«Пассажир» из Сан-Франциско - Анатолий Маркович Бальчев

— Я чувствовал, что ты меня когда-нибудь выручишь, — Мартин улыбнулся и опять принялся созерцать пейзаж за окном.

— Ишь, какой ты чувствительный… Повезло же моей жене…

— Тебе тоже…

— С тобой?

— С Наташей. Классная баба.

— Ну, ты просто — моя тень… — Фил опять начал заводиться, но Мартин прервал его, указав на обочину.

— Останови здесь. И давай забудем о нашей встрече.

Машина затормозила, Мартин отстегнул ремень, который он по американской привычке не забыл надеть, и открыл дверь.

— Я-то забуду, а они напомнят, — криво улыбнулся Фил.

— Скажи — «озабоченный». «Запал» на русскую.

— О кей, «озабоченный»… Надеюсь, мои близкие ничего не узнают.

— Будь спокоен. И, мой тебе совет, кончай с этим.

— Кончай… — Фил нажал на газ и сорвался с места. — Мы еще и не начинали…

Глава седьмая

Летом в выходные в Парке Горького народу всегда полно, а сегодня, на музыкальном фестивале, вообще яблоку негде было упасть. Наташа сказала, что будет около главной эстрады, но обнаружить ее в этой пестрой толпе представлялось делом невероятным. Поэтому Фил просто прислонился к дереву — все скамейки уже были заняты влюбленными парочками — и набрал ее телефон. Через минуту она подлетела к нему — смеющаяся, оживленная, похожая на беззаботную школьницу в этом своем цветастом сарафане и с косой, перекинутой через плечо. У Фила защемило сердце. Схватить бы ее и унести далеко-далеко, туда, где никто их не достанет… Так ведь везде достанут, сволочи…

— Здорово, правда? — И она потащила его к танцующим.

— А где Тема?

— На карусели, со Стасом. — Она махнула рукой в сторону колеса обозрения — не того, большого, с которого пол-Москвы видно, а маленького, детского. Стас и Тема как раз находились на его вершине. Фил посмотрел на них, слегка нахмурился, потом улыбнулся и закрутил Наташу в головокружительном вихре танцевальных па. Публика, которая больше толкалась на площадке, чем действительно танцевала, расступилась, любуясь красивой парой.

— Смотри, наша мама танцует! — Тема, вертевшийся в своей кабинке, восторженно показал пальцем на танцплощадку, в центре которой выдавали класс Наташа и Маковский.

— Где?.. Где? — вытянул шею Стас.

— Да вон же она, вон!

Стас наконец увидел.

— И с ней дядя… Серьезный дядя…

— Он не серьезный, он чудной. Он, вообще, из Америки. — Тема уже раз десять успел пересмореть свое отношение к Филу, и так ни на чем не остановился. Вроде бы, хороший, но…

И, к тому же, папа в последнее время часто звонить стал, пригласил вот их с мамой в парк. Может, и не нужны им никакие американские дяди?

— Его там все знают — и Буре, и Грецки… — Колесо благополучно описало полный круг и опустило отца с сыном на землю. Они подошли к танцующим, остановились поодаль. Немного полюбовались танцующей парой, которая уже перешла к танго. Толпа вокруг восторженно хлопала.

— Посиди-ка пока здесь… — Стас усадил Тему за столик уличного кафе, подошел к стойке, порылся в карманах в поисках денег.

— Принесите ему мороженое.

— Какое?

— Какое-какое… Хорошее… — до мороженого ему явно не было никакого дела.

Отдав деньги, он направился к танцующим, уверенно вошел в круг, оттеснил Фила от Наташи. Зрители наблюдали за происходящим с любопытством, а внимание зрителей Стаса всегда вдохновляло. Если Фил танцевал хорошо, то Стас — просто превосходно. На короткое мгновение ганца они с Наташей составили одно целое, и Фил вдруг ощутил такой укол ревности, что чуть было не бросился на соперника с кулаками. Там, в больнице, Стас был жалок, Сейчас — уверен в себе, и казался полностью поборовшим свое пристрастие. Надолго ли?

Фил двинулся в их сторону, Стас это уловил и не стал дожидаться развития событий — оставил свою партнершу посреди площадки и удалился с видом победителя. Фил и Наташа остались стоять посреди круга, растерянно глядя друг на друга. Желание продолжать танец испарилось, кураж прошел. Публика, почувствовав, что представление закончено, частично разошлась, частично присоединилась к танцующим. Наташа с Филом молча выбрались с площадки и подошли к Теме, который уплетал уже вторую порцию мороженого.

— Папа пошел билеты на карусель брать! — радостно сказал он, чмокнул маму в щеку перемазанными губами и умчался вслед за отцом.

— Хочешь мороженого? — прервал молчание Фил.

— Нет, спасибо.

Они пошли по аллее в сторону аттракционов, потом свернули на менее оживленную тропинку.

— Он всю жизнь был такой, — Наташа смотрела куда-то в сторону.

— Прости, что ты сказала? Я не расслышал.

— Ты сегодня совсем меня не слышишь. Ал-ло! Ты где? — она повернулась к нему.

— Я уже близко, — печально улыбнулся Фил. — Скоро буду.

— Ты не хочешь мне рассказать, что происходит?

— Ничего особенного. Просто неважно себя чувствую… Пройдет, не обращай внимания.

— Ясно… Я вмешиваюсь не в свое дело, — горько сказала Наташа и опять отвернулась.

— Вот как?

— Да, именно так!

— Хорошо, что бы ты хотела узнать?

— Ты все равно не скажешь… Ну и правильно, почему ты должен со мной откровенничать? Скоро улетишь в свою Америку. Просто я, дура, слишком много хочу от жизни.

То, что ничего серьезного между ними быть не может, она знала с самого начала, и все-таки, как и все влюбленные женщины, надеялась… После Питера он сильно изменился — что-то там произошло, она это почувствовала. Но что — так и не выяснила. Плохой из нее получился соглядатай…

После Питера они встречались, и не раз, но Фил отдалялся все больше и больше, мрачнел, замыкался в себе…

Она почувствовала, как слезы наворачиваются ей на глаза.

— Ну не надо… — Фил обнял ее, пытаясь успокоить. Некоторое время они просто стояли так, никого вокруг не замечая, пока Темкин голос не вывел их из оцепенения:

— Эй, ну вы где? Папа на колесо билеты на всех взял!

— Идем, идем… — очнулась Наташа.

Они пошли к каруселям, где, поджидая их, стояли Тема и Стас.

— Спасибо тебе за Петербург… Все было очень здорово. И Теме понравилось… Спасибо.

— Не понял, ты что, прощаешься со мной?

— Так получается… — в ее голосе прозвучала тоска.

— Ну, хочешь, я сделаю так, что мы будем видеться чаще?

Музыка, до этого наполняющая все уголки парка, вдруг закончилась — оборвалась прямо посередине веселого вальса.

— Тебя подозревают… Я не верю в это… И не хочу верить… — голос ее задрожал, на глаза опять навернулись слезы.

— Успокойся, успокойся… Все не так страшно. Потом ты сама все поймешь.

— Когда потом?! — она остановилась. Фил взял ее за руку, сказал, словно размышляя вслух:

— Давай бросим все!… мои проклятые тайны, твою дурацкую работу. Возьмем Темку и исчезнем…

— Давай! — выпалила Наташа