Пустынный Телекинетик. Возвращение - Максим Николаевич

— Мммм, — Услышал я стон, который словно бы разрезал напряжённую тишину, повисшую над полем боя.

— Вот тебе и ответка за мои страдания, — проговорил я в пустоту, чувствуя, как адреналин постепенно покидает кровь, оставляя после себя приятную усталость и удовлетворение от хорошо выполненной работы.

* * *

— Вы специально затягивали обучение? — сидя в одном из ресторанов, поинтересовался я у мастера, так я стал его называть к концу обучения. Мой голос звучал почти задумчиво, словно я действительно размышлял над этим вопросом все это время.

— Ерунды не говори, — Начал он, его голос звучал почти раздражённо, словно он не мог поверить в мою наивность. — То, что ты нахватался там пары убер-заклинаний, это всё херня. Пока ты не научишься совершать атаки на автомате, не задумываясь, все твои навыки нихера не стоят, — Продолжил он.

— Тоже верно. — Был вынужден согласиться с его доводами.

Целый год после посещения гостеприимной эльфийки мы путешествовали совместно, выполняя задания Императора. Но не только в подавлении восстаний или убийствах они заключались — также было много бюрократии, волокиты, разборок, судов… Порой не знаешь, что и лучше ведь каждый день приносил новые испытания и вызовы.

Для меня же всё это тоже не прошло бесследно — мне даже дали прозвище Фантомный Змей за мои фантомы, но это было после первых стычек с Системщиками, когда мы их крайне сильно потрепали, оставив в живых лишь слабоуровневых одарённых. Каждое сражение добавляло новые штрихи к моей репутации.

— Ну что, змеюка, это наш последний вечер вместе, с завтрашнего дня наши дорожки расходятся, — Немного грустно сказал мне мастер, который, впервые услышав моё прозвище, теперь меня кроме как змеюка, змей, хладнокровный не называет. В его голосе звучала почти отцовская нежность, словно он действительно гордился своим учеником.

— Знаете, я столько раз представлял, как буду пытать вас, ломая косточку за косточкой, а вот сейчас даже немного тоскливо, привык я к вам.

— Ахахах. — Расхохотался он, его смех звучал почти искренне, словно он действительно оценил мою шутку. — Ладно, давай лучше выпьем, а то распустили сопли. — После чего мы, чокнувшись, продолжили предаваться воспоминаниям от наших приключений за время моего обучения, словно это был не просто ужин, а прощание с целым периодом жизни, который уже никогда не повторится.

Глава 15

В мире, где слова обладают силой, прозвище становится не просто ярлыком, а своеобразным зеркалом души человека. Подобно тому, как капля дождя, падая на поверхность озера, создает круги, расходящиеся до самого края, так и прозвище однажды произнесенное, начинает менять самого разумного.

Так и образ главного героя, как и его фантомов претерпели значительные изменения за время приключений.

На званном ужине у Императора меня представили всему цивилизованному сообществу, так сказать, официально. Величественный зал, сегодня украшенный драгоценными камнями и редкими артефактами, сверкал в свете магических светильников, создавая поистине впечатляющее зрелище. Но глядя на собравшихся, я видел не роскошь и пышность убранства, а те потоки силы, что витали вокруг.

Большая часть присутствующих на банкете были равны по силе тем самым мифическим богам, о которых когда-то читал в книгах или видел в фильмах. Могущественные фигуры, окутанные аурами силы, словно живые воплощения легенд, заполняли зал. Но в текущих реалиях меня это нисколько не заботило — я был уверен как в себе, так и в своих силах, закалённых сотнях боёв.

Сам ужин состоялся спустя лишь три года после окончания моего обучения. Всё это время по распоряжению Император я находился на передовой, постоянно истребляя Системщиков, которые словно хищники, пытались захватить миры, принадлежащие нашей Империи. В этих бесконечных сражениях я понял одну простую истину: нет никакой разницы между стихиями, фракциями, направлениями — всё это лишь шелуха, за которой скрываются истинные мотивы. Есть лишь интересы, которые преследует каждая из сторон, и зачастую они разительно отличаются от тех идеалов, о которых вещают лидеры.

Так, например, на стороне империи Порядка сражались вервольфы и секта демонических призывателей, но никто не считал их абсолютным злом. Да, может быть, их и недолюбливали за тёмную направленность, за методы, которые они использовали в бою, но в то же время с ними считались, признавая их силу и влияние. Мир контрастов… Я принял эти правила игры, постоянно набирая личную силу, оттачивая свои навыки в бесчисленных сражениях, а также нарабатывая репутацию среди сообщества Одарённых.

Отдушиной среди этого бесконечного хоровода убийств и сражений были мои регулярные занятия гуманитаркой. Отклоняясь от выполнения основной задачи, я занимался тем, что снабжал сёла, деревни, города продуктами питания, чистой водой, лекарствами и прочими необходимыми вещами. Для меня это практически ничего не стоило — капля в море моих возможностей, но для разумных, преимущественно неодарённых, это давало шанс пережить голодный период, выжить в суровых условиях.

И снова повторюсь: Мир контрастов во всём его проявлении… Два соседствующих мира, переход между которыми благодаря порталам занимал какие-то секунды, могли различаться кардинальным образом. В одном мире имелся достаточный уровень технологического развития и доступ ко всему, чего только пожелаешь, точнее, к тому, на что хватит кредитов — сверкающие мегаполисы, летающие машины, чудеса науки и техники. А другой застыл в эпохе раннего средневековья, где люди вынуждены были выживать, чтобы прожить ещё один день, бороться за каждый кусок хлеба.

При этом, являясь жителями одной империи, обитатели обоих миров совершенно законно могли перемещаться между этими мирами, заплатив установленную плату. Правда, больше это касалось одарённых, ведь неодарённые, как правило, редко обладали необходимой суммой, особенно в технологически неразвитых мирах, где каждый кредит был на вес золота.

— Мне необходимо посетить Землю, можете ли вы организовать это официально? — обратился я к Оберону, стоило ему подойти ко мне с поздравлениями. Мой голос звучал почтительно, но в нём слышалась твёрдость намерений.

— Охохох, что захотел! — воскликнул аватар, его голос гремел по залу, словно раскаты грома. — Я разве похож на политика или полководца? — осмотрел себя Оберон, его движения были полны величественной грации. — Признаюсь, меня вообще не волнуют все эти дрязги, — начал он, его голос звучал почти насмешливо. — У меня, знаешь ли, своих миров столько, что только и успеваю везде всё поправлять,