Серия "Афган. Чечня, Локальные войны-2". Компиляция. Книги 1-28 (СИ) - Пиков Николай Ильич

Двое десантников вняли его совету и очень скоро обнаружили старый штык-нож от немецкой винтовки и парочку крестьянских ножей со сточенными на нет лезвиями. Тем временем Астманов обошел сарай с другой стороны и быстренько выгрузил содержимое ранца, затолкав сверток с пистолетами и прочим снаряжением поглубже в камышовую кровлю.

– А откуда вы знаете, что здесь ножи были?

– Все деревенские – одинаковы. Мужик в Рязани тоже нож под стреху сарая прячет. Вы этот сарай получше осмотрите, только осторожней, внимательней.

На этот раз совету Астманова вняли с большим энтузиазмом и дружно стали ворошить кровлю под руководством взводного.

В дальнем углу двора тоже наметилось оживление. Кто-то опрокинул большой луженый кувшин и вытряс его содержимое.

– А это что, монеты какие-то? Почему в кувшине? – Бойцы сгрудились, рассматривая бусы из лазурита и граната, витые серебряные поручни и старинные монетки с припаянными ушками.

Астманов возблагодарил небо за возможность отойти от сарайчика, так правдоподобнее будет выглядеть определяющая находка:

– Ну, где женщины свое богатство прячут? В кастрюлях да ведрах. Так и здесь. Оставьте это. Ценности не имеет…. Бирюза или лазурит скорее всего. А монетки они в косы вплетают… Девичьи «секреты».

По скучному виду Арзаева и Самко, возникших в воротах, Астманов понял, что Хош-тепа не выдала своих секретов пришельцам. Тем более интересна будет находка, только вот что-то тянут. Неужели самому придется «обнаружить»? Зря беспокоился: за сарайчиком послышались оживленные голоса, потом выстрел. Эх, мать твою… Попробовали пистолет. Только бы не убили друг друга!

Трофеи разложили на крышке колодца. К пистолетам, пусть и разряженным его же рукою, Арзаев прикасаться запретил.

– Ну, что скажете, бояре, – Марат задумчиво разглядывал квадратик афганской карты. – Это наш участок. Вот отметка странная, видите, как стрелка выдавлена, к Шибакли, а здесь у высотки, полукруг… Ногтем, что ли, продавили? Что скажете?

– Давай сложим «куски». «Тойоты» грузовые. Владельцы бежали. Бежит – значит виновен? Неубедительно? Хорошо. Такие пистолеты у простого «духа» не водятся, карта ему, местному, не нужна. Бланки свежие совсем. Вот и вывод: здесь работали серьезные люди, шли с караваном, очень хотели попасть на Шибакли или на высоту. Чьи «аусвайсы», Леша? – Самко протянул Астманову зеленую книжицу.

– Есть такая партия! Исламское общество Афганистана. Не самая крупная, не самая агрессивная. А вот журнальчик этот любопытный, «Красная река» называется. Фотографии и биографии шахидов, павших от рук оккупантов и бандитов Кармаля. От нас, то есть, и ВС ДРА. А еще здесь приказы объединенного командования исламских фронтов. Интересный журнал. О-о, секунду! Тут о запрете насилия над советскими военнослужащими, взятыми в плен. Я заберу себе?

– Ты лучше про карту свое мнение скажи, – пробурчал Арзаев, вытягивая журнал из рук Астманова. – Себе! Нам все это сдавать надо. А то нас Яша сдаст.

– Вот эта отметка у холма. Сары-тепа, помнишь, я вам рассказывал про Утан-бека, сюда он с охраной уходил. И я вам говорю: афганцы – ортодоксы, они если делают что-то удачно, то с трудом от старых методов отказываются. Вы на хуторе нашли кучку дерьма. А там, возможно, главный груз этого каравана и вожатые его. Я бы пошел… Здесь пяти километров до вершины не выходит, местность открытая, голая, засады исключены.

– А мины? Тоже исключены? – резонно спросил Самко.

– А мы слепые? – раздраженно бросил Арзаев. – Так, насчет дальнейших действий… Людей на этом холме нет. К югу от нас проскочить не могли. Кишлак весь ушел в плавни, на островок. Этим вопросом пусть «зеленые» занимаются.

– Они займутся, после грабежа. А потом для вида постреляют по камышам. Знаешь их основную задачу? В армию мужиков набрать. В «Тойотах» у духов, сто процентов, молодежь кишлачная была. А мы, выходит, помогаем афганским военкоматам.

