Месть сэра Левина. Несметные сокровища - Василий Вячеславович Боярков

с остальными защитниками перебрался на испанский фрегат. Сражался он рядом с умелой блондинкой, и той периодически приходилось отбивать опасные удары, предназначенные не только лишь ей одной, но и пронырливому юнцу. Итак, что такого значимого увидел молоденький юнга?

– Парус! – прокричал он пронзительным голосом, чтобы слышали как свои, так, собственно, и чужие. – Вижу парус!

Отчаянная битва в момент прекратилась. Все: и вражеские солдаты, и сборная оборонительная команда – посмотрели по северному направлению, указанному Бертраном. Если приближался дополнительный враг, то Валерино воинство оказывалось в положении плачевном, точь-в-точь проигранном, эпически драматическом. Любой, кто находился на «абордажном» фрегате, вперил в далёкое судно внимательный взгляд. Каждый старался увидеть какой на топе поднимется флаг.

По мере сближения вверх взметнулось знакомое пиратское знамя – чёрное полотнище с человеческим черепом да перекрещенными саблей и пистолетом. Его придумала одна блондинистая особа; сейчас она руководила немыслимым делом. Завидев собственный бриг (хотя и не понимала, откуда он так вовремя взялся), Ловкачка громогласно прокричала: «Йа-хой!!!», и бросилась сражаться с удвоенной силой. Морские головорезы, а заодно гвардейцами с матросами последовали показанному примеру.

Не прошло и десять минут, а на испанский корабль полетели крючковатые кошки, наки́нулись штурмовые лестницы и, словно несчётная саранча, на вражеское судно устремилась значительная подмога – сто пятьдесят человек отпетых разбойников. Руководила ими миссис О’Коннелл, Повелительница морей. Обескураженным конкистадорам не оставалось ничего иного, как своевременно, по-быстрому сдаться. Они побросали оружие и выстроились единой цепочкой.

Валера их отпустила: Багамский архипелаг находился недалеко (испанцы туда не сунутся), а у неё имелись дела гораздо важнее (чем возиться с пленёнными недругами). Предварительно, после того как обняла всех лучших друзей, она распорядилась побросать в морские просторы всё вражеское вооружение: и пушки, и мушкеты, и сабли.

Теперь оставалось перегрузить половину индейского золота на подоспевшую «Кровавую Мэри». Заодно она захотела выяснить: «Как, спрашивается – каким, интересно, образом?! – та своевременно появилась?» Ответ взялся́ держать Барто́ломью Стич Опасливый; он был оставлен старшим – ему и отчитываться.

– Итак?.. – доблестная блондинка подтолкнула к «исповедальной» речи; она заняла́ капитанский мостик, а «Изольду» оставила на попечение маститого боцмана. – Как же вы всё-таки здесь очутились? Я вроде велела дожидаться у острова Нью-Провиденс – нет?

– Всё очень просто, мисс Доджер, – хитроумный единомышленник рассказывал лишь голую истину; правда, сейчас заслуга оказалась совсем не его, – миссис Маргарет чего-то такое почувствовала – особое женское предчувствие, что ли? – и распорядилась срочно сниматься с якоря и выдвигаться в Карибское море, за Багамский архипелаг. Сами знаете, – он, единственный, кто разговаривал с ней исключительно только на «Вы», – отказать как Вам, так и ей практически невозможно. Вот мы и выдвинулись на слепую удачу, и, как видите, вовремя да вовсе не зря.

– Ладно, «проехали», – Валера загадочно улыбнулась; лёгким мановением руки она отпустила Опасливого заниматься порученными делами, – капитанский приказ нарушен правильно.

Эпилог

Когда достигли островной акватории, в городе Нассау ссадили пленённых гвардейцев, а с ними британских матросов. Для пущей уверенности (ну так, подальше положишь – поближе возьмёшь), во время пути, их вновь поместили в тюремную камеру, но относились с почтительной уважительностью. Не позабыли про сэра Левина; он освобождался самым последним. Выходил поникшим, с опущенной головой. В корабельной кутузке остался всего один человек – Кровавый Бобби Уойн. Ему предназначалась диаметрально иная участь.

