Виталий Гладкий - Кровь за кровь

Удод был сама невозмутимость.

– Значит, вы не знаете кто такой Красавкин? – подполковник говорил, почти не открывая рта – словно цедил слова.

– Нет, – ответил я чистосердечно – мне и впрямь не была знакома эта фамилия.

– А Фалалей?

– Впервые слышу.

– Понятно… – Удод достал из тоненькой папки какую-то бумаженцию. – Тогда скажите, где вы находились?.. – он назвал дату и время.

– Точно не помню. Скорее всего, на работе.

– Странно… – Что-то дрогнуло на неподвижном лице Удода – как будто он безуспешно попытался изобразить скептическую ухмылку.

– А что здесь странного? – Меня так и подмывало надерзить. – Я не писатель и дневников не веду. День прошел – и ладно. Вот если бы у меня было свидание с подругой – тогда другое дело. Для холостяка встреча с женщиной – всегда запоминающееся событие.

– Тогда может вы знаете Красавкина и Фалалея как Чурю и Гольяна?

Твою мать!.. Как я не удосужился узнать у наших "кротов" в мафиозном стане их подлинные фамилии? Впрочем, они мне и на хрен не были нужны – их держал на контроле Плат. И что мне теперь базлать? Брехать опасно, а говорить правду… черт его знает, как она может обернуться. Кто знает, что на уме у этого отмороженного следака…

– Это кликухи? – сделав глупое лицо, невинно поинтересовался я.

– Так вам они известны или нет? – В голосе Удода прозвучали металлические нотки.

– У меня с памятью плохо. – Я начал закипать – да пошли вы все!.. – В Чечне контузило.

Вы, случаем, там не были?

– Нет! – отрезал подполковник.

– Напрасно. Могли бы уже стать генералом.

– Похоже, вы еще не осознали, где находитесь… – прошипел Удод.

– В ментовке, – буркнул я с независимым видом. – По нынешним временам ничего странного. Бандиты разгуливают на свободе, ездят на Канары и гудят в кабаках, а честных людей пихают в каталажки и дерут с них три шкуры. Хватит ходить вокруг да около, говорите прямо, что вам нужно. Иначе я буду молчать. И вообще – где мой адвокат?

– Размечтался… – злобно оскалился подполковник; похоже, мой прозрачный намек на Чечню вывел его из равновесия. – По-моему, я спрашиваю куда уж прямей. Повторяю вопрос: вы знакомы с Чурей и Гольяном?

– Не уверен. Не могу сказать ни да, ни нет. Возможно, я с ними и знаком, даже накоротке, но ни таких кличек, ни фамилий я не слышал. У вас, случаем, нету их фотографий?

– Случаем есть… – Подполковник, глядя на меня змеем подколодным, положил на стол передо мною, будто карты для пасьянса – веером, пачку фотоснимков.

Я посмотрел на них и обмер. Они представляли собой целую картинную галерею, отснятую в городе и на природе, где главными персонажами глянцевых полотен являлись мы с Платом. И Чуря с Гольяном – в нашей компании. Судя по одному из снимков, где мы все четверо сидим в лодке-моторке, нас фотографировали во время последней встречи на острове. Но, судя по сюжетам, сунуться на островок наружники УБОПа побоялись – во избежание засветки. Это уже радовало. Значит, они не могли подслушать наши разговоры.

Так вот кто тогда за нами следил…

– Другой базар… – Я широко ухмыльнулся. – Этих парней я знаю. Мы познакомились гдето с полмесяца назад. Нормальный мужики. По-моему, нас засняли, когда мы ездили на пикник. Ну, там, шашлыки, водочка, пивко под вяленого леща… И никаких женщин – Боже упаси! Чисто мужская компания.

Тут я не соврал. Мы действительно для маскировки приготовили на острове шашлыки и выпили по сто грамм. На этом настоял Серега, хотя бухать в одной компании с Чурей и Гольяном, этими двумя козлами, у меня не было ни малейшего желания.

– Нормальные мужики, говорите? – Удод смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. – Они подозревались в четырех заказных убийствах.

– Твою дивизию… – пробормотал я, сделав ошеломленный вид. – Не может быть!

Чего греха таить, я почти наверняка знал, кто такие Чуря и Гольян. Ну и что? Как по мне, так гораздо большие мерзавцы те, которые дают заказы на убийства. В том числе и на освященные высокими идеалами, когда невинных людей пачками укладывают в гробы – якобы ради процветания и благополучия государства. А на самом деле из-за больших денег.

Но почему "подозревались"? Неужто Чуре и Гольяну пришел амбец, если я правильно понял Удода? С одной стороны это хорошо, так как могила – самый надежный сейф для хранения разных тайн, но с другой – весьма симптоматично, поскольку за нами следили сотрудники УБОП, а не мафиозо. Если и впрямь Чуря и Гольян уже жмурики, то их могли прикончить только свои, что означало утечку информации из недр самой главной службы по борьбе с организованной преступностью. Лихо…

– Неужто вам и впрямь не было известно, что они собой представляют?