Астманов намеренно заводил Марата, чтобы тот не отказался от похода на Сары-тепа. Но зря он это делал – Арзаев решение принял, а вот пацифистские рассуждения пресек:

– Что, Леша? Мы должны за них воевать? Пусть сами учатся строить социализм, коль взялись.

В области ортодоксального марксизма с Арзаевым спорить было опасно. Как-то Астманов выразил сомнение в достижимости светлого будущего человечества – коммунизма, поскольку Программа КПСС обещала иметь его в основном к 1980 году, а вот надо же: того нет, сего нет, Афган на нашу голову… Арзаев тогда в пух и прах разбил маловера, доказав, с той же Программой в руках, что все идет по плану, и если бы не происки империалистов… Новосибирское политическое училище готовило истинных бойцов, с какой стороны ни подойди!

Зеленая ракета косо прочертила блеклое небо – сигнал афганцам. Не имея желания брататься с интернациональными заимодавцами, по кривым улочкам десантники вышли к южной окраине Хош-тепа, условленному месту сбора роты.

– Я – пятьдесят восьмой. В квадрате 12… Прошу разрешения перейти в квадрат 17… Есть основание… «Зеленые» работают по плану. Прошу 48-го, 07 в квадрате 12… Два часа… Не успею… Два… Есть… Конец связи. – Арзаев, довольный переговорами, хлопнул по плечу радиста: – Сворачивай. Молодец. И ни шагу от меня.

– Ну, еле уговорил. Вертушки заберут нас с холма на два часа позже. Все, выдвигаемся.

– Два часа мало, Марат. Здесь по прямой семь километров, а по дороге все десять, да еще на высоте работать.

Арзаев, довольный, засмеялся:

– А «бурбухайки»? Не только же воинов ислама катать!

Алмасты

Ощетинившись стволами, грузовички вышли на грунтовку и набрали приличную скорость. Десять минут хода, и перед мостиком через сухое русло Арзаев остановил машины. Тут же состоялся короткий военный совет. Что делать с «Тойотами»? Решили сжечь, чтобы не возили больше духов по ночам. Бойцы распороли сиденья, прострелили баки. Куски поролоновой набивки пропитали соляркой, подожгли и побросали в кабины.

Склоны холма оказались довольно крутыми, к тому же покрытыми полегшей сухой травой. По такой соломе ноги скользят не хуже чем по льду. От подъема по едва заметным тропинкам Арзаев категорически отказался – мины ставят именно там, где ходят люди.

Сто метров – головной дозор. Справа, слева – на удалении пятидесяти метров боковые патрули, замыкание – из особо надежных. У моджахедов была замечательная привычка – бить в спину, хоть одного, но зацепят, только расслабься.

Лезли в гору напористо, стараясь не отстать от двух замечательных ходоков, Арзаева и лейтенанта Шарафутдинова – мастера спорта по подводному плаванию. При подходе к вершине, а всего-то метров семьсот, казалось, тело налилось свинцом. Астманов видел, как бойцы валятся на траву в поисках секундной передышки, но и в это время слабости все равно ползут к лысой песчаной макушке. В памяти некстати всплыло: Голгофа – Лысая гора…

– Да, бл…дь, если курить и пить до тех пор, пока огурец в горле не всплывет, так и табуретка Голгофой покажется. – Астманову стало неожиданно смешно от этой мысли, и он издал непонятные звуки из саднящего горла. Арзаев обернулся, и, поймав взгляд Астманова, издевательски ткнул себя двумя пальцами в шею. Вилы, мол, настали?

Все… Упасть и не двигаться. Ветерок гуляет на вершине, солнце спряталось за серое облачко. И пусть сердце займет свое законное место в груди, а не трепещет под кадыком.

– Леша, отдышался? Говори, что дальше. Не темни, твоя ведь затея? – Арзаев и Самко подошли вплотную. – Есть тут что, реально?

– Марат, вы же не искали пока. Давай, пусть по участкам осматривают склоны. Прочешут. Может быть. Должно быть. Дай собраться.

Астманов приподнялся, сбрасывая ранец, подсумки, потом принялся расшнуровывать ботинки. Арзаев и Самко с любопытством смотрели за его «шаманством».

– Голым пойдешь? Воды дать для омовения? – не удержался от иронии Арзаев.

– Оставь, пригодится, если обделаемся все вместе….