Капитаны судьбы - Игорь Леонидович Гринчевский

и в среде учёных, и у инженеров, и даже у самого царя. Не лишнее, если он стройку похвалит.

Но оказалось все не так! Менделеев ковырялся не в тех местах!

«А что это у вас с участка получения ацетальдегида водород уходит? Вы что, научились дегидрировать этанол? Ах, как интересно!» «А это у вас что? Ацетилен получаете пиролизом этилена? Оригинально!»

А уж как он вцепился в участок получения фенола — вообще не выразить словами! Ну и где моя голова раньше была? Надеялся, что Менделеев фенол-ацетонный синтез не разглядит? Это он-то? Лучший химик этой эпохи? Лично выучивший большинство авторитетов? И лично же поставивший кучу сложных производств? Ну да, ну да!

Я и ему-то этого рассказывать не хотел, а уж то, что оно звучало при американцах и англичанах (а акцент у всей пятёрки «экспертов» из свиты Моргана был именно британский!) — и вовсе произошло поперёк планов! Но не промолчишь же! Ну не принято тут пока скрывать секреты! Патенты брать — да, принято. А скрывать — нет.

Приходилось скупо рассказывать. А «эксперты» на ус мотали. Я же — закипал!

И вот нашёл повод дать выход раздражению. Хотя… Исход встречи ещё под вопросом. Все же, кроме самого Фреда и пятёрки «экспертов»-шпионов, есть ещё «секретарь» и «помощник». По всем повадкам — явные ганфайтеры. А одного из них Генри даже припомнил.

И вот с ними как раз и будем «биться». Так что — «всё по-честному!..»'

Беломорск, 19 августа (1 сентября) 1900 года, суббота

Тёмка просто никак не мог пропустить, как Воронцов и Семецкий с американцами ратиться будут. Потому что, во-первых, Рябоконь был не последним человеком в «пейнтбольных схватках». Капитан «Прогрессоров», одной из лучших команд города. «Если егерей не считать!» — честно уточнил он про себя. А на то, как Семецкий или Воронцов стреляют, многие сбегались посмотреть. Кто поучиться, а кто и просто позавидовать. Девки, те больше поохать да повздыхать.

А во-вторых, спор-то начался как раз из-за его электротяга! Мотор один был, его самому лучшему оператору и поставили, всё по справедливости! А Тёмка и не подумал отказываться. И дело даже не в том, что так платили в полтора раза больше. Ему и так уже хватало. На Троицу даже выбрал время, съездил к тётке Матрёне в гости, благо быстро уже. До Сегежи за час доехали. А там — на пароходик и до истока Повенчанки без пересадок. Всего одиннадцать часов, считая очередь перед девятым шлюзом. День летом дли-и-инный, так что вечером по «декавильке» успел спуститься. Не в вагонетке уже, как бывало, а в вагончике, вроде трамвайного.

Пофорсил перед старыми знакомцами в городском костюмчике и ботиночках лаковых, денег тётке от щедрот подкинул, но и сам поудивлялся. В их городе, слышь-ка, электричество появилось! Да не только на улице, а и в домах уже. А у церквушки внешнюю подсветку для праздничных вечеров поставили! И заводы построили. Цементный, кирпичный и сернокислотный. А глинозёмный ещё строили. А шунгита этого так по десять тысяч пудов в день добывали! Вот ей-Богу!

Ну а потом назад вернулся, деньгу зашибать! Лишним-то не будет! И как вернулся, его сразу на электротяг и посадили. А потом и мотор этот новейший к нему на машину поставили. А он, Артём Рябоконь и не удивился вовсе. Не привыкать уже, что самое новое в мире ему первому испытывать доверяют.

А потом Артёма позвали помощником судьи. Так что стоял он совсем рядом с воротами, через которые «наши» на площадку входить будут. Даже услышал, как Юрий Анатольевич тихо пропел себе под нос: «Их восемь, нас двое! Расклад перед боем не наш!»

Но весело пропел, задорно!

Глава 3

Беломорск, 19 августа (1 сентября) 1900 года, суббота

Свисток, отмашка флагом и мы с Семецким резвыми кабанчиками метнулись на площадку. Треть гектара сухой утоптанной земли и асфальта сегодня были заставлены в стиле «сталкерской зоны» — низкие бревенчатые срубы без крыши и с как бы обгрызенными стенами, в которых виднелись узкие бойницы, скелеты пары сгоревших «бусиков», брошенные поддоны с какими-то коробками на них, деревья да канавы.

Входы для команд расположены по диагонали этого квадрата. Слева от каждого входа торчат «ремонтные столбы». По правилам сегодняшней игры попадание в маркер не считается поражением. Если коснуться любого «ремонтного столба», можно снова стрелять.

Ну а флаг в самом центре. Стоит им завладеть — и твоя команда победила. Вот только непросто это будет, центр — самое простреливаемое место. Да и силы команд не равны. Впрочем, это я сам напросился, чтобы победа слаще была. И чтобы никто не попрекнул, мол, лучшие стрелки края с «младенцами» связались.

Мужики, которых Фредди Морган представил как секретаря и помощника, были явными ганфайтерами, да и время на привыкание к маркерам и площадке мы их команде предоставили. Часов шесть у них было, так что моя совесть спокойна. Теперь бы только не облажаться!

Само собой, на площадку мы не просто вбежали в полный рост, а сразу ушли в кувырок. Ну да это трюк известный, в результате выстрелы наших «супостатов» выше прошли. Семецкий, не прекращая кувырка, спрятался за тумбу. А я нет, начал стрелять из положения лёжа. Местечко тут есть удачное — от стоящего или полуприсевшего противника прикрывает бревно, а вот мне их ноги бегущих противников видны прекрасно!

— Пуф-пуф-пуф! — заработал мой маркер. Да, дистанция для маркера великовата. Пришлось отказаться от любимых «двоечек».

Вообще, для тренировок наших егерей с маркерами пришлось от души повозиться. Шарики с краской долгое время получались слишком хрупкими, да и возможность палить очередями существенно влияла на тактику. Первым делом мы убрали возможность автоматического огня. Только одиночные! Ну и с шариками поработали, сделали их более прочными, уменьшили ёмкость магазина, увеличили начальную скорость. Правда, пришлось потом и массу шарика уменьшить, иначе шарики слишком больно били, появлялся риск