Филькина круча - Анна Чудинова
Филькина круча читать книгу онлайн
В одном уральском городе есть небольшая рощица со странным круглым домиком – Филькина круча. Дети это место обожают, а взрослые его сторонятся, потому что о нем ходит недобрая молва.
Говорят, во время Гражданской войны здесь врачевал знахарь Филька, пока однажды не случилось кое-что страшное. С тех пор это место «заражает» своей тайной всех, кто оказывается рядом.
Теряющая память учительница, мальчик, который слышит голоса, озверевший от страсти почтальон, священник, не принимающий свой дар, три друга, связанные предательством – каждый испытает на себе влияние Филькиной кручи.
И никто не останется прежним.
Настасья Реньжина, писатель, автор бестселлера «Бабушка сказала сидеть тихо»:
«„Филькина круча“ как лоскутное одеяло, каждый элемент, каждая история которого яркие и запоминающиеся. Анна Чудинова стежок за стежком сшивает их в полотно романа и разворачивает его перед читателем полностью. Под этим одеялом вам будет то тепло, то неуютно, то смешно, то страшно, как ни прячься, но неизменно интересно».
– Алло, Вася, алло! Там ужас… Дом Петрова… О Господи!
– Да, мам, я знаю уже. Я вылетаю туда…
– Стой, стой, Вася! Галя мне только что звонила! – голос матери дрогнул на том конце. Но Кольцов отмахнулся от плохого предчувствия, как от надоедливой мухи.
– Мама, сейчас некогда…
– Вася, Миша там! – прошептала она.
– Что? Что ты такое говоришь, мам!
– Галя его в окно видела. Он стоял напротив подъезда Петровых и смотрел в окна зачем-то… Не знаю… А потом, она говорит, как все подпрыгнуло и зазвенело… Галю аж откинуло… А когда она снова добралась до окна и выглянула в него, на месте подъезда была стена пыли, в которой можно было разглядеть лишь обломки какие-то и груды камней… И…
Тут мать Кольцова зарыдала в трубку.
– Что? Что? Говори же!
Справившись с рыданиями, она тихо проговорила:
– Пожалуйста, найди Мишеньку!
– С ним все в порядке, слышишь! С ним все в порядке!
Кольцов сбросил звонок, накинул куртку и выбежал из дома.
Он еще никогда ничего подобного не видел. Бетонные плиты и межэтажные перекрытия сложились, как легкий карточный домик. Оставался лишь остов среднего подъезда, на его задней стене еще колыхались шторы на окнах, хотя самих комнат уже не было. Словно какой-то огромный монстр вгрызся в дом и вырвал из него все нутро вместе с жильцами, оставляя лишь разномастные обои на каждом этаже да одинаковые голубые волны краски на стенах лестничных пролетов.
Средний… Олежкин подъезд. Вокруг уже все было уже оцеплено. Спасатели, врачи, волонтеры – все бегали, как муравьи, и делали свое дело.
Кольцов натянул сильнее фуражку, пощупал в кармане удостоверение, поправил кобуру на ремне и шмыгнул за оградительную ленту. Не успел дойти до обломков, как его остановили и выпроводили. Никакие крики, уговоры, обещания жаловаться вышестоящим органам не помогли. Оставалось лишь ждать. Чертово холодное, выкручивающее сердце, словно тряпку, ожидание!
Кольцов снова оказался с внешней стороны оградительной ленты, только теперь в толпе воющих и шелестящих губами горожан, которые с ужасом шарили глазами по обломкам, с надеждой и страхом встретить что-то до боли знакомое.
Все вокруг для Кольцова превратилось в одно сплошное густое людское месиво, в котором то и дело он натыкался на отчаянные и острые, как гвозди, взгляды. Олег, Катя, Виолетта Михайловна, они все были там. Кольцов присел на перекладину лазалки, опустил в пыль земли свой помутневший взгляд. И Мишка… Нет, Мишки там точно не было. Не могло там быть. Он убежал. Да, он точно это знает. Мишка успел убежать.
Он увидел ее сразу. Мечущуюся из стороны в сторону голову со взъерошенными черными волосами. Петров бежал к своему разрушенному дому. Кольцов, прорываясь сквозь толпу, бросился другу наперерез. Когда Кольцов добежал до Олега, тот уже пытался прорваться к месту трагедии.
