Мятежный перевал - Сергей Иванович Зверев

Ну а что в этот миг творилось в душе каждого спецназовца — это уже другое дело. В чужую душу не залезешь, да и зачем?

Кудрявцев подал знак рукой, спецназовцы бережно подняли своего мертвого товарища и уложили его в кузов грузовика. Туда же, в кузов, сели шестеро вооруженных сирийских солдат, которыми командовал Реза. Дальше все было понятно. Мертвого спецназовца Бегуна доставят в город, там отвезут на российскую военную базу, а оттуда самолетом на родину. Там и похоронят. Так бывало всегда, когда на чужой земле погибал кто-нибудь из российских бойцов, стало быть, так будет и сейчас.

Грузовик тронулся, спецназовцы, сирийские солдаты и местные жители, которых на площади собралось немало, молча посмотрели ему вслед.

— Все! — сказал Кудрявцев, ни на кого не глядя. — Всем в палатку — совещаться!

В палатке все какое-то время молчали. Поневоле создавалось впечатление, что никто не решается заговорить первым. Наконец Александр Рыжов вздохнул и сказал:

— Видели, сколько народу собралось на площади? Много… Это они прощались с нашим Лехой… Значит, правильное дело мы здесь делаем. Делали бы неправильное дело — никто бы не пришел…

* * *

Ну, а затем было совещание. Совещались недолго. Слишком долгих совещаний у спецназовцев не бывает в принципе — они в большей степени люди действия, чем слов. К тому же поджимало время. Спецназовцы намеревались посетить поселок Вади ближайшей же ночью, а сейчас время перевалило уже за полдень.

Основная сложность в деле, которое предстояло спецназовцам, заключалась в следующем. В том, что они, отправившись в поселок Вади, все, что нужно, разведают и установят досконально — в этом никто из бойцов не сомневался. Для того, собственно, они сюда и прибыли. А дальше-то что? А дальше вырисовывались определенные трудности. Как половчее справиться с «каракалами»? Прихватить с собой отряд сирийских солдат под командованием полковника Хадида и устроить в поселке сражение? Ну так там есть мирные люди и есть их дома. Что останется от тех домов, когда в поселке разгорится бой? А сколько людей погибнет? Нет, устраивать полноценное сражение не годится. Может, установить точные координаты базы террористов, сообщить их командованию, чтобы оно выпустило по указанным координатам парочку ракет? Так ведь ракеты — это еще хуже и страшнее, чем стрелковый бой в самом поселке. Ракеты уничтожат все на своем пути: и базу с террористами, и весь поселок вместе с его жителями заодно. Нет, и ракеты для такого случая не годятся.

И что же тогда остается? Только одно — действовать таким образом, чтобы «каракалы» были уничтожены, поселок остался цел, а все его жители были живыми. Однако же легко сказать! Как это исхитриться сделать? Ответ напрашивался сам собой — во всем разобраться на месте. Все разведать, все разузнать, из всех возможных вариантов выбрать самый правильный и осуществить его. Да, еще: остаться при этом самим живыми и по возможности целыми. Одним словом, обычная спецназовская работа.

— Наги, — сказал Кудрявцев, когда окончательное решение было принято. — Хотелось бы, чтобы и ты был с нами. Думаю, нам понадобится человек, который хорошо знает язык. Наш переводчик пока что не очень в этом деле силен. Приказывать тебе я не могу, так что решай сам. Снегирь, я тебя не оскорбил своими словами? Тогда постарайся донести их до Наги.

— Я пойду с вами! — выслушав перевод Рыжова, без промедлений ответил Наги.

Кудрявцев улыбнулся одними лишь глазами и кивнул.

— Тогда готовимся. Через два часа выступаем. К поселку надо подойти засветло. В темноте что разглядишь?

Через два часа выступили. Вышли, особо не скрываясь, да и как можно было укрыться, когда ты посреди многолюдного поселка, а в мире еще не наступила ночь? Впрочем, все необходимые меры предосторожности были приняты. И главная из таких мер — раствориться в пространстве, чтобы никто: ни человек, ни зверь — не могли тебя ни увидеть, ни услышать. Спецназовцы такому делу были обучены, а Наги умел это делать сызмальства, это умение передалось ему от дедов и отцов.

К поселку Вади добрались, как и предполагалось, засветло, и притом без всяких приключений. Солнце еще не коснулось горизонта, а значит, у спецназовцев было время, чтобы собрать необходимые сведения и уже потом, на их основании, приступить к действиям. Вопрос заключался лишь в том, с чего начать сбор сведений. Пробраться засветло в поселок? Так ведь рискованное дело! И не только рискованное, но и неразумное. Это здесь, на подходах к поселку, спецназовцы легко могли оставаться невидимыми и неслышимыми, но попробуй сделать так, чтобы тебя не увидели и не услышали в самом поселке!

Идти в поселок внаглую, то есть на виду у всех, тоже не годилось. Не те у спецназовцев были физиономии, не арабские. И соваться с такими-то физиономиями в поселок, населенный сплошь сирийцами, означало сразу же привлечь к себе пристальное внимание. И местные жители сразу же начнут к тебе приглядываться, и «каракалы» — словом, все, кому ты только попадешься на глаза.

— А что, если нам прикинуться кем-то другим? — предложил Никита Белкин. — Допустим, американцами. Ну, а что? Командир у нас, сдается, знаком с английским языком, Сон, кажется, тоже… Зайдем под видом американцев и все разведаем и разузнаем. Эти «каракалы» нам на радостях еще и сами все, что нужно нам, покажут.

— А если они с американцами не ладят? — возразил Кудрявцев. — Черт их разберет, с кем они и против кого. Мы-то о них почти ничего не знаем. Мало ли кто здесь против кого воюет…

— Да, действительно, — вынужден был согласиться Белкин. — Эти «каракалы» — загадочные личности. Но как же быть?

Решение возникло неожиданно и как бы само собой. Внезапно Роман Мара, который находился в дозоре, издал тонкий свистящий звук, похожий на птичий. Звук означал, что всем надо умолкнуть, вглядеться и прислушаться.

Вдалеке раздался звук чьих-то шагов. Было такое впечатление, что откуда-то издалека по тропинке, огибающей большой поросший кустарником холм, шли сразу несколько человек. Или, может, это были не люди, а кто-то другой — спецназовцам из их укрытия покамест ничего видно не было. Вскоре, впрочем, все выяснилось. По тропинке шел пожилой мужчина в одежде, которую обычно носят местные жители. Он вел за собой нагруженного какими-то тюками осла. Мужчина был один, без попутчиков.

Кудрявцев щелкнул пальцами, и тотчас же из укрытия выскочили Альберт Корольков и Наги. Они буквально выросли перед мужчиной, и тот от неожиданности едва не сел наземь. Осел и тот испуганно метнулся в сторону, едва не сбросив с себя поклажу.

— Тише, уважаемый, тише! — негромким