду на предмет ее достоверности.

Уже находясь в дверях, я вдруг вспомнил одну историю и, повернувшись, спросил Тэда.

– Кстати, Тэд, это похоже на исторический анекдот…Вы знаете, как Соломон развеял слухи о том, что у царицы Савской кривые ноги?

Озорная усмешка промелькнула на лице у владельца Си-Эн-Эн.

– Ну… наверное…

– Нет, это было еще до того, как последовало официальное предложение с его стороны. Они еще не были близки.

Тэд спохватился и поинтересовался:

– Подожди… Царица Савская славилась своей красотой. О каких кривых ногах ты говоришь?

Я пожал плечами и потрогал ручку двери.

– Придворные убеждали Соломона в том, что у его гостьи – некрасивые ноги. И царь не мог, конечно, по ставить ее в неудобное положение, просто попросив поднять платье и продемонстрировать свои коленки. Он придумал нечто другое: приказал изготовить зеркальный хрустальный пол. В нем все отражалось, словно в воде. Пригласив к себе гостью, Соломон остановился в конце этого хрустального пола и вежливо попросил Македу подойти к нему. Решив, что ей придется идти через воду, царица, как и всякая женщина, приподняла свои юбки. Когда она ступила на хрустальный пол, то нескольких шагов было достаточно для того, чтобы Соломон убедился в том, что у царицы красивые стройные

ножки.

Тэд обошел письменный стол и сел в кресло.

– Соломон был мудрым царем, – улыбнувшись, сказал он.

– Но от любви Соломона и Македы родился человек, укравший Ковчег, – парировал я. – Поистине, любовь – это единственная глупость мудрого и единственная мудрость глупца. Если бы Соломон увидел, как медленно-маняще запрокидывает ногу за ногу Шэрон Стоун в фильме «Основной инстинкт», демонстрируя отсутствие нижнего белья обалдевшим от такого зрелища полицейским, то он распустил бы весь восточный гарем. Или, по крайней мере, не тратил бы время на проделки с хрустальными полами.

Тэд подвинул к себе одну из папок, лежавших на столе.

– Ты думаешь, что в тот момент, когда Соломону только пришла в голову вся эта комбинация, он и потерял Ковчег? Священная реликвия начала медленно уплывать из его рук?

Я приоткрыл дверь.

– Может быть, босс.

– Соломон был игроком. Азартным игроком. Все, что нас окружает – это игра. Ты сам это знаешь: абсолютно все – игра. Завтра солнце может рухнуть с небес. Произойдет землетрясение или поезд попадет в железнодорожную катастрофу. Мир может погрузиться во тьму. Жизнь – это игра, – убежденно произнес Тэд и укоризненно добавил. – Вот видишь, пять минут назад ты говорил мне, что рассказал абсолютно все о Ковчеге. Оказывается, ты утаил такую забавную историю…

Я попрощался и вышел.

Тэд был прав. Если бы он только знал, как был прав…

2

Фотография террориста номер один до сих пор висит у меня в кабинете – по настоянию Мишель, я убрал снимок Абу Дауд а из спальной комнаты.

На ней изображен обычный человек среднего роста с гладко выбритым лицом – фотография была столь высокого качества, что я мог даже увидеть миниатюрный шрам на левой стороне подбородка.