Миссия спасения - Анатолий Михайлович Гончар

— Еда закончилась, а вот вам и мясо, — пояснил Банников, — килограмм двадцать пять — тридцать будет.

— А его можно есть? — удивился старший лейтенант и, опустившись на корточки, осторожно коснулся длинных и мягких игл. Короткие, напротив, были остры, прочны и сильно напоминали перевернутую вверх шариковую авторучку, только необычной покраски.

— Можно, — заверил Банников. — У нас в роте прапорщик был, он говорил, они в Афгане ели.

— И вкусно?

— Вкусно, но не привычно.

— Жалко хлеба нет.

— Перетопчемся, зато соль есть. Надо ребят звать, пусть разделывают.

— Так что, привал?

— Само собой. Только предупредить надо — никаких костров. Вся готовка на грелках. Не жарить, так дольше выйдет, в кружках с небольшим количеством воды закипятить. Мелко-мелко порезать, быстро сварится.

— Так и поступим. Руслан, — окликнул Кошелев, — передай по цепи: подтягиваемся сюда, круговая оборона и полтора часа перерыв. Обедать будем. Ясно?

— Как божий день, — отозвался Степанчук и передал команду дальше.

Вареная дикобразина получилась чрезвычайно вкусной…

— А здесь еще и зайцы есть, — за обе щеки уплетая мясо, заметил улыбающийся Венька.

Глава 17

К концу четвертой ночи плоты достигли порогов. Звуки бьющихся о камни волн плывущие услышали издалека.

— К берегу! — раздался чей-то окрик. — К берегу! — передаваемая команда понеслась от плота к плоту. Дружно заработали шесты. Постепенно покидая фарватер реки, плоты стали приближаться к берегу. Зашуршала, застучала по днищам галька, забилась набегающая сзади волна о корму замедляющих свой ход плавучих средств. Шедший первым плот ткнулся носом в дно, и кто-то, тут же соскочив в воду, усиленно потянул плот на берег. Следуя этому примеру, начали спрыгивать и остальные. Через пару минут все плоты оказались на суше. Разведчики засуетились над завязками, опутавшими имущество и раненых. Ротный, перебегая от одного плота к другому, отдавал ценные указания:

— Уносим тяжелораненых, поднимаем плоты. Не стоим, не стоим! — громогласно командовал он, показывая рукой на относительно пологий каменный спуск, тянувшийся с верхнего края берега. И заметив начавшего подниматься наверх бойца второй группы: — Бурденко!

— Да, товарищ капитан?!

— Нормально себя чувствуешь?

— Нормально, — отозвался боец, не понявший вектора задаваемого вопроса.

— Во-о-он на ту горушку подняться сможешь?

— Смогу, — ответил Бурденко, не совсем понимая, куда клонит ротный.

— Отлично! Бери Карапетяна, — ротный назвал фамилию радиста первой группы, и дуйте на возвышенность. Тут до корабля не так далеко. Должны добить. Выйдете на Кувалдина, передайте ему свои координаты и пусть бежит навстречу. Ясно?

— Так точно, — отозвался Бурденко, и, повернувшись, увидел стоявшего совсем рядом Карапетяна. — Спартак, слышал?

Тот утверждающе кивнул.

— Радиостанция в поряде?

Тот снова кивнул.

— Что, тогда пошли?!

В третий раз кивнув, Карапетян стал быстро подниматься по идущему вверх склону.

— И смотрите за небом. Появятся вертушки — прячьтесь, — напутствовал их ротный.

— И откуда у них вертушки? — под нос пробормотал Бурденко, но поглядывать в небо все же начал.

До «вон той горушки», как сказал ротный, они добирались три с половиной часа. Но и это оказалось еще не все: из-за «той горушки» открывалась новая горушка, полностью перекрывавшая прямую видимость.

— Ек-с, — только и сказал Бурденко при виде нарисовавшейся картины, — пробовать будешь?

