Жека 2 - Arladaar

и плохое. Но мы выстояли и стали специалистами. Теперь только от нас зависит, как будет жить страна, и как будем жить мы. У меня всё. С выпуском!

По идее, надо бы устроить дискотеку, или какой-то вечер хоть в кафешке, и комсомольцы спрашивали его, будет ли нечто подобное. Но Жеке заниматься этим было влом. Трясти деньги, где-то договариваться. На это надо было время, а выгоды никакой бы не принесло, так что Жека отрицательно качнул головой.

Сунув во внутренний карман диплом и вкладыш с оценками, после собрания подошёл к Маринке и Лёхе.

— Ну чё? Гульнём у нас?

— А давайте! — застенчиво улыбнулась Марина. — По сколько сдавать?

— А ни по сколько! Контора оплатит! Пошли тачло ловить! — рассмеялся Жека. — Айда на кооператив!

И там устроили хорошую висячку.

Глава 16

ТОО «Инвестфонд»

Лето 1991 года выдалось крайне горячим во всех смыслах. Изменило жизнь всех без исключения советских людей.

Кооператив «Удар» после реорганизации назывался «Товарищество с ограниченной ответственностью 'ИнвестФонд». С пацанами в конторе долго спорили, когда выбирали название. Митяя всё тащило в русскую старину.

— А давайте назовём «Русич». Или «Богатырь». Или «Илья Муромец». Ну круто же! — гудел Митяй. — К русским истокам! Людям понравится!

— Людям-то простым понравится, братан, базара нет, — согласился Славян. — Но мы работать будем с компаниями, с предприятиями, директорами. Там надо чтобы солидность и надёжность была в названии. А «Русич» чё это за название? Как будто матрёшки и валенки продаём. Не, это стрёмно. Не по-деловому. Нужно хитромудрое название.

— Давай тогда назовём «Европа», или «Евразия», или «Империя».

— Ну, это слишком пафосно. Даже смешно. Это как вон в пердях коммерческий киоск стоит размером с гулькин хрен, и выручкой в сто рублей, а название у него «Империя продуктов». Ну, это ж ржачно.

Сошлись на том, что название должно быть и денежным, и солидным, и броским. Сошлись на «Инвестфонде». Да название хрен бы с ним. Пришлось на втором этаже оборудовать контору. Убрали ринг, лавки, тренажёры. Эпоха пацанского полудомашнего кооператива «Удар» закончилась. Да и охранников на работу принимали теперь исключительно с боевой подготовкой, после армии, или милиции. Тренажёры и ринг стали не нужны — подраться можно поехать в секции единоборств во дворце спорта. Полтинник сунь вечером охраннику, и дерись сколько душе угодно, и с кем угодно, хоть на ставки, хоть на интерес.

На первом этаже сделали очередной скоротечный ремонт, позвав армян, поделив помещение на коридор с кабинетами, и теперь там заседали бухгалтер, кадровик, и юрист. С одной стороны, большой плюс — сейчас было кого отправить вместо себя в горисполком или налоговую. Но большинство связей были личные, наработанные, и ездить всё равно приходилось. Да и на зарплату им уходило два косаря. Но, надо признать, деньги свои они отрабатывали.

Продолжилось падение экономики, и уже ближе к концу июня, когда у кафе в Еловке осталась окончательная отделка, хмырь из строительного управления по телефону заявил, что денег на стройматериалы и строительство, уже оплаченные кооператорами ещё зимой, по старым ценам, у него нет — всё ушло на повысившуюся зарплату рабочим, и социальные гарантии, да и тех денег чего там… Капля в море. Денег на оплату аренды грузовика и крана тоже нет, забирайте их обратно. Рабочие бастуют, требуя повышения зарплаты, и строительное управление металлургического комбината на грани остановки.

Базарить с хмырём поехал Жека. Курирование строительного бизнеса в ТОО «Инвестфонд» было его направлением, как коммерческого директора. Одел свой итальянский костюм, английские коцы, велел Кроту подать чёрную Сахаровскую «Волгу». Поехал на стрелку как уважаемый бизнесмен высокого пошиба, а не какой-то дешёвый бандит с большой дороги. Строительное управление металлургического комбината уже пару-тройку лет считалось дочерним, отдельным предприятием на хозрасчёте, и вело дела самостоятельно от главной конторы.

Хмырь встретил безрадостно. Дрожащими руками наливая Жеке коньяк, и пододвигая пепельницу, сказал, что финансовый кризис их сильно подкосил. План верстался на пятилетку. Заключены все договора были по старым ценам и сметам. Но кто ж знал, что звезданёт такой кризис, и всё порушится? Цены на стройматериалы сильно возросли — в два, в три, в четыре раза. Пришлось поднимать зарплату рабочим на 80 процентов, платить гарантированные правительством СССР меры социальной поддержки. В общем, денег нет, и не предвидится. Делайте что хотите. Хоть сейчас убивайте.

— А 30 штук, что ты нам за прошлый месяц должен? — хмуро спросил Жека, покуривая Мальборо прямо в кабинете директора. — 15 штук за половину мая? А неустойку за непостроенное кафе?

— У нас вообще нет денег!!! — чуть не плача сказал хмырь. — От комбината денег нет! А требовать — требуют! Мы там сейчас 5-ю домну начали демонтировать, на капремонт поставили. Почти все монтажники там! Да и то зарплату чуть не посуточно требуют! Мы всё жилищное строительство заморозили! Три недостроенных многоквартирных жилых дома стоят скелетами!

— А вот это ты читал? — Жека бросил на стол перед директором договор, по которому помещение ЖЭКа стройуправления комбината находилось на правах аренды в здании, принадлежащем кооперативу «Удар». Сумма аренды 900 рублей в месяц плюс 200 рублей коммунальных расходов. Всё вместе 1100 в месяц. А за год набежало 13200 рублей. Это даже без учёта инфляции. Жека словно предвидел это всё год назад, когда хмырь сказал, что на заводе денег нет, мол, и платить не будем. Платить пришлось. И намного больше, чем оно того стоило.

— Ты нам сейчас 57 косарей должен, и неустойку за кафе, — Жека холодно посмотрел на хмыря. — За такое бабло знаешь что бывает?

— Но… Где я вам возьму? — растерялся хмырь. Сейчас-то он понял, в какой попадос влетел. И что не зря ушлые кооператоры лишь улыбались, когда копились долги перед ними.

— Раскрутись. Возьми деньги с тех, кто тебе должен, — уверенно сказал Жека. — Не можешь?

— Не могу, — признался хмырь.

— Не вопрос. Давай акционируем твою киндейку. Сделаем акционерное общество с уставным капиталом 120 штук. Мои 57 штук твоего долга это будут 49 процентов акций. Остальные 51 процент будут принадлежать трудовому коллективу. Всё по закону, — заметил Жека. — Ты сбрасываешь долг. Как только моя доля акций будет отписана мне, начинаем работать. Я становлюсь коммерческим директором и акционером, начинаю поднимать предприятие.

— Но это же… Я не знаю. Так нельзя, — неуверенно ответил