Богиня пяти дворцов - Леа Рейн

выражение лица расслабленное. Он будто сбросил какой-то груз.

Я подлетела к нему и схватила за руку. Шань Цай никак не отреагировал на это прикосновение. Его рука безвольно болталась, и мне показалось, я кожей ощутила, как он остывает.

– Почему… – меня снова одолели слёзы. – Почему ты это сделал?

Сзади подошёл Сюэлянь, положив руку мне на талию.

– Мне очень жаль, Мяо Шань. Он герой. Он спас тебе жизнь.

– Не надо было!

– Если он это сделал, значит, так было нужно.

Я снова начала рыдать и повернулась к Сюэляню, чтобы уткнуться ему в плечо. Он обхватил меня руками, позволив спрятаться в объятиях, но боль, сдавливавшая мои ребра, никуда не уходила. Почему? Почему для моих друзей все заканчивается так?..

На соседней койке лежал журналист Мин. Он захрипел, чем привлёк мое внимание, и я выбралась из рук Сюэляня.

– Ты! – воскликнула я, толкнув журналиста в плечо, и из его груди вырвался сдавленный стон. – Это твоя вина! Почему ты ещё живой?!

– Мяо Шань! – Сюэлянь оттянул меня.

Рядом с нами возник Хэй Цзинь с непроницаемым лицом.

– А сейчас мы его и допросим, – сказал он. – Кто тебя послал?

Мин пробормотал что-то неразборчивое.

Хэй Цзинь дернул койку так, что журналиста встряхнуло.

– Не притворяйся, врачи сказали, что не такие у тебя и серьёзные раны. По крайней мере, на речь они не влияют.

– Цин Лун, – ответил он. – Я не журналист. Я хотел забрать принцессу, чтобы передать ее нашему главе.

– Прямо под моим носом? – спросил Хэй Цзинь.

– Ты вообще никто. Придумал себе каких-то званий и титулов. На самом деле ты обычный слуга, который слишком раскатал губу.

– Опять то же самое.

Хэй Цзинь достал из кобуры пистолет и нацелился на журналиста. Я ожидала угроз, но он без каких-либо объяснений стал жать на спусковой крючок. Пули летели одна за другой. Сюэлянь сжал мою руку и вздрагивал при каждом выстреле. Я и сама вздрагивала. Хэй Цзинь стрелял до тех пор, пока не опустошил всю обойму. Когда пистолет произвёл пустые щелчки, он убрал его в кобуру.

– Сегодня же возвращаемся в Сюань У, – изрек Хэй Цзинь. – Заберём Лю Сана и нескольких докторов с собой. Подобного я больше не допущу.

Глава 19. Беспорядки в городе

МЯО ШАНЬ

Мы вернулись в поместье Сюань У. Тело Шань Цая привезли туда уже в гробу.

В последнее время смертей было так много, что хотелось кричать в небо.

Пусть это наконец прекратится.

Но это не прекратится, пока мы все не изменим.

Ушло некоторое время на подготовку похорон. Эти тяжелые обязанности легли на плечи Хэй Цзиня, за что я была ему благодарна, потому что у меня бы не хватило сил. В один момент меня будто выключили, как лампочку, и я могла только лежать в комнате на кровати, глядя в потолок. Даже поесть не получалось – кусок в горло не лез. Сюэлянь пытался меня подбодрить, рассказал, что мои разговоры с журналистами сильно повлияли на народ, из-за чего начались беспорядки в провинциях, но мне до этого не было никакого дела. Мысленно я будто находилась в другом месте. А в каком, не знаю. Наверное, ни в каком. Просто в пустоте.

Когда меня повезли на очередные похороны, я чувствовала себя пустой скорлупкой от семечки, которую растоптали грязными башмаками на асфальте.

Шань Цая похоронили рядом с Лун Ну. Думаю, он хотел бы быть с ней рядом.

Все прошло очень быстро. Гроб засыпали землей, после чего пришедшие проститься отправились к машинам. Сюэлянь потянул меня, чтобы я тоже уходила, но я сказала, что ненадолго останусь рядом с ними – в тишине и одиночестве, только я и мои погибшие друзья и ученики.

Меня оставили. Когда все ушли, я села перед могилой на колени. Слёзы струились по щекам, но я не ревела навзрыд, потому что не оставалось сил.

– Наставница подвела вас, – тихо проговорила я. – Я не смогла вас уберечь. Эта вина останется со мной на всю жизнь. Вы боролись за справедливость, и все, что я могу сделать, это закончить то, что вы начали.

Я поклонилась перед могилой три раза, поднялась и, не оборачиваясь, ушла.

Возвращаясь к машине, я отчего-то чувствовала осуждающие взгляды Шань Цая и Лун Ну. Мне казалось, друзья должны меня презирать за то, что я не справилась с заботой о них.

Но я понимала, что это просто воображение.

На самом деле Шань Цай и Лун Ну не стали бы ко мне так относиться – что бы ни произошло, они во мне бы не усомнились. А значит, я обязана сделать все, что от меня зависит, чтобы мир хоть немного походил на тот, о котором они мечтали. Тогда, когда они вернутся на землю в следующей жизни, их будет ждать хорошая судьба.

***

Обратный путь в поместье выдался непростым.

Когда мы ехали на кладбище, в городе все было спокойно, но прошло чуть больше часа, и повсюду высыпали толпы людей. Они преграждали собой проезжую часть и размахивали плакатами. Многие дороги оказались перекрыты самодельными баррикадами из машин, ящиков, каких-то досок и мусора.

Хэй Цзинь хотел проехать в объезд, но такие беспорядки оказались на многих улицах столицы.

– Что происходит? – я схватилась за ручку на двери, будто боясь упасть, хотя сидела.

Мне показалось, я настолько выпала из жизни, что пропустила революцию.

– Мяо Шань, – сказал Сюэлянь, – я же говорил, что твои слова повлияли на людей.

– Это протесты, – прямо сказал Хэй Цзинь. – Жители провинций Хуан Лун и Цин Лун атаковали здания представителей своих кланов. В провинции Цин Лун люди даже напали на свой древний дворец. Со всей страны пошёл народ, чтобы устраивать бунты. За последние несколько дней в Хэбин с ближайших городов стеклось тысячи людей. Теперь они устраивают тут беспорядки, чтобы прогнать иностранцев. Их испугали слова по поводу колоний. Никто не хочет, чтобы кого-либо стали развозить в качестве рабов в дома знатных лионцев.

Вот в чем дело.

Я вгляделась в толпы: обычный народ вышел с плакатами, призывая всех иностранцев закрывать свои сеттльменты и уезжать к себе.

От этого я почувствовала мрачное удовлетворение. Хо Фэн переманил на свою сторону иностранцев, и вот что вышло. После такого ни Лион, ни Хиноде не станут ему помогать.

– На днях разгромили торговую палату Хиноде, – добавил Сюэлянь, и эти слова оказались будто мёд на душу. Не думала, что могу так злорадствовать. – Закидали окна кирпичами, разогнали хинодцев и выбросили в реку все,