– Это мой! – орал Петров на держащего его эмчеэсовца. – Это мой дом! Там мои, мои, понимаешь?!
– Тише, тише. – Кольцов подлетел к Петрову и вырвал его из рук спасателя. – Все! Все! Все! Я здесь!
Кольцов оттащил подальше Олега от толпы.
– Я здесь! Я с тобой, Олежа, ты сейчас там не поможешь! Надо ждать, слышишь? Будем ждать. Они справятся сами. Спасут их. Спасут, слышишь? Они могут быть живы.
– А если нет? О господи, это все я! Я ведь мог бы быть с ними! Я должен был быть там… Укрыть собой Катюшу… А я… был не там… а с Дашей…
Олег поднял на Кольцова виноватые глаза.
– Это ни при чем, Олег. Совсем ни при чем. Чем бы ты им помог? Ничем! И себе ничем, понимаешь? С чего ты уверен, что тебя бы не размозжило плитой?
– Заткнись! – заорал Петров. – Тебе легко говорить…
– Не легко, твою мать! – не выдержал Кольцов. – Не легко. Мишка, возможно, тоже там! Вместе с твоими.
Петров опешил и поднял на Кольцова непонимающий взгляд.
– Видели его во дворе… – рассказал Кольцов, и слова ему давались с трудом. – Ровно перед взрывом… он стоял у твоего подъезда.
Ближе к рассвету из-под обломков достали более тридцати тел погибших. Каждый раз, когда Кольцов видел, что это не Мишка, не Катя и не мать Олега, пальцы в его кулаке на секунду разжимались и он чувствовал, как места в ладонях, куда впивались недавно ногти, жгло.
Кольцов смотрел на суетящегося Петрова и каждый раз присоединялся взглядом к взгляду напарника. Непонятная смесь из жалости, страха и злости наполняла Кольцова, когда он видел обездвиженные, покрытые бетонной пылью тела. Многие из них, казалось, все еще просто спали. Не было Мишки, Кати и матери Олега и среди выживших. Это терзало Кольцова еще больше.
Рассветное небо зарделось розово-оранжевым, людей во дворе окутал аромат только что сваренной гречневой каши на полевой кухне. Многие ушли по домам, кого-то увезли на скорой в больницу, откуда-то доносились непрерывные всхлипывания.
В небо взметнули квадрокоптеры, разбивая своими крыльями скорбную горечь ночи. Кольцов и Петров одновременно подняли головы, провожая взглядом юркие дроны. А потом у обломков кто-то отчаянно пробасил: «Коляска!»
Олега больше не смогли остановить. Пока прижатые ноги освобождали из-под плиты, пока тело накрывали, доставляли носилки, несли к карете скорой помощи, все это время Петров был с Катей, держал ее за руку, смотрел на ее худое серое личико, обрамленное, словно венком, серыми кудряшками. Второй рукой Катя продолжала сжимать свою игрушечную стрекозу.
Кольцов смотрел на друга и его мертвую дочь и никак не мог пошевелиться. Ему все время казалось, что это какое-то страшное кино, в которое ему угораздило попасть актером массовки, а все вокруг напичкано фальшью и притворством.
Но «Стоп, снято!» так никто и не прокричал. Кольцов проводил взглядом машину скорой помощи, в которой тряслись водитель, врач и семейство Петровых. Тело матери Олега нашли почти сразу же после Кати.
Начальник поисковой группы предположил, что больше никого под обломками не осталось. Шансы найти хоть кого-то еще были ничтожно малы, список жильцов, находящихся в квартирах на момент взрыва, был весь вычеркнут.
– Не сдавайтесь! – вдруг услышал Кольцов со спины. Он обернулся: сзади стоял черноглазый мальчик двенадцати лет в куртке, накинутой на пижаму. – Он там!
– Что? – Кольцов подскочил к нему. – И… и… Исаак, да?
Исаак кивнул.
– О чем ты, Исаак? Кто там?
– Мишка.
– Но как? – Кольцов схватил Исаака за плечи и стал трясти. – Как? Как ты узнал?
Мальчик кивнул
