Волчина позорный - Станислав Борисович Малозёмов

неугодных» цеховиков» бывшим зекам, а ныне своим подопечным, которые освободились, остались жить в Кустанае. А предложение убить кого угодно за деньги они воспринимали примерно как просьбу сбегать в магазин за водкой. То есть обыденно. И с середины шестьдесят девятого до начала семьдесят первого он очистил своё окружение от шести ненадёжных, жадных и опасных. Совесть его при этом молчала как примерный аспирант в зале академического читального зала. Даже не кашлянула ни разу и не сморкнулась.

Вот с него Шура Малович и решил начать отлов заказчиков убийств и очистку Кустанайской советской экономики от «теневиков». Не потому, что Андрей Андреевич расстрелял его дом, пугал Александра Павловича выстрелами издалека, а в итоге всё же пытался дважды его грохнуть. Нет, не поэтому. Тут «капиталист» всё делал с точки зрения вора логично. Марченко других людей пугал часто, при самой малейшей надобности. И своего добивался. А кого не смог пугнуть — отправлял в мир иной руками бывших зеков.

Андрей был в этой кодле неформальным лидером. С ним вежливо говорил и прислушивался к его предложениям даже управляющий всей подпольной швейной бригадой, горкомовский секретарь Камалов. Если «закрыть» первым Марченко, в рядах «цеховиков» начнётся паника. А неразбериха среди подозреваемых милиционеру, оперативнику «угро», нравится как пчеле тяжелый от нектара цветок. В процессе хаоса нет логики и милиция успешно пользуется временной растерянностью «капиталистов».

Вечером пятнадцатого июня в кабинете командира Лысенко они вместе с Тихоновым «подбивали бабки» и планировали движение.

— Вот смотрите, — загибал палец Лысенко. — Семь исполнителей мы поймали. Деда и Цаплю, то есть Филонова и Семенченко фактически отпустили на волю. Ну, причина, конечно, была. Они сдали нам Серебрякова. А он оказался нам не по зубам. Посредник, блин. Сам не убивал и никого не заказывал. Кого прикажут зекам грохнуть «цеховики» мог, конечно, знать, но этого тоже не докажешь. Доказательств, что зеков «подписывал» на дело «кум», тоже нет. Расписок денежных — ни одной. Для суда он чист как памятник Ленину на площади перед двадцать вторым апреля.

— Мы начнём брать «цеховиков» и они волне могут под протокол сказать, что просили они убить человека у начальника «ИТК-4» и платили ему же, Серебрякову. За это пообещаем статью помягче расстрельной, — задумчиво проговорил Тихонов.

— Деда с Цаплей вернём, — сказал Малович. — Отсидят по три года за убийства на почве бытовой неприязни. Я же им пообещал. Но раскрыты не все убийства. Семь трупов — это пока только то, что мы знаем от самих отловленных убийц. Но я нутром чую, что за Марченко еще не менее трёх

«жмуров». А за Русановым? Мы-то его как помощника чаем индийским поим и держим в гостинице. Но кого приказывал убить он, не знаем. Так пусть меня понизят до ефрейтора, если я не прав, что Русанов тоже пару «жмуриков» на совести имеет.

— Значит, надо и его потрепать снова. А за четыре года существования швейных «подпольщиков» исчезли тринадцать человек из числа разных специалистов. — Шура стал перечислять по памяти. — Экспедиторы, мастера цехов, ещё два шофёра из цеха шитья, который держит Коля Лавриненко. У директора универмага Хабибуллина завскладом пропал прошлой осенью. Причём заявлений от родственников не было только на трёх пропавших, не Кустанайцев. Не нашли никого.

— Капитан Маркин Гриша расследовал с группой из пяти оперативников. Три месяца дело мусолили и тихо скинули в «глухари». — Вспомнил Лысенко. — У директора горпромторга Самойленко исчез бухгалтер в январе. Жена нам заявление приносила. Ляхов Витя записал показания Самойленко. Тот сказал, что бухгалтер Тимофеенко не стал увольняться и уехал в Новосибирск. Сын его там устроил главбухом на мясокомбинат номер три. А кто проверял? Ведь жена могла с сыном созвониться. Созванивалась? Нашелся Тимофеенко? Вот, глянь, Малович. Дело лежит сверху в угловом шкафу

Шура достал из шкафа Лысенко папку «дело Тимофеенко И.П.». Раскрыл.

— Вот заявление свежее. Неделю назад жена снова написала. Нет его ни у сына, ни на мясокомбинате. Я это заявление забрал у дежурного и в дело добавил, но никому не сказал. Не до этого было, — Командир нервничал. — И это не всё.

— Мы не проверяли Зимина с узла «Кустанай-сортировочный». Зимин гоняет «цеховой левый» товар по железной дороге без документов в разные города. Русанов мне рассказал после коньячка в нашей гостинице. — Вставил Вова Тихонов. — Так у него в августе прошлого года утонул приёмщик — старший сортировщик Гусев. Заявление было от брата. Утонул и нигде не всплыл. Но не было в сводках ни слова об утопленниках в августе. Я специально проверил после нашей задушевной беседы с «кумом».

— Короче, надо по-умному зацепить всех и задержать. Камалова только не взять. Шишка. Не по зубам нам, — командир Лысенко сделал грустное признание. — А вот Гусмана, который каски пластиковые штампует, можно. С Варфоломеевым из ОБХСС тоже никто не запретит поговорить в кафе где-нибудь. Трупов на нём скорее всего нет, но знает он всё. И если он увидит, что мы валим и «приземляем» на разные сроки команду, которую он как пёс охраняет и от которой деньги берёт не символические далеко, то очко и у него сыграет. Не железное. Расскажет что-то нам неизвестное обязательно.

Давайте начнем с Марченко, — Малович поднялся со стула и пересел на подоконник. В глазах его копошилась деловая, вроде бы, мысль, но он её придерживал. Ждал вариантов от командира и друга Володи. — Вот так пойти и арестовать его мы можем только за незаконное частное производство. И его у нас сразу заберёт ОБХСС, после чего благодаря Варфоломееву дело замнут. А нам он нужен как заказчик убийств. С этой мыслью без доказательств глупо к нему бегать. Не выгонит, но посмеётся над тупыми «мусорами». Надо его задержать, но по другому делу.

— И его предстоит придумать, дело это, — Тихонов вздохнул. — Слушай, Шура, легкоатлеты из вашей сборной ребята сильные и ловкие. А Марченко пьяный всегда. И на «волге» своей катается по городу, не боится нас. Варфоломеев его от ГАИшников «отмажет» за пять минут.

— Подожди, — встрепенулся Александр Павлович. — Ты хочешь предложить, чтобы он сбил в пьяном виде пешехода, а? Хочешь, чтобы я упросил на это мероприятие хорошего прыгуна?

— Ну, — кивнул Тихонов.

— Вполне невинная провокация, — согласился Лысенко. — Хитрый милицейский приём. Мы закон не нарушим. Задержим пьяного водителя на ДТП с наездом на человека. И начнем его мутузить по полной программе. Ну, ты, Шура, это умеешь. Из копейки рубль отлить.

Через три дня