Ложь на крови - Александр Александрович Тамоников

— Что же ты вчера пил? — не удержался от усмешки Михаил.

— Самогонку. Что еще тут пьют? Только ее, родимую. Вроде пьется легко, а развозит еще хлеще спирта.

— Так тебя никто не заставлял пить.

— Ну, поддержать-то компанию надо. А как иначе?

Парень невольно подумал, что если Захаров потащит его в эту шайку, ему, возможно, тоже придется пить. Да уж, перспектива не из приятных. Надо хотя бы морально быть к этому готовым. Наверно, лучше уж пьянствовать с какими-нибудь уголовниками, чем с этим мерзким отребьем. Хотя, положа руку на сердце, Митькову и с первыми пить не доводилось.

— А еще мне вчера пить предлагал, — заметил он.

— Да? Ох. — Собеседник покачал головой. — Ну, прошу прощения, гражданин начальник. Пьяный, сам знаете, не всегда с головой в ладу.

— Оно и видно, — согласился старший лейтенант.

Вскоре объявился Юркин. Оценив помятый вид Захарова, он хмыкнул и расположился на диване, отказавшись от предложенного чая.

— Ну, Пашенька, чем порадуешь? — осведомился капитан. — Кроме того, что провел вечер в веселой компании.

— Ох, гражданин начальник…

— Не ной. Сам ведь пил, никто силком в глотку не заливал.

— Ваша правда.

— Давай, валяй, о чем вчера договорились.

— Ну, я Сашке отдал карту, рассказал про объекты. Все как вы говорили, ничего не прибавил, не убавил.

В этом у Дмитрия, конечно, были сомнения. Уже немного изучив натуру Захарова, он отлично понимал, что тот бы не удержался, чтобы где-то прихвастнуть или приукрасить. В целом он не особо возражал против этого, лишь бы делу не навредило.

— И Федорков тебе поверил?

— Поверил. Карту взял, сказал, что с ребятами все посмотрят, изучат…

— А сколько у него человек?

— Я видел четверых. Не считая самого Сашки.

— Как их зовут? Имена, фамилии…

— Фамилии не знаю, по именам только могу назвать.

— Тогда давай по именам. И внешность их опиши подробно. — Капитан достал из кармана карандаш и потрепанную записную книжку.

Собеседник начал рассказывать. Юркин внимательно слушал, периодически кивая и делая пометки.

— Все, понял, — сказал он. — А что насчет помощника?

— Сашка дал добро. Сказал: приводи, посмотрим.

— Хорошо. Тогда с тобой пойдет лейтенант Митьков. Когда у вас следующая встреча?

— В это же время, в том же месте. Но мне надо дать Сашке знать, он скажет, в какой день прийти.

— А вот про это ты вчера не говорил, — заметил Михаил.

— Ну, простите, гражданин начальник. Пьяный был, вылетело из головы.

— За такое у тебя не только это может из головы вылететь, — не предвещающим ничего хорошего тоном пообещал парень.

— Как ты дашь знать Федоркову? — спросил капитан.

— Один из тех, кто вчера был, Коля, точнее, Николаша — они его так зовут, торгует на местном рынке всякими железками. Вот ему надо сказать.

— Тебе самому надо прийти?

— Не обязательно. Я же им сказал, что скрываюсь после побега. Сашка разрешил кого-нибудь прислать и на словах передать. Только нужно назвать пароль.

— Какой?

— Привет от Сереги.

— Отзыв?

— Нет отзыва. Но Николаша поймет, что человек от меня.

— Ясно все. Иди пока в комнату, если что, я тебя позову.

Захаров вышел из кухни. Офицеры остались наедине.

— Ну, что, Миша, готов? — спросил Дмитрий.

— Вы же знаете, товарищ капитан, — просто ответил Митьков.

— Знать-то знаю. Но ты понимаешь, насколько это опасно? Особенно если Федорков и его дружки тебе не поверят или засомневаются.

— Я все понимаю, Дмитрий Федорович. Буду готовиться. И пойду, когда надо, сегодня или завтра, как назначат встречу, — твердо ответил старший лейтенант.

— Хорошо, — кивнул Дмитрий. — К этому Николаше мы сегодня пошлем своего человека, так что будь готов. Неизвестно, когда они назначат встречу. Возможно, как ты и сказал, уже сегодня.

— Так точно.

— И вот еще что, Мишаня. Смотри, не переиграй. Не перегни палку. А то вон Захаров переиграл свою роль, поэтому нам и попался. Так что не бери с него пример.

— Не буду, — улыбнувшись, пообещал Михаил. — Хотя в актерском искусстве мне пробовать себя не доводилось.

— Вот, заодно и проверишь свои таланты. Кто знает, может, потом у тебя будет прямая дорога в театр.

— Еще скажите, в кино.

— А почему бы и нет. Если есть дар, надо им пользоваться. Во благо, разумеется.

— Согласен. Дмитрий Федорович, но если я пойду, пусть даже и сегодня, мне понадобится моя военная форма. Захаров ведь сказал, что этого возможного помощника нашел в части. Так что идти в гражданке как-то несолидно будет. Точнее, странно.

— Дело говоришь. Принесут тебе форму. Но только не твою. Как смотришь на то, если тебя немножечко понизят в звании?

— Понизят насколько?

— Скажем, до сержанта. Ты уж не обижайся, дружочек, но офицер — это, мне кажется, чересчур. Я, конечно, не знаю, что там Захаров наговорил про помощника, но вдруг он его описал как обыкновенного рядового бойца? А ты все-таки, как-никак, офицер.

— Товарищ капитан, я не возражаю. Тем более что для дела надо. А про последнее — давайте у самого Захарова спросим. Если только он не по пьяни это говорил.

— А во сколько он вчера появился?

— Да где-то за полночь. Притащился, языком вовсю чесал, еще и выпить предложил. Я, естественно, отказался.

— Даже так? — усмехнулся Юркин.

— Даже так. Мол, ему Федорков денег дал, и он знает, где можно взять спиртное.

— Да это и я знаю. Тут полно тех, кто торгует из-под полы. Днем многие на рынке околачиваются, а по вечерам и ночам к ним домой все приходят. Одно такое место, кстати, в соседнем доме. Так что, если бы ты не отказался, Паша бы тебе выпивку принес.

— Больно надо мне с ним пить, — скривился Митьков.

— Ладно тебе, я же шучу. Но, Миша, если пойдешь в этот вертеп, там тебе, возможно, придется залить за воротник. И постараться изо всех сил не морщиться. Знаю, неприятно, но…

— Знаю, Дмитрий Федорович. Думал уже об этом. Ну, раз для дела надо, уж потерплю как-нибудь.

— Потерпи. Надо, Миша, поймать всех этих сволочей, чтобы больше не пакостили и жизнь людям не портили. Давай, зови Захарова.

— Гордеев! — громко позвал старший лейтенант.

Тот появился сразу же.

— Здесь, — доложил он.

— Есть к тебе вопрос, Пашенька, — обернулся к нему капитан. — Ты что Федоркову рассказывал про помощника?

— В каком смысле? — не понял Захаров.

— В прямом. Говорил, в каком он звании, кто таков, откуда? Давай, вспомни хорошенько.

— Ну, сказал только то, что из «лишенцев», что семью у него за решетку отправили, что не питает любви к советской власти, ну, и все в таком духе. В звании… — Павел пожал плечами. — То, что офицер или там сержант, не говорил. Ну, еще сказал, что молодой.