Смена локации - Юрий Николаевич Москаленко

своими делами. Парочка подростков играет в незамысловатую игру, махая палками и стараясь коснуться друг друга. Игра в рыцарей, или ещё в кого из той же серии. Остальные шастают меж могил и внимательно смотрят под ноги, на манер грибников и сборщиков других подарков природы.

На первый взгляд, всё обыденно и естественно, конечно же, за минусом выбранного места для игр и сборов. Но вот одежда конкретно смущает, даже приняв во внимание факт их бродяжничества. Не так выглядят бомжики в обычном моём представлении, и исходя из отдалённого личного знакомства с представителями данной прослойки общества и моего и перпендикулярного миров. То, что тут мир иной — это я уже принял за аксиому, как бы не трудно мне это далось.

Итак, одежда, скажем так, мягко — несвойственная моим понятиям о современности, как и о знакомом прошлом.

Во-первых, у всех практически одинаковые широкие штаны, подвязанные в районе щиколоток. Ткань грубая, даже из моего положения видно, что по фактуре она очень близка к мешковине. Это и просторных бесформенных рубашек касается, с разрезом от шеи до середины груди для удобства одевания через голову.

Во-вторых, у каждого на ногах обуты сандалии, сплетёные из растительного материала или из полос грубой кожи. Наверное, такое отличие от ранга конкретного человека зависит.

В-третих, я не вижу ни одной пуговицы на одежде. Сплошные завязочки. А-аа, да-а. Есть ещё накидки или балахоны, разложенные неподалёку на травке среди могильных холмиков и поверх оных. Ну и напоследок, из бросающегося в глаза — у каждого в руках палка средних размеров.

В целом — шпана, как шпана! Вот только не знаю, насколько братва агрессивная и что собирает, так как корзиночек в их руках я не вижу.

И какое решение я принимаю? Простое! Сколько не прячься в моём положении, а выходить всё же нужно, как и налаживать коммуникационные взаимоотношения с местными.

Посему, я погнал прочь дурные мысли и неуверенность, как уж смог. Нужно быть собой и соблюдать элементарные правила вежливости, заходя на чужую территорию. Ничего этакого, сверхъестественного, от меня пока что не требуется. Да и нет в моём арсенале ничего расчудесного.

Я поднялся и толкнул дверь от себя.

Скрип ржавых петель резанул по ушам и привлёк внимание местных. К скрипу прибавилось громыхание железа, в котором я предстал перед публикой.

Металл на своём теле теперь я и сам хорошо рассмотрел. Им оказалась кольчуга, вовсе не ржавая, кстати, а из тёмного металла с бардовым отливом. И с нагрудником из бутиковой коллекции раритетных рыцарских причиндал. Плюсом, наручи на предплечьях той же модели и серии, с защитой на голенях, в комплекте с металлической обувью. Всё жутко гремит.

— О как! — изумлением среагировал старший кладбищенской группировки.

Пацанва отложила свои увлекательные занятия и скоренько расположилась напротив меня, встав полукругом, тактически блокируя пути боковых отходов. Все приготовили свои палки для нанесения сокрушительных ударов, положив древки на плечи, а на лицах проявились черты небывалой решимости и отваги.

Я сразу же осознал, что меня грубо отоварят, если поведу себя как-то не так, ляпну не то, или ответ дам не верный на какой-нибудь заурядный вопрос от группы товарищей. Типа — нет ли у меня книжки из библиотеки?

— Стой там, покамест, да не рыпайся! А иначе, — угрожающим тоном повелел тот же самый пацан и недвусмысленно потряс палкой. — Аришка, ну-ка беги за дедом Вермонтом, да поживее! — распорядился он, не сводя с меня изучающего взгляда.

Я поднял руки, на всякий пожарный, а названная Аришкой стремглав убежала.

Ага, получается в компании есть и пацанки. Однако, для мня все в этой бесформенной одежде выглядят одинаково.

Откровенной озлобленности со стороны старшего группировки я не чувствую, кстати. Скорее, простое опасение перед ряженым незнакомцем будет ближе по смыслу, просматривающимся в его взгляде. Да и все остальные так на меня смотрят. Типа — такие как я им нередко встречаются.

Короче, стоим в напряжении друг перед другом, разглядываем с интересом и ждём дедушку, чьё появление не затянулось надолго и началось с голоса, доносящегося до нас чуточку издали.

— Не щебечи говорено тебе, птаха-непоседа, угомонись уже, а то — ишь тараторка. Я всё самолично увижу…

Поначалу, как я понимаю, речь дедушки звучит очень по-доброму, оптимистично. Как вдруг…

— Ох-х, ё-шь!

Из уст подоспевшего прозвучала более разумная реакция на мой внешний вид. Исходя из чего я подобрался и внутренне приготовился получать по сопатке резными палками.

Руки я не стал пока опускать, считая этот манёвр преждевременным жестом агрессии. Нагнетать и без того напряжённую ситуацию нету желания — вдруг всё уладится миром.

— Согласен, смотрюсь экстравагантно… — заговорил было я, но был остановлен спокойным взглядом улыбающегося старика.

— С разговорами да беседами обожди, покамест до нашей скромной общинной обители не доберёмся. На, вот, прими и переоденься-ка, от греха, — Вермонт протянул мне кулёк. — Не приведи боги, углядит кто чужой, да со злыми мыслишками, — в контексте предупреждения добавил он и осмотрелся по сторонам.

Я принял свёрток, развернул и предсказуемо обнаружил комплект однотипной одежды, такой же, как у всех присутствующих, включая присоединившегося Вермонта.

— Не обессудь, мил человек, мы скромные люди и шелками заморскими да печатными тканями не богаты, — простенько и доходчиво пояснил дедушка.

— Дарёной кобыле в рот не заглядывают! — попытался я отшутиться, но добился лишь появления вытянувшихся лиц с признаками отсутствия понимания. — Ладно, это пословица такая была, про то, как некрасиво брезговать подарками, сделанными от чистого сердца, — я поспешно расшифровал суть сказанного, что б не обидеть никого ненароком. — Я пойду переоденусь, не при всех же одежду скидывать, — предупредил я и вошёл назад в склеп, не дожидаясь согласия и погромыхивая доспехами.

Уединившись, я мысленно перевёл дух. Не прибили сразу — это без преувеличения хорошее начало.

И ещё кой чего из собственных наблюдений. Пока мы перебрасываемся с дедушкой первыми общими фразами, в основном ни к чему не обязывающими, остальные ребята сменили настроение напряжения на интерес. А та, которую Аришкой назвали, вообще хитро и не смущаясь таращилась из-за спины Вермонта и слала в меня позитивные улыбки с подмигиваниями.

Такое ощущение складывается, как будто гостей у этих людей очень мало бывает. И что за община такая, упомянутая дедом в самом начале? Не хотелось бы попасть в руки сектантов, пусть даже и добрых!

Но, я твёрдо уверен, что скоро всё разрешится без случайных эксцессов и конфронтаций,