– Можете сомневаться сколько угодно, – огрызнулся я. – Человеку в душу не заглянешь.

Тем более, что мы встречались всего ничего, от силы три раза. Шапочное знакомство.

– И о чем вы разговаривали?

– О телках… пардон, о девушках. А о чем еще могут говорить молодые, здоровые парни за бутылкой водки?

– Обычно основной темой разговора является работа, насколько я знаю мужские компании. Или я не прав?

– Сейчас таких тем избегают. По вполне понятным причинам.

– Это каким же?

– Каждая фирма обязана свои тайны беречь и от болтливых сотрудников избавляются в первую очередь. А кому хочется в нынешние времена потерять работу?

– Возможно… И все-таки припомните, о чем вы говорили, когда ездили на пикник.

Я сделал вид, что задумался.

– Хрен его знает, – сказал я огорченно минуты через две. – Обсуждали достоинства и недостатки новых моделей немецких машин, Чуря хвалил ресторан "Дарвин"… – Это я уже намеренно сказал, чтобы посмотреть на реакцию подполковника.

И не ошибся – услышав о "Дарвине", Удод хищно прищурился.

– Ну, ну! – поторопил он меня, потому что я сделал паузу, глубокомысленно разглядывая потолок – якобы вспоминал. – Что именно говорил Чуря о ресторане?

– Приглашал нас отужинать… в складчину. Обещал, что познакомит с клевыми девахами.

Рассказывал, что там хорошая кухня, отличный оркестр…

– Оркестр? – Удод явно был возбужден. – Он не сказал, что знаком с кем-то из оркестрантов?

– Не помню. – Я сокрушенно развел руками. – Может и говорил. Но я не придал этому значения. Извините, можно вопрос?

Мне показалось, что Удод наконец поверил в мое простодушие, а потому я надумал выяснить какого черта нас притащили сюда на допрос.

– Да, пожалуйста.

– Если не секрет, в чем мы провинились? – Я смотрел на подполковника умоляюще.

– Чуря и Гольян убиты, – сухо ответил Удод, решив, что эту информацию от меня скрывать нету смысла. – Буквально на следующий день после вашего совместного пикника на острове.

– Ну, блин… – Я постарался как можно натуральней вытаращить глаза и даже рот открыл от изумления. – Во дела… А где и как это случилось?

– За городом, – не стал уточнять Удод. – Их сначала застрелили, а потом подожгли машину.

– Но мы-то причем? По всему видно, что это мафиозные разборки.

Подполковник посмотрел на меня долгим немигающим взглядом. Мне даже стало неуютно, но я крепко держался своей линии – изображал недоумение и возмущение.

– Мы разрабатываем все их контакты, – наконец сказал Удод.

– И всех сразу тащите в каталажку?

– Нет… – Подполковник стал загадочным как сфинкс. – Только некоторых. А теперь позвольте вам заметить, что здесь вопросы задаю я.

– Нет проблем, о чем базар… – покорно закивал я головой.

– Я рад, что вы меня поняли… – Удод пошелестел бумагами и спросил: – Вам известен гражданин Завалихин?

Докопались таки! Или угрозыск в лице капитана Жердина поделился информацией с УБОП? Час от часу не легче. Блин…

– Ну… – коротко ответил я.

– Да или нет? – несколько раздраженно переспросил подполковник.

– Скорее нет, чем да. Он был клиентом нашего агентства. Но лично я с ним не знаком.

Однако фамилию припоминаю… Завалихин? Да, точно. С ним все дела вел наш начальник, Платонов.

Я решил подвинуть бревнышко в сторону Сереги – с его ментовским опытом тащить эту ношу сподручней.

– А что вы можете сказать про Соломонова?

С виду простой вопрос был до самого дна наполнен коварством и непредсказуемыми последствиями. Как же, сейчас схвачу наживку…

– Это еще кто? – недоуменно спросил я, напрочь проигнорировав замечание Удода о его главенстве в этом кабинете.

– Человек, приходивший в ваше агентство и зарегистрировавшийся в книге записей под фамилией Завалихин, – ответил с насмешкой Удод. – Неужто не помните?

– В нашей фирме я человек маленький. Что скажут, то и делаю. И к книге регистрации клиентов я не имею никакого отношения. Между прочим, к нам приходят многие, разве всех их запомнишь?

– Не валяйте дурака, Сильверстов! – резко сказал подполковник. – Вот здесь, – он постучал узким сухим пальцем по папке, – вся ваша жизнь. И ни в одной бумажке я не нашел даже намека на то, что вы слабоумны.