– Выдвигаемся к необитаемому острову, расположенному в двух милях от острова Нью-Провиденс, – распорядилась Валера, едва королевский ставленник присоединился к подручному воинству и едва они отчалили к береговой полосе, – нужно закончить ещё одно дело. Незавершённое. Очень важное.

Подгоняемая попутным ветром, «Кровавая Мэри» преодолела те пару миль за тридцать минут. «Изольда», переместив опасного пленника, пошла к секретной пиратской вотчине, путь к которой не отыскал бы никто, за исключением бравой девушки и ныне покойных Бешенного Фрэнка да Джека Колипо. Достигнув определённых координат, она должна была дожидаться всех остальных.

Итак, в продолжение сказанного, мисс Доджер распорядилась вставать на якорь. Следующее её приказание удивило и миссис Маргарет, и Плохого Беда, и Стича Опасливого. Если дословно, оно оказалось следующим:

– Спускайте двухвёсельную шлюпку, давайте мне равнозначную саблю, – она приравнивала к своей, – и освобождайте Кровавого Бобби. Мы совершим с ним небольшую прогулку. Вдвоём! Никто нас сопровождать не будет. Если чего-то пойдёт не так, несправедливое мщение запрещаю – от слова «непререкаемо». Это понятно?

Морские разбойники подивились неадекватному приказанию, но выполнили его в безукоризненной точности. На водной поверхности оказалась убогая лодка, а в ней сидели два капитана: добросердечная девушка да грозный злодей. За вёсла уселся Роберт Уойн. Собственно, куда ему было деваться? Он находился под прицелом длинноствольного пистолета. Хотя он и являлся однозарядным, зато пуля в нём находилась свинцовая, настоящая.

Угрюмый корсар, ожидавший нечестный подвох, медленно грёб. Белокурая леди его особо не торопила. Она понимала, что один из них назад не вернётся. А может, и сразу оба? Ведь если погибнет Валера, удачливый победитель навряд ли решится вернуться на вражеский бриг. Наконец, по прошествии сорока минут, достигли неровного берега, покрытого меленькой галькой. Вышли на твёрдую почву.

– Первое, – дерзкая капитанша говорила серьёзно, и ненавидяще, и доходчиво; она забросила подальше заряженный пистолет, утопила в морской пучине, – ты свободен. Второе – самое главное! – я снова бросаю вызов. Поганый выродок! Ты больше не пленник, а значит, по пиратскому Кодексу отказаться не можешь. Лови равноценную саблю, такую же как у меня.

– Безба́шенная красотка, – Бобби презрительно сморщился; он не являлся плохим фехтовальщиком, да и выглядел гораздо сильнее, – а ты не слишком самонадеянна?

– Сейчас увидишь, – съязвила непобедимая девушка и сделала первый выпад.

Он направлялся в бандитское сердце, но Роберт не дремал и ловко его отбил. Ответной реакций он выдал резкий замах наотмашь. Далее стало твориться что-то из ряда вон выходящее. Оба атаковали и отступали; сыпались удар за ударом, укол за уколом, финт за финтом. Ожесточённая схватка проходила уж полчаса, но однозначного победителя так и не было. У каждого имелись лёгкие раны, однако на общее состояние они никак не влияли. И тот и другая невероятно устали; они остановились, чтоб чуточку отдышаться.

Минуту ненавистные недруги смотрели друг другу в глаза. Едва лишь Лера почувствовала прилив достаточных сил, она сурово «зы́ркнула», осуществила обманный манёвр (дескать, желает ткнуть в нахальную рожу), мгновенно отдёрнула руку, проделала кувырок вперёд, а очутившись сзади Кровавого Бобби, с разворота, в прыжке, ударила по вражеской шее. Точно такой же приём применялся ею в кульминационном сражении с сэром Левином. Правда, тогда все остались живы; сейчас же отсечённая голова покатилась по мелкой прибрежной