Танго Агарта. Книга первая - Валерий Николаевич Ковалев

оказалось матовым экраном, с частью выполненного из серебристого материала, покореженной панелью и плоскими, встроенными в нее кнопками.

– Похоже, телевизионный приемник, – высказал предположение Бегер.

– Только без ламп, – коснулся задней стенки Шеффер. – Вместо них какие-то миниатюрные пластинки и цилиндры.

Затем остатки неведомого прибора определили в палатку и с нетерпением воззрились на Винерта, – рассказывай.

Глубоко затягиваясь сигаретой и преодолевая бьющую его дрожь, тот сообщил, что осмотрел участок дна в радиусе двадцати метров и уверен, что это остатки летательного аппарата.

– Почему ты так думаешь?

– Там явно искусственного происхождения обширная впадина, и часть обломков глубоко вошла в грунт, а он довольно плотный. Исходя из этого, напрашивается вывод, что аппарат рухнул сверху и с громадной скоростью.

– Резонно, – согласились остальные, и состоялось второе погружение.

На этот раз ныряльщик пробыл под водой значительно дольше, и очередная находка, оказалась еще более интересной.

Это был сферической формы почти невесомый шлем, с чем-то вроде прозрачного забрала и неизвестно назначения, вмонтированным в лобную часть оптическим прибором.

– Судя по нему, на дне могут быть и останки, команды, – передавая шлем Краузе, и глядя на Винерта, – сказал Шеффер.

– Вряд ли, – ответил тот. – Некоторые фрагменты покрыты окаменелостями, а, следовательно, лежат там довольно долго.

Между тем, Краузе напялил шлем себе на голову и издал возглас удивления

– Да тут прицел с градуированной сеткой! А разрешение у него раз в десять выше нашей оптики! Но что-то мутновато, сейчас попробую настроить!

После этого он поднял ко лбу руку и стал ощупывать прибор.

В то же мгновение в его линзе что-то блеснуло, воздух пронзил подобный золотой нити луч, и со стоящей метрах в пятистах скалы, вниз с грохотом обрушилась вершина.

На несколько минут все застыли в оцепенении.

– Сними его, – только осторожно, – громко сглотнул слюну Шеффер.

Краузе бережно освободился от шлема, положил у ног и все с испугом на него воззрились.

– Такого нет даже у фантастов, – пробормотал кто-то, после чего все присели на корточки и стали рассматривать опасную находку.

Вслед за этим, с великими предосторожностями, ее тоже поместили в палатку и, оживленно переговариваясь, быстро направились к скале.

– М-да, – покачал головой Геер, – он разрезал ее как кусок масла.

Свалившаяся вниз огромная базальтовая* глыба чернела оплавленными краями, и была еще горячей.

– Это именно то, что мы искали, парни – хлопнул по ней рукой Шеффер. – Не будем терять времени, за работу.

Однако удача вскоре перестала им сопутствовать. Во время очередного спуска лопнул гофрированный патрубок маски, и Винерт едва не захлебнулся.

– Все, Карл, иди в палатку и отдохни, – сунул посиневшему ныряльщику флягу с коньяком Шеффер. – А мы пока подумаем.

На коротком совещании решили довольствоваться тем, что удалось поднять (со слов Винерта остальные фрагменты были довольно крупные) и возвращаться в Лхасу, а оттуда в Рейх. На доклад к Гиммлеру.

А перед этим исследовать окрестности. Для реализации задуманного плана.

Он состоял в том, чтобы вернуться сюда снова, но уже на транспортном самолете и с необходимым снаряжением, поднять из озера все, что там осталось и вывезти в Германию. Для исследований. В том, что согласие на это руководство даст, никто не сомневался.

Но нужна была посадочная площадка, и немалая.

Ее они нашли к вечеру следующего дня, на обширном плато, примыкающим к озерам с северо-запада.

– Здесь приземлится даже трехмоторный «Юнкерс», – констатировал Шеффер, рассматривая плато в окуляры «Цейса». – Только следует убрать камни.

На эту, выполненную с использованием лошадей работу, ушло еще двое суток, после чего экспедиция направилась обратно.

В Лхасе «ученые» снова были милостиво приняты регентом, который поинтересовался, удовлетворены ли они результатами.

– О да, ваше первосвященство, – смиренно произнес Шеффер. – Мы прикоснулись к великой мудрости и возвращаемся в свою страну.

– А я прочел труд вашего вождя, – блеснул щелками глаз Джампел Еше. – Мир ждут великие потрясения.

– Почему вы так думаете? – насторожился штурмбанфюрер.

– В книге очень много энергетики и внутренней силы. За таким человеком пойдут миллионы. Я, кстати, полностью разделяю теорию рас. Миром должна править избранная.

– Арийцы?

– У нас они называется несколько по другому – арии.*

– Мы рады найти единомышленника в Вашем лице, – почтительно склонил голову Шеффер, – и обязательно сообщим об этом фюреру.

– А еще передайте ему от меня подарок, – потянулся регент к инкрустированному, красного дерева столику и позвонил в стоящий на нем колокольчик.

Из – за драпировки в боковой части зала возник монах, мелко засеменил к сидящему напротив регента гостю, и, с почтением поклонившись, вручил ему золотую статуэтку Будды.

– Когда – то эта реликвия принадлежала великому императору Цинь Ши и приносила ему победы, – сказал регент. – Теперь пришло время вашего.

Будда загадочно светился улыбкой вечности.

Затем, когда аудиенция завершилась, и все покинули дворец, состоялась встреча с мастером боевых искусств Цзи Цинем и еще двумя монахами из Шаолиня, которым было предложено поработать в Германии за весьма круглую сумму, и те дали согласие.

Последний, перед отъездом вечер, решили отдохнуть и предаться удовольствиям.

Бегер, Краузе и Геер отправились в бордель, развлечься с азиатскими красотками, а Шеффер с Винертом, – в китайскую курильню, их в городе было немало.

– Опиум на Востоке очень хорош, – разлагольствовал по пути бывший моряк. – Я его впервые попробовал в Гонконге, куда свалил сразу же после окончания войны. Очень помогает от депрессии.

А вот и то, что нам нужно – показал пальцем на неприметную дверь, в длинном ряду неказистых строений.

Когда, пригнувшись, они вошли внутрь, где-то мелодично звякнул колокольчик, и в душном полумраке возник толстый человек с масляной улыбкой.

– Чего сахибы* желают? – пропищал он и чуть поклонился.

– Мира грез и иллюзий, – ухмыльнулся Винерт. – И что б нас не беспокоили.

– Прошу следовать за мной, – последовал ответ, и все прошли за плотную ширму.

За ней открылся небольшой зал, с висящими у потолка чадящими лампами, а под ними, в расположенных вдоль прохода перегородках, расположившись в живописных позах на тростниковых циновках, булькали кальянами разношерстные посетители.

– Нам нужен отдельный кабинет, – брезгливо поморщился Шеффер, и вся тройка проследовала дальше.

Комната, куда привел европейцев толстяк, была более привлекательной, с лежащим на полу ковром, несколькими подушками и курительным прибором в центре.

– Одну минуту, – снова пропищал он и исчез в дверном проеме.

Скрестив ноги, Шеффер с Винертом уселись на ковер, а в комнату скользнула смуглая, в расшитом шелком халате, девушка. Прошептав приветствие, она привычно заправила кальян темным шариком, зажгла, и протянула гостям янтарные мундштуки на гибких трубках.

– Как тебя зовут, милашка? – приняв свой, поинтересовался Шеффер.

– Янлин* – последовал певучий ответ, и девушка упорхнула.

– Ну, как твои