Карапетян отрицательно помотал головой:

— Фигли пробовать? И так чудо будет, если достучимся, а через горку… — плюнув с досады, Спартак зашагал дальше. Подумав о том, что, к счастью, полученная рана легкая и успела немного затянуться, Бурденко заспешил следом. Через полтора часа они вылезли на вторую «горушку» и пораскрыли рты от изумления: перед ними расстилалась невероятной красоты картина — освещенная поднявшимся солнцем блестела золотыми бурунами бегущая по камням река. Левый берег буйно заросшей зеленью напоминал изумрудную ленту. Правый, образованный постепенно спускающимися вниз каменными уступами разной цветовой гаммы, от светло-серо-оранжевого до почти темно-коричневого, казался бесконечной дорогой. И где-то на горизонте, скорее представляясь в воображении, чем реально видимые, сливались с небом синие морские волны.

— Расчехляй шарманку! — первым опомнился все еще отдувавшийся от подъема Бурденко и, решив свое дело сделанным, отыскал подходящий тенечек, плюхнулся на пятую точку и закрыл глаза.

— У тебя воды нет? — включая радиостанцию, спросил Карапетян.

— Откуда? — развел руками Бурденко. — Все же фляги ребятам отдали.

— А я одну зажилил, — с нескрываемой радостью известил товарища Карапетян. И вынув флягу из чехла, крикнул: — Держи!

Закувыркавшись в воздухе, наполненная водой посудина плюхнулась в подставленные Иваном ладони.

— Нормально, — взвесив на руке наполненную водой флягу, Бурденко отвинтил пробку и принялся пить. Глотать воду хотелось жадно, быстро и главное — долго, но пил Иван медленно, маленькими глоточками и хотя долго, но выпил совсем немного. Слегка утолив жажду, он отстранил от себя флягу и, навинчивая пробку, спросил у возившегося с радиостанцией Карапетяна: — Ты-то пить будешь?

— Потом. Связь прокачаю, — облизнув губы, Спартак тут же начал вещать в эфир: — «Борец», «Борец», «Борец» «Корсару», «Корсару», прием. — Тишина, и вновь: — «Борец», «Борец», «Борец» «Корсару», «Корсару», прием.

Долгая пауза и едва слышимое, но долгожданное:

— «Корсар» для «Борца», на приеме.

— «Корсар», «Корсар», прими мои координаты, — пауза, — Х… У… Прием.

— Принял, на приеме.

— Нам нужна помощь. Выдвигайтесь немедленно…

— Принял…

— Уф… — облегченно вздохнул Карапетян. И строго потребовал: — Давай воду, а то щас сдохну!

Двадцать минут полежав в тени, они поднялись и двинулись в обратную сторону. Каково же было их удивление, когда, пройдя четверть пути, они встретили поднимающихся товарищей. Тяжело дыша, двое разведчиков из первой группы тащили носилки с тяжелораненым капитаном Овчаренко.

— Вы куда?

— Наверх. Ротный приказал.

— И правильно, — согласился Бурденко, — не на месте же сидеть.

— Вот и идите вниз. А то нам по два раза ходить приходится.

Из-за кустов показались еще двое с носилками, шедшие следом легкораненые несли бесхозное оружие и снаряжение.

— Так мы долго подниматься будем, — заметил Карапетян.

— Но уж лучше, чем на месте сидеть.

— Пожалуй, — согласился Спартак, и они поспешили дальше.

К ночи вконец обессиленная команда под началом капитана Бойкова выбралась к первой «горушке» и, найдя подходящее укрытие, заняла круговую оборону. По счастливому стечению обстоятельств совсем рядом брал свое начало небольшой ручеек, и спускаться под гору к бежавшему далеко внизу водному потоку никому не пришлось.

Получив радиограмму, лейтенант Кувалдин поднял группу по тревоге и побежал к капитану корабля. Долго объяснять ничего не пришлось. Транспортник поднял якорь и взял курс к устью реки. Идя полным ходом, они вскоре оказались на месте и бросили якорь недалеко от берега. После чего капитан корабля отдал приказ готовиться к высадке десанта.

Через полчаса все были готовы к отплытию.

— Я постараюсь войти в русло и высадить вас как можно выше по течению, — пообещал Кувалдину